Пятый угол
Шрифт:
— Неровности, пепел, подтеки — все это останется. Ведь настоящие слитки тоже никто не чистит.
— А обман не обнаружится? — поинтересовался Томас.
— Практически исключено, — доктор Буль покачал головой. — Свинцовая начинка со всех сторон покрыта трехмиллиметровым слоем золота. Покупатель проверяет слиток с помощью пробного камня и соляной кислоты различной концентрации, соответствующей количеству карат. Камнем наносится на кант слитка штрих, причем на нем остаются частички золота. Если после обработки кислотой золото на камне остается, значит, речь идет о двадцати двух каратах. И ведь у нас именно тот случай! — внезапно
Обедали господа час спустя в молчании. Сперва они съели жареную утку, а за ней — приготовленную по-китайски. По соседству остывали первые три слитка. И тишина, сосредоточенная, почти молитвенная, царила в маленькой столовой доктора Рене Буля. Под конец Бастиан вытер губы и, прищурившись, посмотрел на стоматолога:
— Давай, Рене, не тяни. Чья лучше?
Доктор Буль с несчастным видом переводил взгляд с одного повара на другого, с Томаса на Бастиана и с Бастиана на Томаса. Огромные ручищи Бастиана судорожно сжимались и разжимались.
Маленький доктор заговорил заикаясь:
— Невозможно выразить в двух словах, дорогой Бастиан… С одной стороны, твоя утка… но, с другой стороны, конечно…
— Да, да, да, — произнес Бастиан. — Наложил в штаны, думаешь, что я прибью тебя, а? Ну тогда я возьму на себя роль третейского судьи. Та, что по-китайски, лучше! — он ухмыльнулся и хлопнул Томаса по спине так, что тот подавился. — На правах старшинства и в награду за твою утку предлагаю перейти на ты. Меня зовут Бастиан.
— Зови меня Пьер.
— А я, глупец, всю жизнь жарил уток. Пьер, мальчик мой, почему я не встретил тебя раньше? У тебя найдется еще несколько рецептов?
— Найдется кое-что, — скромно ответил Томас.
Бастиан сиял. Внезапно он посмотрел на Томаса с симпатией и уважением. Прожорливость победила ревность.
— Пьер, знаешь, что я думаю? Я думаю, что это начало отличной дружбы!
И все сбылось. В 1957 году на вилле, что на Цецилиен-аллее в Дюссельдорфе, выяснилось, что эта дружба осталась такой же свежей и сильной, как и в первые дни. За семнадцать минувших лет многим сильным мира сего пришлось научиться трепетать перед этой дружной парой…
— Твоя утка была тоже неплоха, Бастиан, — сказал Томас.
— В самом деле? Вообще-то я готовил божественные блюда. Ешьте. Я больше не могу. Если я проглочу хотя бы еще один кусок, то рухну здесь как убитый.
Кстати, об убитом…
…Кельн, 4 декабря 1940 года.
Отправитель: отделение абвера в Кельне.
Кому: шефу абвера, Берлин, секретно.
По возвращении из Лиссабона почтительно позволю себе сообщить вам, господин адмирал, о гибели двойного агента и предателя Томаса Ливена.
Его застрелили 17 ноября 1940 в 9.35 местного времени во дворе дома 16 по улице до Поко дес Негрос.
В момент убийства Ливен был одет и замаскирован под некоего Лазаря Алькобу, с которым сидел в тюрьме.
Хотя португальские власти по понятным причинам сделали все, чтобы замолчать случившееся и скрыть подробности, мне все же удалось точно установить, что Ливен был застрелен наемным убийцей по указанию британской секретной службы. Как уже известно господину адмиралу, Ливен продал и англичанам списки с фальшивыми именами и адресами французских агентов.
Сожалею, что мне не удалось, согласно приказу, доставить к нам Ливена живым. С другой
Хайль Гитлер!
Фриц Лооз, майор, коммандофюрер
Глава вторая
1
В полдень 6 декабря господа Юнебель и Фабр навестили розовощекого адвоката Жака Бержье в его апартаменте отеля «Бристоль». Французского агента на службе у гестапо они застали еще в голубом утреннем халате, с шелковым платочком в нагрудном кармашке, благоухавшего терпким одеколоном. Поначалу, увидев Бастиана, он запротестовал:
— Что это значит, мсье Юнебель? Этого господина я не знаю. Хочу иметь дело только с вами!
— Это мой друг. У меня на руках довольно дорогой товар, мсье Бержье. С сопровождающим я чувствую себя спокойнее.
Адвокат сдался. Его старые «девичьи» глазки с упреком остановились на элегантном Томасе. Для начала вегетарианец Бержье, который к тому же не курил, не пил и не имел дел с женщинами, сообщил:
— Моего друга де Лессепа, к сожалению, нет, такая неприятность.
«Напротив», — подумал Томас и спросил:
— А где он?
— Уехал в Бандо, — Бержье сложил свои розовые губы бантиком, словно собираясь засвистеть. — В этом местечке он купит еще одну большую партию золота, понимаете? И валюту.
— Понимаю, — Томас сделал знак Бастиану, тот плюхнул на стол небольшой чемодан и открыл замки — перед их взорами предстали семь золотых слитков. Бержье внимательно изучил их, осмотрел клеймо:
— Гм, гм, хранилище в Лионе, прекрасно.
Томас подал Бастиану второй знак, и тот сказал:
— Где тут можно помыть руки?
— Ванная там.
Бастиан направился в ванную комнату со множеством флакончиков, баночек на полочке (мсье Бержье следил за собой). Отвернув кран с водой, стараясь не шуметь, он вышел в коридор, вытащил из замка ключ от номера, извлек из кармана старую жестяную коробочку с воском, сделал оттиски ключа с обеих сторон, вставил его обратно и убрал коробочку. Тем временем Бержье приступил к исследованию золотых слитков. Он действовал точно так, как и предсказывал маленький доктор, орудуя пробным камнем и соляной кислотой различной концентрации.
— Все в порядке, — объявил он, заканчивая операцию с семью слитками. Затем задумчиво посмотрел на Томаса:
— А что мне делать с вами?
— Что? — Томас вздохнул с облегчением, увидев в этот момент входящего в салон Бастиана.
— Видите ли, о каждом продавце я должен предоставлять данные моим заказчикам. Мы… мы ведем списки наших клиентов…
Списки! Сердце Томаса учащенно забилось. Вот они, списки, которые он разыскивал. Списки с именами и адресами коллаборационистов в неоккупированной части Франции, людей, продававших гестапо свою страну, а нередко и соотечественников.
— Разумеется, — вкрадчиво продолжал Бержье, — мы никого не принуждаем сообщать нам свои данные… да и как бы мы смогли! — Бержье засмеялся. — Но если вы хотите и в будущем вести с нами дела, то будет, наверное, целесообразно, если я сделаю кое-какие пометки… разумеется, совершенно доверительно…
«Абсолютно доверительно для гестапо», — подумал Томас и сказал:
— Как вам угодно. Надеюсь, что смогу еще не раз поставить вам свой товар. И валюту.
— Извините меня на секунду, — попросил Бержье по-женски жеманно и скрылся в спальне.