Пятая колонна. Made in USA

Толстых Евгений Александрович

Сегодня имя преподобного Сергия Радонежского стараются упомянуть и к месту, и к слову, и в суете, и в праздник, чтобы современно выглядеть. Мода на святых пошла! Может быть, греха большого в этом и нет, пусть уж лучше на святых, чем на бесноватых. Еще профессор В. Ключевский, размышляя в своих исторических этюдах конца XIX века о личности Сергия Радонежского у монастырской гробницы святого, подметил: «Спросите любого из этих простых людей, с посохом и котомкой пришедших сюда издалека: когда жил преподобный Сергий и что сделал для Руси XIV века, чем он был для своего времени? И редкий из них даст вам удовлетворительный ответ; но на вопрос, что он есть для них, далеких потомков людей XIV века, и зачем они теперь пришли к нему, каждый ответит твердо и вразумительно».

Если

тверскому крестьянину, московскому разночинному прихожанину, современникам профессора истории, достаточно было поклониться праху, приложиться к святым мощам великого подвижника, укрепившись верой и духом, то сегодня этого мало! Сегодня к ВЕРЕ должны приходить люди, ОСОЗНАННО выбравшие для себя примером подвиг самоотречения во имя высоко идеала того же преподобного Сергия Радонежского. А что, кроме популярной легенды о благословении Сергием князя московского Дмитрия на Куликовскую битву мы можем узнать, не прикладывая особых усилий для поиска? Да, да, именно так, потому что наш современник, развращенный благами цивилизации, ленив и не любознателен! И преодолеть эту апатию, культивируемую легким нажатием кнопки на пульте телевизора, пока не под силу! Да ничего мы и не узнаем. Только лишь академическую версию. «Получив от преподобного Сергия благословение, великий князь «ушел из монастыря и быстро отправился в путь», – как пишут энциклопедии. А дальше открываем профессора В.Ключевского: «…народ, привыкший дрожать при одном имени татарина, собрался наконец с духом, встал на поработителей и не только нашел в себе мужество встать, но и пошел искать татарских полчищ в открытой степи и там повалился на врагов несокрушимой стеной похоронив их под своими многотысячными костями».

Про кости как наступательное оружие, это, конечно, впечатляет…

Правда, по другим источникам, встретив татарские полки, «народ» призадумался – а не повернуть ли ему обратно… Отметим тот факт, что Сергий, согласно Епифанию (биографу преподобного), своим ответом (вопреки распространенному мнению) не предрёк великому князю безусловную победу и спасение от смерти, поскольку этот ответ содержал слова «если Бог поможет тебе» и по этой причине не был пророчеством. Лишь позже, когда русские воины, выступившие в поход, увидели войско «татарское весьма многочисленное» и «остановились в сомнении», «размышляя, что же делать», неожиданно «появился гонец с посланием от святого», в котором говорилось: «Без всякого сомнения, господин, смело вступай против свирепости их, нисколько не устрашаясь, – обязательно поможет тебе Бог».

Движущие силы, мотивы, обстоятельства, участники и даже место Куликовской битвы до сих пор остаются предметом спора подлинных ученых. Но напутствие Сергия Радонежского сомнений не вызывает. А ведь житие преподобного наполнено событиями, пусть уступающими по размаху историческому сражению, но не менее значимыми для становления Русского государства и общества. Деяниями, существо и способ свершения которых смогли бы в наши дни послужить поучительны примером и лечь в основу некоего духовно-нравственного Кодекса современной России.

За свою праведную жизнь Сергий Радонежский основал без малого 40 монастырей. Чем был монастырь в XIV веке? Прежде всего, культурно-просветительским центром. В монастырях писали и переписывали летописи и хроники, именно странствующие монахи пополняли информационную копилку государства, в монастырях концентрировались обретенные в паломничестве естественнонаучные и гуманитарные знания, цивилизация приходила в мир обывателя через монастыри. Но и это не все. Обратимся к профессору Ключевскому, который проявлял живой исследовательский интерес к описаниям монастырской жизни в обителях, устроенных по правилам Сергия Радонежского:

«Читая эти рассказы, видишь пред собою практическую школу благонравия, в которой сверх религиозно-иноческого воспитания главными житейскими науками были уменье отдавать всего себя на общее дело, навык к усиленному труду и привычка к строгому порядку

в занятиях, помыслах и чувствах. Наставник вел ежедневную дробную терпеливую работу над каждым отдельным братом, над отдельными особенностями каждого брата, приспособляя их к целям всего братства. По последующей самостоятельной деятельности учеников преподобного Сергия видно, что под его воспитательным руководством лица не обезличивались, личные свойства не стирались, каждый оставался сам собой и, становясь на свое место, входил в состав сложного и стройного целого, как в мозаической иконе различные по величине и цвету камешки укладываются под рукой мастера в гармоническое выразительное изображение».

Ну, чем не руководство по воспитанию молодого поколения? Где они, заветы единственного русского святого, признанного, кстати, и католической церковью? Оно, конечно, пустячок, у нас, как говаривал Иван Грозный, своя вера, русская, но все равно приятно.

Размышляя о Сергии Радонежском, трудно обойти стороной вывод: надо скорее развеять стереотип восприятия молодым сознанием образа православного монаха. Мальчишки пялятся в экран, стремясь подражать «крутым парням» из Шаолиня? Да снимите фильм о юных годах Сергия Радонежского. (Об «Антихристе» – по Мережковскому – Петре Первом-то, распахнувшем русские двери Западу, есть. И не один!) О том, как молодой, крепкий парень 2 года провел в одиночестве в глухих среднерусских лесах, обустроив быт, заложив основы будущей Троицкой обители, да просто прокормив себя, в конце концов! Какой там Шаолинь!.. Какие «коммандос»!.. Какой спецназ!.. Вот на чем воспитывать надо завтрашнее поколение!

А о Сергии только в храмах поют.

И вот что интересно. Личность преподобного восхищала многих современников. Князья не стесняясь шли на поклон, доверяя только Сергию быть арбитром в спорных делах.

Иностранцы!.. Цареградский епископ, который, по рассказу Сергиева жизнеописателя, приехав в Москву и слыша всюду толки о великом русском подвижнике, с удивлением восклицал: «Како может в сих странах таков светильник явитися». Житие преподобного Сергия написано спустя 26 лет после его кончины учеником его, Епифанием Премудрым. В самом начале написанного Епифанием мы находим такие слова: «Удивляюсь я тому, сколько лет минуло, а житие Сергия не написано». Как бы посмотрел средневековый Епифаний на то, что вместо Сергея Радонежского, как исторической, политической фигуры, в XX веке нашли сюжеты «поинтереснее». Что-то вроде «Гарри Поттера». И даже в школьную программу внесли.

Вот и мы сегодня удивляемся. Русская история изобилует образами сильных, мудрых, справедливых людей, имена которых теряются в сонме чужих героев. Да и не героев вовсе, а выдуманных фантомов, стирающих в памяти дыхание подлинных вершителей судеб нашей Родины.

Наш выдающийся историк Иван Егорович Забелин писал: «Всем известно, что древние, в особенности греки и римляне, умели воспитывать героев… Это умение заключалось лишь в том, что они умели изображать в своей истории лучших передовых своих деятелей, не только в исторической, но и в поэтической правде. Они умели ценить заслуги героев, умели различать золотую правду и истину этих заслуг от житейской лжи и грязи, в которой марается. Они умели отличать в этих заслугах не только реальную и, так сказать, полезную их сущность, но и сущность идеальную, то есть историческую идею исполненного дела и подвига, что необходимо и возвышало характер героя до степени идеала».

Трудно сделать шаг, переступив через тернии лжи к возвышающей нас правде. Этот шаг стоит немалых трудов, наверное, и отказа от призрачных, но легко доступных удовольствий. Но его надо сделать!

А не получается! Как в басне – «Уж сколько раз твердили миру…»

Изучение творчества М.Ю. Лермонтова в школе часто начинается и заканчивается стихотворением «Прощай немытая Россия». К тому же, изучение его наизусть обязательно для школьников уже нескольких поколений. Это привело к тому, что если и не все восемь строк, то слова «немытая Россия, страна рабов, страна господ», ставшие мощным идеологическим штампом, знают практически все.