Пять новелл для принцессы книга 7
Шрифт:
– Подозреваю, что состоялось некое открытие. Тебя занимают верования тех, кто в отца уже не верит?
– спросил он.
– Да. У них сомнительное мировоззрение. Но они не только не верят, они готовы на большее. Они готовы к захвату миров. Я не могу представить масштаба сил, способных остановить их намерение. Есть один единственный факт, который их удержал. Мое появление на охоте. Меня ждали пугающие открытия. Я видела изображения настолько схожие с моим обликом здесь, что я пряталась, если видела постороннего. Я хочу объяснений. На кого я так разительно похожа?
–
– Что я, создание, не имеющее по убеждениям многих собственной воли, могу сделать для тебя?
– саркастично заметила она.
– Ты можешь посулить мне пост. Я имею права на него хотя бы потому, что ты оказалась тут с моей помощью.
– Постой, а я могу с твоей помощью освободиться от своего поста. Проще говоря, удрать.
– Элли, оставь дурную затею. Пора понять, что твое место - здесь. Возвращения не будет, а если оно случиться, то ты придешь к полному падению. К тому от чего ушла. Ограниченность, презрение других, стены непонимания, служба ради идей тех, кто выше тебя по положению.
– А тут этого нет? Хм. Убеждаюсь снова, что говорить с тобой в этом русле - бесполезная трата сил и слов. Итак, вернемся выше. Какой пост?
– Я хочу быть регентом, когда отец лишится власти.
– Тебе обещано уничтожение, за такие сделки.
– Соглашайся, я могу указать тебе самый короткий путь к поискам ответов.
– Нет.
– Ты застрянешь здесь.
– Нет. Ты знал о том, что в четвертом мире назревает бунт?
– С самого начала.
– И отец знал.
– Уверен. Ты нужна ему. Не для того, чтобы их остановить. Они не твоя забота. Пусть даже твой опыт войны трижды ценен, он не заставит тебя воевать. Ты ценность, которую нельзя употребить для войны. Ты, как обоюдоострое лезвие, одинаково опасна, как в добре, так и во зле. И я никогда не считал тебя созданием без собственной воли. Скорей, наоборот, ты ею пользуешься непредсказуемо бездумно. Отец тебя бережет, пока у него есть планы на тебя. Но…
– Лоролан, я устала и не желаю обсуждать планы отца без его присутствия. У нас есть о чем поговорить, кроме войны, моих ошибок и твоих корыстных интересов?
– Тебе кружит голову успех. Придет момент, ты сама заговоришь снова. Отдыхай, герой. Я только хотел убедиться, что ты цела. Ты не желаешь пройтись со мной к дворцу?
– Нет.
Эл осталась под деревом, одиночество ее длилось недолго. Следующий визит нанесла Милинда. Она склонилась над ней, Эл приветливо улыбнулась.
– Вам нужно что-нибудь?
– спросила Милинда.
– Умыться, чистая одежда и уединение, - ответила Эл.
– Покажите рану. Я вижу ее.
Эл послушно отодвинула ворот бело-серой рубахи.
– Как была получена рана?
– Порезалась.
– Не шутите.
– Мечом. Мне пытались отрубить голову.
Милинда склонилась еще
– У вас талант получать трудно излечимые раны. Эта останется надолго, если не навсегда.
– Милинда, вы же не знаете, что такое война, сражение. А откуда столько о ранах?
– Я привыкла к тому, что вы способны задавать странные вопросы. Этот особенно странный. Я обязана вас лечить.
– Я уже стала забывать, как приятно попадать в ваши руки, - заискивающе заметила Эл.
– Я провожу вас во дворец. Поднимайтесь. Если вам трудно, Браззавиль отнесет вас.
– Нетрудно.
Эл встала и снова улыбнулась, потом сняла сапоги, поставила их под дерево, потом туда же положила куртку. Вдруг она услышала тихий приятный смех. Милинда смеялась, отвернувшись в сторону.
– Спасибо, мне будет не так стыдно за ваш вид, - сказала она.
– Это удобно. Меня путают с мужчиной, - заметила Эл.
– Это не достоинство, - ответила Милинда.
Она окружила Эл самой нежной заботой. Эл осознала, что странствие научило ее ценить искренние порывы Милинды. Она снова отпаивала ее настоями, ухаживала за раной, неторопливо приводила в порядок ее волосы и даже сердилась, что Эл безжалостно их укоротила. Эл извинялась на ее замечания и не думала сопротивляться. Заботы Милинды стали удовольствием.
Она проводила в одиночестве столько времени, сколько желала. Жизнь здесь текла в привычном распорядке и первые дни Эл охотно ему следовала. Пробуждение, уход за раной, которая не беспокоила Эл, но беспокоила Милинду, утренний ритуал одевания, потом ритуал причесывания, прогулка по дворцу, потом Эл поднималась на скалу и наблюдала, оставаясь там достаточно долго, беседа с Браззавилем в его доме, обход дворца, и так несколько местных дней. В сумерки Эл уходила, чтобы уснуть. Для сна она устраивалась на полу, у овального окна.
Накануне ей не спалось, вдруг заныла рана, она провела на скале много времени, потом ее захватили воспоминания. Она забылась сном, когда светало.
Эл очнулась с ощущением, что рядом Милинда, которая последние дни ожидала ее пробуждения, сидя в кресле.
– Новый день. Еще мгновение. Трудно просыпаться, если не спалось накануне. Сейчас. Где ваш кубок с зельем?
– На полу у постели, - ответил совсем не голос Милинды.
Эл сделала усилие, чтобы не вскочить. Владыка. Он вернулся накануне. Она села, запустила пальцы в волосы, чтобы откинуть их назад, пальцы запутались в кудрях. Эл так и замерла, вглядываясь в фигуру в кресле.
– Я вторгся в твое пространство. Поверь мне, это вынуждено. Ты хотела говорить со мной. У меня не будет другого времени, но эти сутки я посвящаю тебе, - сказал он.
– Да. Форма визита неожиданная, - согласилась Эл.
– У тебя есть возможность задать вопросы. Поторопись.
– Он помолчал.
– Ты не пошла на сделку с Лороланом, я благодарен тебе за преданность.
– Это, скорее, мой кодекс чести. Это не потому, что вы владыка или мой отец.
– Я знаю.
– Тогда вам должно быть известно, что играть искренними чувствами другого существа - неэтично.