Пылающая комната
Шрифт:
— Крис, что ты себе позволяешь? — спросил я, не скрывая своего негодование.
— А что? — он открыл глаза и посмотрел на меня. — Запри дверь.
— Зачем?
— Запри, я сказал, — потребовал он. Я повернул ручку. Крис встал и подошел ко мне. На его лице появилась хорошо знакомая мне усмешка, он взял мою руку и приложил ее к своей ширинке.
— Ты взвинчен, успокойся, пожалуйста, — сказал я, с удовольствием сжимая его член под туго натянутой тканью.
— Он что-то подсыпал нам, —
— Там Джимми, — напомнил я, — он нас ждет.
— Заткнись, Тэн, — ответил он, прижимая меня к зеркалу, вмонтированному в стену. — давай, не ломайся…
— Нет, — я отстранился от него, — Крис, пока здесь Грэмм, он, конечно, свой в доску, но…
— Но что? — он наклонился ко мне, — да он только протащится от этого, он бы сам тебя трахнул, если бы ты дал, он же трус…
— Это не имеет значения, — возразил я, понимая нелепость спора, и с трудом справляясь с собственным желанием уступить ему немедленно, здесь же и плевать на Джимми с его «Аттилой»
— Тогда скажи ему, пусть валит отсюда, я его морду видеть не могу.
Я вышел из ванной и вернулся к Грэмму.
— Ну, как, — поинтересовался он, — что случилось-то?
— Да, ничего страшного, ему хреново, я думаю, тебе сейчас лучше уйти.
— Понял, без вопросов, — ответил Джимми с таким видом, что мне стало стыдно.
— Ты завтра не забудь в одиннадцать, — напомнил я.
— Спокойной ночи, я не забуду, — Грэмм удалился, оставив нас наедине. Я лег на кровать, мне было до крайности противно, что я невольно задел Грэмма и еще и выставил его вон, когда он рассчитывал весело провести время в нашей компании до самого утра.
Крис вышел из ванной и сел рядом со мной.
— Тэн, — сказал он хрипло, — я съезжаю, как от дури.
— Ничего, — ответил я, — это бывает. — Я выключил свет.
Крис лег и закрыл глаза. Казалось, что-то неуловимо изменилось в его лице. Еще резче стали линии профиля. Я лежал, глядя на разноцветное море блуждающих огней за стеклянной стеной. Все это удивительно точно соответствовало инверсии «Starway», нас колыхало звездное небо, а земля была только его отражением.
— Это правда, что индейцы умеют превращать жизнь в сон? — спросил я.
— Не знаю, — Крис повернул голову, — мать рассказывала что-то, я не помню. Я когда тебя увидел, у меня было… сдвиг какой-то что ли… я о тебе думал, я заезжал раньше, не отойду, пока своего не добьюсь, а когда получу, все сразу безразлично делалось, это как деньги, вот они есть и по фигу.
— Что же было, когда ты меня увидел? — переспросил я.
— Я приехал, спать лег, мы тогда два концерта отыграли, я не пил, даже сам не знаю, что было. Я думал, я спал, видел,
— Да, — отозвался я, — а что дальше было?
— Ничего, — ответил он, — я проснулся, позвонил в клинику, мне сказали, что с Эмбер все в порядке, ну я с ней говорить отказался. Что это было?
— Это тебя надо спросить. Я миф вспомнил о Пелопе.
— О ком? — переспросил Крис, закрывая мне ладонью глаза.
— О Пелопе. Это греческий миф. Он был сыном Тантала. Отец его убил и приготовил из его тела трапезу для богов.
— Зачем?
— Хотел проверить, всеведущи ли боги.
— Ну, и как? — продолжал Харди с интересом.
— Они все поняли и воскресили его, но одна богиня, в задумчивости съела его плечо. Тогда ему сделали плечо из слоновой кости. У его потомков навсегда осталось на плече белое пятно. Метка проклятия.
— Красивая байка, — задумчиво заметил Крис. — выходит, ты его потомок.
— Я? Нет, это невозможно, у меня не было в роду греков.
Он придвинулся ко мне, так что я почувствовал, как мое собственное тело нагревается от этого соприкосновения.
— Ты горишь, — прошептал я, — как мученики на костре.
Крис не ответил, он уже целовал меня, мне доставляла огромное наслаждение мысль о том, что мы оба испытываем одно и то же крепнущее и вытесняющее все остальные ощущения желание. Я подумал о Джимми и о том, что сказал Харди в ванной.
— Ты трахал его? — спросил я.
— Да, — ответил Крис, не уточняя, о ком идет речь, и меня поразило то, насколько должен был быть общим поток нашего сознания.
— И как?
— Нормально, — коротко ответил он, — занудно немного.
— А если мне попробовать? — я намеренно задал этот вопрос, даже и представлять не собираясь, как можно нарушить нейтралитет в отношении Джимми.
Крис остановился и покачал головой:
— Лучше девку, Тэн, меньше проблем на задницу.
— Не хочу от тебя отставать, — довольно язвительно возразил я.
— Я его позову, — предложил он с такой серьезностью в голосе, что я не сомневался, что он это сделает, продолжай я настаивать, — сразу прибежит, он на тебя глазеет, это у него после того, как он насмотрелся на нас в гримерке.