Пятая волшебница
Шрифт:
Потеряв дар речи, принц беспомощно откинулся на спинку кресла. Этому безумию нет конца!
Видя, в каком состоянии Тристан, Верховный маг сам продолжил разговор с Феганом.
— Больше тебе нечего нам сообщить? — осведомился он.
— Мы оба понимаем, насколько трудно вам будет остановить «причастие» или же убить четырех волшебниц. — Его собеседник перевел взгляд на принца. — Если не удастся уничтожить волшебниц или отобрать у них Камень и Шайлиху, тогда вам придется убить ее. Даже ценой собственной жизни, если по-другому не получится. — Эти слова, казалось, достались
Услышав имя сестры, принц вернулся к реальности; зрелище распростертого на алтаре отца угасло в его сознании. Ты хочешь, чтобы я убил собственную сестру? — прохрипел он, недоуменно взирая на Фегана. — Выходит, я все-таки прав. — Он прищурился. — Ты в самом деле безумен. Или действуешь заодно с волшебницами и пытаешься использовать меня для своих грязных целей. В любом случае, моей помощи в этом ты не дождешься.
— Тристан, выслушай меня внимательно. — В голосе мага-отступника впервые с начала их долгого разговора зазвучали просящие нотки. — Если вы не сможете добиться того, о чем я говорил, Шайлиха должна умереть, и этому есть две причины. Во-первых, возможно, только ее вам удастся убить, поскольку твоя сестра еще не обучена магии. И во-вторых, она ждет ребенка. Если вы убьете какую-то другую волшебницу, их все равно останется пятеро; ведь, судя по сообщениям Гелдона, у принцессы родится девочка. Если это соответствует действительности, в скором времени мы окажемся в том же положении, что и сейчас.
Углубившись в свои мысли, принц бессмысленным взором уставился на полированный стол. Он понимал слова мага, но отказывался верить услышанному. Во всем мире не существовало силы, способной принудить его причинить вред собственной сестре.
— Мне понятны твои чувства, Тристан, — продолжал Феган. Не одного тебя волшебницы лишили любимых. Но как мне заставить тебя проникнуться мыслью, что Шайлиха больше не сестра тебе? Теперь она — одна из них, сердцем и душой. И как это ни трудно, ты должен рассматривать ее только в таком качестве и поступать соответственно.
После длительного тягостного молчания заговорил Верховный маг.
— Как мы сможем вернуться в случае удачи? Каким образом ты узнаешь, что мы готовы к возвращению?
— До «причастия» осталось около шести дней. Начиная с завтрашнего дня я ежедневно на один час — на большее у меня не хватит сил — буду открывать портал в полдень по времени Пазалона. Постараюсь также открывать его в течение нескольких дней после срока «причастия», хотя, если вы не появитесь раньше, дальнейшее, скорее все го, не будет иметь смысла.
— Почему? — спросил принц.
— Потому что события могут развиваться по трем вариантам. Первый: выполнив свою задачу, вы вернетесь до «причастия». Второй: произойдут «причастие кровью» и «расплата», в результате чего мы все станем рабами Шабаша. И третий, представляющийся мне наиболее вероятным: Фейли допустит какую-нибудь ошибку, обе ипостаси магии сольются воедино, и мир прекратит свое существование. В этом случае мы все погибнем.
Слова мага-отступника тяжело повисли в воздухе. Однако, взглянув в его глаза, Тристан понял, что это еще не все.
— Вы
— И как же мы сделаем это? — спросил принц. Он начал понимать, насколько честен с ними Феган, но даже представить себе не мог, как такое возможно. Виг с интересом посмотрел на мага-отступника.
— Исходя из предположения, что Гелдон на самом деле существует, я хочу попробовать узнать, что у него на сердце, — продолжал тот.
Верховный маг удивленно вскинул бровь.
— Никогда не слышал о подобном. И как же ты собираешься сделать это… да еще из такой дали?
— В магии Каприза существует заклинание, позволяющее определить, что у другого в мыслях. Нет, это не то, о чем ты подумал, Виг, никакого мысленного общения, я просто проникну в сознание Гелдона. Он ощутит чье-то присутствие, но не поймет, что именно происходит. Если все пройдет гладко, я проникну и в сознание, и в душу Гелдона.
— Но ведь это заклинание Каприза! — с тревогой воскликнул Тристан. — Виг может умереть! Он давал клятву мага и подвергся «заклинанию смерти»…
— С ним ничего не случится, потому что не он пустит в ход это заклинание, — с улыбкой ответил Феган. — Это сделаю я. Он просто будет ощущать то же, что и я. — Улыбка увечного мага стала шире. — Образно говоря, я буду конем, а Виг всадником.
Недоверие по-прежнему не оставляло принца.
— Если все так просто, почему ты раньше этого не сделал? До того, как отправил ему первое послание?
— Хороший вопрос, — улыбнулся Феган. — Но все не так просто. Видишь ли, я предполагал, что вы с Вигом придете сюда. Если бы я прозондировал сознание Гелдона раньше, то второй раз сделать этого уже не осмелился бы. Волшебницы, особенно Фейли, могут почувствовать мое вторжение.
— Но все же, на таком расстоянии… — сказал Верховный маг, явно сгорающий от любопытства.
— Расстояние не играет роли. Важно, чтобы я мог коснуться либо того, в чье сознание собираюсь проникнуть, либо какого-то принадлежащего ему предмета.
— Но у нас нет ничего, принадлежащего Гелдону, — возразил Тристан.
— Ты ошибаешься. — Феган взял в руки маленький пергаментный свиток. — Ну что, готов? — обратился он к Вигу.
Тот поднял бровь и обреченно вздохнул.
— Готов.
— Придвинь свое кресло к моему и возьми меня за руку, — приказал маг-отступник. Проведя пальцем по пергаменту, он остановился на подписи Гелдона в нижней части послания и закрыл глаза. — Ты тоже закрой глаза, — велел он Вигу. — Больше от тебя ничего не требуется, разве что ни во что не вмешиваться, иначе рискуешь стать участником этого заклинания, что для тебя опасно. Делай все, как я сказал, и, думаю, ты получишь интересный для себя опыт.