Пыл невинности
Шрифт:
Переночевав в Марипозе, на следующее утро Александр Головин и Скотти Макдауэлл двинулись верхом по извилистой тропе, которая переваливала через хребет и спускалась на равнину. Еще через три дня они добрались до Стоктона, там сели на пароход и отправились в Сан-Франциско.
У Скотти сложилось впечатление, что Алекс заранее позаботился обо всех мелочах, словно с самого начала был уверен, что она согласится на его предложение и уедет из долины. Такая самоуверенность немного задевала ее, но она сдерживалась, не желая ссориться в самом начале новой жизни.
Наконец они добрались до Сан-Франциско. Запряженная лошадьми двухместная
Она тайком бросила на своего спутника испуганный взгляд. Интересно, он задумывается, какой смешной и глупой она покажется его родным и слугам? Ну, будь что будет! Все равно уже поздно. Ее платья лежали в старом, облезлом сундуке вместе с остальными скудными пожитками. Придется мириться с тем, что есть.
Коляска медленно поднималась на холм. Скотти вспомнила свои слова о том, что в этом районе Сан-Франциско живут бесстыдные представители богемы. Удивительно, как он не лопнул со смеху, когда она с серьезным видом выдала эту глупость. Ведь те самые люди, о которых говорила Скотти, скорее всего, были его соседями и друзьями.
– Этот холм называется Рашен-хилл, потому что здесь живут русские? – спросила Скотти, прерывая гнетущее молчание.
Алекс слегка приподнял черные брови и ответил с легкой улыбкой:
– Далеко не все представители бесстыдной богемы русские по национальности, Скотти.
Ее лицо вновь запылало. Значит, он не забыл тот разговор.
– Я не говорю, будто все знаю, – пробормотала она. – Но почему все-таки этот холм так называется?
– Наверное, потому, что кто-то когда-то нашел здесь кости русских моряков.
– Совсем не романтично, по-моему. Александр Головин негромко рассмеялся и кивнул.
– Ты права, совсем не романтично.
– Вот если бы кто-то из местных жителей нашел на холме клад, а рядом кости моряков, которые погибли, защищая его от каких-нибудь пиратов или бандитов, было бы романтично.
Алекс с легкой улыбкой посмотрел на спутницу, и ей сразу стало ясно, что она опять сказала какую-то чушь. Наконец коляска свернула с широкой улицы в боковой переулок. Скотти увидела название на табличке – Зеленая улица. Через несколько минут они остановились перед двухэтажным домом очень странной многоугольной формы. Ей никогда раньше не приходилось видеть ничего подобного. Деревянные ступени вели на крыльцо, под окнами росли кусты. Внутри у Скотти все задрожало от страха, и она с трудом поборола желание выскочить из коляски и убежать в долину, где был ее дом. Она хотела жить только в Йосемитской долине, но сейчас уже слишком поздно: она заключила с Александром Головиным соглашение
Алекс спрыгнул с коляски и протянул руку. Скотти крепко схватила ее, словно это была спасительная веревка в бушующем море, и тоже спустилась на землю.
– Не бойся, Скотти.
Она с вызовом посмотрела на него:
– А кто сказал, что я боюсь?
Алекс приподнял черные, как у дьявола, брови – привычка, которую она уже успела хорошо изучить, – и посмотрел на ее руку, лежащую в его широкой ладони.
– Нервы у тебя крепкие, – одобрительно кивнул он. – Рука совсем не дрожит.
Скотти освободила руку и потупилась, прежде чем вновь взглянуть на него.
– По правде говоря, – тяжело вздохнув, призналась она, – я чертовски боюсь.
Он улыбнулся вполне нормальной, человеческой улыбкой, такой редкой и такой обаятельной, что сердце девушки бешено заколотилось от волнения и любви.
– Ты еще не видела миссис Попову. С ней ты будешь чувствовать себя, как дома.
– А твоя жена? Как она отнесется к моему приезду? – Скотти должна была задать этот вопрос: он не давал ей покоя с той самой минуты, когда Алекс сообщил о своем предложении.
Неожиданно улыбка исчезла, и Александр Головин нахмурился. Скотти уже знала и эту его привычку.
– У меня нет жены.
Теперь настал черед Скотти удивленно хмуриться. Если у него есть ребенок, то должна была быть и жена. Неужели бедная женщина умерла? Угрюмое выражение лица Алекса говорило о том, что ее вопрос навеял неприятные воспоминания. Скорее всего, ее нет в живых, а она глупо и бестактно напомнила ему о тяжелой утрате. Когда же она перестанет болтать что попало и начнет хотя бы изредка задумываться, прежде чем что-то сказать? Ее непроходимая тупость может все испортить. Как Скотти ни ругала себя за бестактность, она все же почувствовала облегчение, когда узнала, что у Алекса нет жены. – Ну? Пошли, – позвал он. Ноги будто налились свинцом. Скотти не могла… или не хотела… подниматься на крыльцо и входить в этот незнакомый дом. Неожиданно он показался ей страшным и громадным зверем. Внушительные окна походили на стаю стервятников, в любую секунду готовых наброситься на нее и растерзать в клочья.
Входная дверь неожиданно открылась, и на крыльцо вышел высокий худощавый мужчина с красивыми седыми волосами, длинным носом и серыми глазами. Он холодно посмотрел на гостью, и она, казалось, услышала его недовольный вздох.
– Уинтерс, – сказал Алекс, – спуститесь и помогите мне занести в дом сундук мисс Макдауэлл.
Густые брови лакея взлетели вверх, и он сделал пренебрежительную гримасу, словно хотел дать понять, что прикасаться к вещам Скотти ниже его достоинства.
– С огромным удовольствием, сэр, – сухо ответил Уинтерс, хотя было ясно, что это не доставит ему даже маленького удовольствия.
Скотти Макдауэлл смущенно стояла на крыльце и чувствовала себя нищенкой, ожидающей, когда ей подадут милостыню. Неожиданно из дома выбежала низенькая полная женщина с широкой улыбкой на круглом розовом лице. Вся излучая тепло, она схватила Скотти за руки и воскликнула с сильным русским акцентом:
– Ах, какая хорошенькая! Пойдем поскорее в дом, meelenkee, а то на улице так сыро. Не замерзла? Первым делом немного отдохнем у огня. Cospady! Этот несносный Саша даже не предупредил меня, что ты такая красавица!