Пятый тотем
Шрифт:
– Нет, я родился в здесь. Война с вендази всегда стояла для империи на первом месте. Нынешние мирные договоры и прочая дипломатия не более чем пережиток незавершенных дел. Как по мне, я бы добил тварей. Гнал бы их через весь материк, пока не сбросил в море, и топил, покуда руки не устанут. А когда бы уставали руки, отдыхал и снова топил. – Он поставил миску на землю и достал кожаный бурдюк, приложившись к нему и сделав несколько больших глотков. – Пограничные столкновения, теперь это так называется. А для Авалле это была самая настоящая война за мыс Черной лисицы, которая шла на их территории. Вендази всегда пытались заграбастать побольше, а тут такой лакомый кусок! Княжество вышло из состава империи уже давно, в союзы и пакты не вовлечено. Кто за такого заступится?
В этот момент он замялся, поняв, что чуть не сболтнул лишнего. Повернувшись ко мне, Барс весело подмигнул и продолжил:
– Ну, скажем, его звали Ральдос. Я сразу понял, что тип из разведки. Офицер переговорил с нашим капитаном, после чего оба закрылись в штабе. Скоро туда стали вызывать по одному, но не всех. Ребята выходили чаще задумчивые, на все вопросы отвечая кратко: «Военная тайна». Когда вызвали меня, я был готов к любой гадости, но все оказалось довольно банально и просто. Этот Ральдос собирал десантно-штурмовую бригаду для войны в Ведьмином бору. Не всегда империя старалась оказать помощь всем потенциальным союзникам и перспективным в плане взаимодействия расам. Людей попросту не хватало, порой весь мир лежал, охваченный пламенем войны, которая вспыхивала то тут, то там. Но были направления приоритетные, куда не послать помощь было и вовсе нельзя, и как раз Авалле в ней остро нуждалось в тот момент. Расчет вышел простым – хоть мятежное княжество и не находилось в составе империи, оно было в меру лояльно к нашим людям. Все-таки столько веков бок о бок, считай, дальние родственники. Попади они под власть Зоркундлат, и по прошествии каких-нибудь двадцати лет мы получили бы под боком воинствующих дикарей.
Я лишь кивнул. С подобными доводами нельзя было не согласиться. Вендази всегда отличались страстью к насильственному присоединению. Так, однажды империя лишилась тальгедов, а с ними и колдовства. Это, пожалуй, тяжелейший удар, какой стая наносила Арскейя.
Сначала тальгедов выжили из Монарского леса утаремо. Результатом их конфликта стало то, что мы скоро увидим, – Гнилолесье. Тальгеды хоть и потеряли свой дом, но дорого продавали свои жизни. Когда смошадор столкнулся с их некромантией, сама земля рыдала, крича о помощи. Колдуны оставляли за собой огромную территорию проклятой земли, гниющей под небесами, без какого-либо шанса на рассвет.
Приняв выживших, император велел дать беженцам новый дом, и тальгедов расселили на юго-востоке Бронзовой излучины в княжестве Корви. Поколения сменялись, а жизнь тальгедов никак не могла наладиться. Теперь, будучи самой южной границей Арскейя перед Зоркундлат, они как щит стояли между империей и вендази.
Стая начала планомерно год за годом изматывать тальгедов карательными операциями, а союзники из Рассветного стояли в стороне. Почему-то считалось, что война в глубине континента не сможет навредить огромной Арскейя, а колдуны сами должны защищаться от мелких укусов. Речь действительно не шла о нападении целой армии, а вассал империи, лояльный своему императору, должен был показать себя. Не знаю, для кого как, а мне так очевидно, что это стало роковой ошибкой.
Голос Барса, зазвучавший чуть громче, прервал мои мысли, и я, поняв, что бессовестно отвлекся и не слышал его последних слов, деловито закивал.
– Задачей десантно-штурмовой бригады было создание сумятицы в положении в регионе, – продолжал он. – Внести дисбаланс в расклад сил и инсценировать более численное присутствие, чем то, которым могли бы похвастаться. Отбирали самых опытных и бесшабашных. Мы совершали набеги на лагеря стаи, не оставляя в живых никого, устраивали диверсии, перехватывали обозы с продовольствием.
– Послушай, приятель, а как там вообще смогли очутиться вендази? Авалле ведь не имеет общих границ с Зоркундлат. Вести целую армию через джунгли утаремо тоже та еще задачка, да и мыс находится с востока, а не с запада. – Маки несколько оживился, видимо, заскучав от того, что не шел сон.
Барс оскалился и растянул губы в улыбке.
– Слыхали, парни? – обратился он к Фуге и Клойду. – Границы, говорит, там нет!
Солдаты поддержали своего начальника смешками, продолжив рубиться в кости.
– Как ты думаешь, почему Солмнис[26] до сих пор свободный? – Люнсаль включился в разговор, всем своим тоном показывая, что ему это известно из первоисточника.
– А он свободный? – Маки решил его позлить и прикинуться дурачком.
– Дипломатия, старина! Солмнис не имеет стратегического значения для вендази, зато имеет хорошо тренированную армию и мощь служителей солнца. Атаковать их опасно, ведь можно и проиграть, а вот как лояльных друзей вполне можно иметь про запас. Бьюсь об заклад, Зоркундлат смог договориться, чтобы провести свои войска на территорию Авалле через земли солов. Да, определенно, часть отрядов вендази атаковали княжество с моря, но без поддержки на материке они были бы обречены на разгром.
– Скорее всего, так и было, – подтвердил Барс.
Он замолчал, снова уставившись на пламя. Я заметил, что рабочие уже спали без задних ног. Бойцы же, пользуясь тем, кто их босс ударился в ностальгию, втихую отправились кемарить здесь же, неподалеку. Жрица сидела напротив, казалось, совсем не уставшая, вместе со мной завороженно ловя нить рассказа Барса.
– Когда меня спросили, хочу ли я отправиться в другую страну, бить вендази под чужими знаменами, моим ответом было твердое «да». Я никогда не жаловал предателей, но меня подстегивала ненависть к крылатым кочевникам. Нас ждал тепленький прием во время высадки. Дирижабли прошли по северной границе над лесом. Мы и начали теснить отряды вендази, которые высадились с моря, тем самым создавая второй фронт.
Он снова достал бурдюк и сделал несколько жадных глотков. По его щеке побежала бардовая струйка, и я догадался, что в фляге налито вино. Барс довольно кивнул и продолжил рассказ:
– Десятки бессонных ночей под дождем из стрел, потери друзей, предательство и смерть. В этом котле мы так нахлебались, что другому на целый век хватит. Но оглядываясь сейчас назад, я думаю, что снова отправился бы туда. Как ни крути, сталь закаляется только в огне, а воин в бою.
Он снова замолчал, и было в этом молчании что-то честное. Я вдруг совершенно отчетливо услышал звон мечей, свист проносящихся рядом со мной стрел и подумал, что не каждую историю нужно рассказывать целиком, для того чтобы ее услышали.
– В общей сложности мы просидели там около трех месяцев, – продолжил Барс. – А потом я был комиссован по состоянию здоровья после одной заварушки. Их друид меня малость траванул, падла дикая. Ненавижу я всю эту мерзкую магию и шаманистику!
Как при нашей первой встрече, Барс беззлобно ткнул меня кулаком в плечо.
– Без обид, братан. Ты-то мужик нормальный, сразу видно!
Он усмехнулся каким-то своим мыслям и продолжил:
– С самого начала все пошло наперекосяк – задержались обозы с продовольствием, и мы вынуждены были питаться одними жабами да насекомыми. А дичи в объятом войной лесу, я вам так скажу, нет от слова совсем! В тот черный день, когда меня ранили, мы отразили атаку противника, превосходящего нас по численности чуть ли не на порядок, тем самым дав союзничкам драгоценное время для передышки. Второй фронт выдержал самый тяжелый удар, а значит, должен был выстоять и дальше. Когда раненых грузили к отплытию домой, на берегу появилась процессия из каких-то именитых дворян из княжества. Тот, что был у них за старшего, спросил, кто сотник из роты Вонючих псов, именующий себя Барсом. Я тогда был так плох, что только руку поднять и смог. Честно говоря, и поднимать не хотел, думал, будет что-то спрашивать, что ему не надо знать. А он нет, подошел, да и говорит, держи, мол, спасибо тебе и ребятам от князя, и меч кладет. Я сразу-то и не понял, а оказалось, это мой палаш, перекованный и отремонтированный. Меня же друид, когда отравой своей зацепил, падла дикая, даже дерево на щите и рукояти клинка вспыхнуло, рассыпаясь, как трухлявая деревяшка.