Пять минут до любви
Шрифт:
— Это не важно.
— Вот видишь. Значит, и ты из этой серии.
— Прекрати.
— Должен же кто-то опустить тебя на землю? Нельзя быть настолько ограниченной…
— Менты еще раньше бизнесменов приезжают в сауны.
— Согласен. Я был пару раз, но мне не понравилось.
— Поддонок.
— По крайней мере, я признаюсь тебе честно. Кстати, ты должна была видеть его записную книжку.
— Не поняла.
— У каждого уважающего себя бизнесмена хранится записная книжка, в которую записаны все его девочки, самой старшей из которых 25 лет.
— Откуда ты знаешь?
— А я у них права проверяю, между прочим. А бумажник всегда лежит рядом с записной книжкой. Чтобы и то, и другое всегда было под рукой.
— Тебе так нравится поливать людей грязью?
— А кто тебе сказал, что это люди?
— Я заканчиваю разговор.
— Хочешь, мы с тобой
— Я не поняла…
— Я немного тебе солгал. Понимаешь, я все про тебя знаю.
— Что — знаешь?
— Ладно, слушай. Я во всем тебе честно признаюсь. Дело в том, что я за тобой следил. До того, как перейти в ГАИ, я работал в уголовном розыске. Ты мне безумно понравилась. И я решил выяснить о тебе все. В тот вечер я сразу понял, что ты следишь за домом своего любовника — ты так упорно стояла напротив одних окон. А раз следишь, значит, не очень счастлива в личной жизни. Вообщем, я решил тобой поинтересоваться. Ты сама показала мне свой дом. Я провожал тебя в разное время. Ты очень часто ходила одна. Раз в неделю за тобой приезжала машина, за рулем которой сидел мужчина. Вместе с ним ты куда-то уезжала. И возвращалась через несколько часов — всегда очень грустной. Один раз я поехал за вами. Вы подъехали к тому самому дому, возле которого мы с тобой встретились. Я переписал его номера и выяснил, кому принадлежит машина. Через час все сведения лежали на моем рабочем столе. Я узнал абсолютно все о твоем Юркове. Примерно через несколько месяцев я перешел в ГАИ. На моем участке — две самых лучших в городе ночных сауны. Самых лучших, дорогих и престижных, с молодыми красивыми девочками. Сауны красиво называются гостиничным комплексом, но на самом деле это бордель. Бордель, посещают который почти все деловые люди нашего города. Я знаком со всеми работающими в них девочками. Как ты понимаешь, проститутки должны поддерживать хорошие отношения с милицией вне зависимости от своих хозяев. Может быть, ты удивишься, но я никогда с ними не спал потому, что они мне неприятны. Нет, внешне они очень красивые и молодые. Возраст — от 14 до 27. И они следят за собой — худенькие, длинноногие, стройненькие. Но все они ужасно больны. Мент знает это точно так же, как и врач. И те, и другие видели их медицинские карты. Не хочу объяснять тебе длинные подробности, но я знаю о них все. Мне кажется, что прежде, чем иметь с ними дело, этих девочек нужно мыть, долго лечить и кормить. Они превращены в животных. Обычные животные, такие же жалкие, как и бездомные псы. Многие, приезжающие к ним, уезжают с целым букетом. Вечером к ним начинается паломничество. Иногда мы проверяем на дороге документы. Это самый золотой участок работы из всех. Чтобы попасть на него, нужно очень хорошо заплатить. То, что я тебе расскажу, произошло в один из вечеров. Когда я уже все знал о тебе и о Юркове. Однажды я остановил машину, которая направлялась в одну из саун. За рулем сидел Юрков. Я узнал его сразу, еще не прикасаясь к его документам. Машина повернула к платной стоянке одной из саун, в машине он был один. Он находился внутри два часа. Потом — быстро уехал. Я остановил его, когда он ехал обратно, и он очень хорошо мне заплатил. Второй раз я увидел его через неделю. Он снова был один. И ехал в ту же самую сауну. Находился внутри четыре часа. С тех пор он появлялся раз в неделю с поражающей методичностью. Иногда он был один, иногда — с кем-то еще, а иногда вся его машина была забита мужчинами. Потом я расспросил девочек, которые работают в той сауне. Они знали его очень хорошо. И даже любили. По — своему, конечно. Они рассказали мне, что он приезжает регулярно раз в неделю и каждый раз привозит небольшие подарки девушке, которую берет — духи, трусики, конфеты. Каждый раз он выбирает другую, стараясь не повторять одну и ту же два раза подряд. Девочки очень его любят и говорят, что с ним весело. И еще — он очень внимательный, нежный и никогда не забывает одеть презерватив. И никогда никого намеренно не обидит. Такого поискать. И каждой девочке он жалуется на свое горькое одиночество, говорит, что у него никого нет. Он якобы очень хочет жениться, но подходящих кандидаток не попадается — все злые, корыстные, любят только деньги. Девочки смеются: вот женишься — а как же мы? Он успокаивает: жена на то и дана, чтобы ей изменять. Хотя бы изредка, раз в неделю. Извини, что я рассказал тебе об этом, но… Чтобы у тебя не возникло сомнений, я назову тебе номер его машины-…. Имя — Леонид Валерьевич Юрков. Адрес…. Место работы — бизнес, офис — бывший завод полимеров. Вот так. Мне очень жаль. Но молчать — я думаю, это еще более не красиво. Я не имел права тебе не сказать…
Я молчала. Мне было нечего ответить.
— А ты его ждешь. Ждешь этого…., каждый раз. И ничего не знаешь! Не знаешь, что тебе он предпочитает грязную проститутку!
Я молчала. Мне действительно нечего было сказать.
— Люди, которые платят проституткам — убогие, грязные люди. Кому это знать, как ни ментам. Я понимаю, что ты расстроилась. Но тебе следует хорошо подумать. Когда ты решишь, что готова со мной встретиться, то я…
Я повесила трубку, оборвав его на середине фразы. Потом совершенно машинально, не соображая, что делаю, набрала номер… Дома никто не отвечал. На работе трубку сняли после второго гудка — голос молодого парня.
— Леонид Валерьевич очень занят, у него совещание и он просил его не беспокоить.
Это означало, что на работе его нет. Позвонила на мобильный. Он ответил.
— Это я.
— Кто?
— Лена.
— Какая еще Лена?
— Подумай.
— А, это ты… Извини, я очень занят.
— Ты не можешь говорить?
— Нет. В другой раз.
— Ты в машине?
— Нет. Что ты хотела?
— Спросить — когда ты приедешь?
— Я сегодня не могу. И завтра тоже. Очень занят. У меня целая куча дел. Я еще должен съездить в налоговую, потом в банк… Когда я освобожусь, то тебе перезвоню. Может, через недельку. Пока.
Короткие гудки. Я тоже повесила трубку. Начинало темнеть. Засыпал город, в котором я когда-то летала. Город молчал.
Помню очень хорошо, что с того момента прошло ровно шесть дней. Помню потому, что в лихорадочном ожидании звонка все остальное раскладывалось просто в необходимые составляющие. Я не знаю, сколько времени должно было пройти, прежде чем горький яд рассерженной, гремучей, возбужденной змеи мог полностью выветриться из моей крови.
Помню, что на следующее утро я проснулась в состоянии, когда созерцание самых повседневных предметов причиняло мне нестерпимую боль. Мне хотелось плакать. Но плакать я не могла. Наверное, потому, что долго не могла прийти в себя. Я чувствовала себя заблудившейся в когда-то близком и родном, вдруг ставшим незнакомым и злым городе. Словно вся моя жизнь потрескалась и разлезлась на куски. Я была потерянна в огромном чужом пространстве и не могла себя больше найти. Прежде знакомые ситуации на глазах превращались в запутанные клубки лабиринта, из которого не было выхода.
Однажды вечером я возвращалась домой. Прошло уже шесть дней, но, несмотря на это, мне было по — прежнему больно. Был вечер, и я не помнила, откуда я шла. Помню только, что среди мерцающих вспышек зажженных вечерних огней я заметила, что на протяжении нескольких кварталов за мной настойчиво следует темная иномарка. Не обращая внимания, я ускорила шаг. Еще способная рассуждать здраво, я рассудила, что моему кошмару теперь нет абсолютно никакого смысла за мной следить. Ведь мы помирились. А он так и не понял до конца, что он — вся моя жизнь.
Я свернула на другую улицу, за угол и даже прошла целый квартал. Прямо на углу сверкал электрическими огнями открытый всю ночь киоск. Я остановилась возле него, делая вид, что рассматриваю витрину. Машина подъехала ко мне сразу, как только я остановилась. Из нее вылез кто-то и громко крикнул:
— Лена!
Я обернулась, до боли всматриваясь в окружающую меня темноту. Мне хватило нескольких секунд, чтобы узнать. Боль разочарования превратилась в застывшие сгустки — на глазах… Узнав, я стиснула зубы и крикнула:
— Убирайся!
Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не разбить в его машине стекло. Он практически не изменился за те полгода, что мы не виделись. Может быть, только чуть располнел, приобрел косую сажень в плечах. Подошел ко мне так, будто ничего не произошло.
— Я сказала, чтобы ты убирался! Разве ты меня не слышал?
— Здравствуй. Я тоже рад тебя видеть! Давай подвезу?
— Уйди с моих глаз!
— Успокойся! И говори тише. За нами уже люди наблюдают.
— Пусть наблюдают! Если ты не уберешься, я буду кричать до тех пор, пока кто-то не вызовет милицию!
— Глупенькая, я и есть милиция. Неужели ты этого до сих пор не понимаешь?
— Ты снова за мной следил?
— Как грубо ты это сказала! Я как культурный человек остановил машину, чтобы поздороваться и предложить тебя подвезти. И спросишь, не выпьешь ли ты со мной кофе.
— Я не пью кофе с поддонками.
— Я советовал бы тебе выбирать выражения!
— А я посоветовала бы тебе скорее уехать — если ты хоть немного себя уважаешь!
— Почему ты злишься? Я целый день катаюсь за тобой по всему городу, чтобы спокойно обо всем поговорить…