Пылающий остров
Шрифт:
В 1954 году во время «свободных, открытых, честных выборов» президента Кубы тысячи и тысячи кубинцев написали на избирательных бюллетенях имя Фиделя Кастро. Но по кубинским законам эти голоса не принимались в расчет.
В ночь перед выборами на стене казармы Монкада в Сантьяго появились полуметровой высоты слова: «Свободу Фиделю Кастро!» Это была работа Франка Паиса. Но такие же слова были написаны в ту ночь и на широкой, изогнутой дугой набережной Гаваны, в Санта Кларе и Сьенфуэгосе. Здесь Паис был ни при чем. Значит, Фиделя поддерживали по всей стране.
Президентом был снова «избран» Фульхенсио Батиста.
Его главный советник Гонзало
2 мая 1955 года конгресс Кубы принял закон об амнистии, а одиннадцатью днями позже его подписал диктатор. 15 мая, через два года после атаки на Монкада, Фидель Кастро, его младший брат Рауль и другие участники восстания вышли из тюрьмы на острове Пинос.
Когда поезд, в котором находился Фидель, шел в Гавану, на станциях собирались сотни людей. В столице Кубы студенты устроили тысячную приветственную демонстрацию.
Фульхенсио Батиста, наблюдая из президентского дворца за праздничной Гаваной, мучился мыслью: не поспешил ли он послушаться рекомендации своего главного советника?..
Понимая, что на Кубе им оставаться невозможно, Фидель и Рауль Кастро уехали в Мексику…
…В конце 1955 года Вильма Эспин поехала в США, в Массачусетс, продолжать образование. Перед ее отъездом Франк туманно намекнул девушке, что в Мексике готовится «кое-что важное для Кубы».
В Массачусетсе до Вильмы доходили слухи, что Фидель ведет переговоры с кубинцами, эмигрировавшими в разное время из своей страны и живущими в США и Мексике.
Среди латиноамериканских студентов в Массачусетсе с восторгом передавалась история о том, как в Майами, в здании театра Флеглера, что в нижнем городе, Фидель произнес великолепную речь перед собравшимися в зале кубинцами. Фидель был там вместе с сыном, девятилетним Фиделито. После речи начался сбор денег для покупки оружия. Скоро соломенные шляпы, полные ассигнаций, были положены на стол, за которым сидели Фидель и его сын. Мальчик протянул руку и взял из одной шляпы десятидолларовую бумажку. Фидель покачал головой, положил бумажку обратно и сказал: «Нет, сынок, эти деньги принадлежат кубинскому народу». Притихший зал, следивший за Фиделем, разразился восторженными рукоплесканиями. И снова шляпы пошли по кругу…
В июле 1956 года, перед самым возвращением на Кубу, Вильма получила из Мексики письмо с просьбой остановиться на два дня в столице страны — Мехико.
На аэродроме ее встретили два человека. Один — плотный, высокий. Другой — небольшого роста, щуплый, со спокойным и внимательным, чуть насмешливым взглядом. Братья Кастро — Фидель и Рауль были совершенно не похожи друг на друга.
Вильму повезли в дом на окраине города. Там она оставила свои вещи.
Затем Фидель и Рауль снова посадили Вильму в машину. Они заехали в несколько домов. Там братья показали ей тщательно спрятанное оружие. Она не ожидала увидеть так много.
— Это произойдет в нынешнем году, — горячо сказал Фидель, — обязательно в нынешнем году.
Он увлеченно рассказывал Вильме о людях, которые собрались здесь, в Мексике, о верных людях, решивших освободить Кубу или умереть. Со дня на день они начнут военную тренировку. А на Кубе их ждут замечательные
Вильма не могла не заразиться энтузиазмом Фиделя. Но ее тревожила мысль, не рано ли собирается предпринять Фидель свой поход. Созрели ли условия для начала революции? Действительно ли так сильно и организованно «Движение 26 июля», как об этом сообщали с Кубы Фиделю Кастро?
2
Революционная организация, получившая свое название в честь дня нападения отряда Фиделя на крепость Монкада.
Но Фидель объяснял ей, что дело не только в организации. Пусть в день высадки восстания вспыхнут не в ста пунктах, как предполагается, а в пятидесяти, даже в десяти. Пусть половина этих выступлений потерпит неудачу. Но это будет та спичка, от которой сразу вспыхнет пламя. Условия для революции созрели. Ненависть народа к Батисте и помещикам-латифундистам давно уже лишилась слез. Она суха, как порох. Достаточно искры, чтобы произошел взрыв. Он сметет режим диктатуры. Отряд в несколько десятков человек, который высадится на Кубе, уже через несколько месяцев обрастет сотнями и тысячами крестьян, рабочих, интеллигентов…
Фидель вручил Вильме несколько запечатанных конвертов для передачи разным людям на Кубе, в том числе и Франку Паису…
Ее провожали оба Кастро. В окошко она видела, как братья смотрели на самолет, разговаривали между собой. Фидель стоял, по привычке склонив набок большую голову, будто прислушивался к чему-то. Взревели моторы. Фидель помахал рукой. Рауль взглянул на брата и тоже помахал — чуть сдержаннее…
С тех пор прошло пять месяцев. И вот два дня назад Франк Паис получил известие, что Фидель со своим отрядом вышел на маленькой шхуне из Мексики и сегодня, 30 ноября 1956 года, на рассвете высадится около Никеро.
Кто предатель?
Выход шхуны был назначен на ночь с 24 на 25 ноября. Эту дату руководители повстанцев выбрали не случайно. 24 ноября была суббота. Именно это и устраивало повстанцев больше всего. Дело в том, что многие кубинцы-эмигранты, за которыми по просьбе Батисты следила мексиканская полиция, обязаны были каждый день являться в полицейский участок и регистрироваться. Исключением было лишь воскресенье. Таким образом, если отряд уйдет в субботу, отсутствие кубинцев в воскресенье замечено не будет. И еще один день — понедельник может пройти благополучно, потому что уже давно, начав подготовку к походу, эмигранты иногда под тем или иным предлогом не являлись в понедельник в полицию. Иногда не ходили все вместе, чтобы «приучить» и к такому варианту. Итак, вероятнее всего, их хватятся только во вторник. А за два дня шхуна будет уже далеко от берегов Мексики.
Шхуна была куплена одним мексиканским другом Фиделя в рассрочку. Продавалась она довольно своеобразно — вместе с ней надо было обязательно купить и дом хозяина. Но так как и дом тоже продавался в рассрочку, то Фиделя и его друзей не особенно волновали финансовые затруднения. Впрочем, и дом им впоследствии пригодился — повстанцы устроили в нем один из складов оружия.
Мексиканский друг время от времени днем или ночью выходил на «Гранме» — так называлась шхуна — в море «на рыбную ловлю», чтобы портовые власти привыкли к частым выходам шхуны.