Пылающий остров
Шрифт:
Причал, где она обычно стояла, находился в устье реки. Поблизости не было охраны, и именно здесь повстанцы собирались погрузить на шхуну оружие. Но за несколько дней до выхода в восьмидесяти метрах от причала начали строить баржу, и там постоянно торчал на часах солдат.
Это затрудняло положение, тем более что дел еще предстояло немало. Требовалось, например, произвести кое-какой ремонт — барахлил двигатель. Подходящего механика для такого щепетильного дела подыскать было трудно. Его нашли лишь 15 ноября.
Несколько дней механик возился с мотором, и все
Последние дни Фидель постоянно находился между Тукспаном, где стояла шхуна, и Мехико. Так легче было поддерживать постоянную связь с городом и портом.
Шла погрузка оружия на шхуну. И вот тут-то случилось то, что поставило весь тщательно подготовленный план под угрозу срыва.
Один из повстанцев, занимавшихся перевозкой оружия с тайных складов на шхуну, прибежал к Фиделю взволнованный.
— Я вернулся в дом, — сказал он, — откуда вывозил оружие, и увидел, что там ничего не осталось. Пропало двадцать пять пистолетов-пулеметов.
Он протянул Фиделю записку, оставленную в доме полицией. Там говорилось: «Владельцу оружия надлежит явиться в полицию и объяснить, зачем ему такое большое количество пистолетов-пулеметов».
Итак, среди них есть предатель! Предполагать, что мексиканская полиция случайно наткнулась на склад с оружием, было невозможно.
Значит, кто-то выстрелил в спину повстанцев. И, может быть, будет стрелять еще.
Знает ли предатель о других складах? Знает ли о дате выхода? Кто он? Может быть, один из немногих, кто предал кубинских патриотов, покинув тренировочный лагерь, дезертировав из отряда… Такие случаи бывали. Редко, но бывали. Фидель и его друзья старались отобрать для предстоящей борьбы верных людей. Но это было очень сложно в тех условиях. Среди них оказались, как потом выяснилось, и слабовольные, и тщеславные, и люди без твердых убеждений.
Нужно срочно принимать какие-то меры. Откладывать поход? Нет. Народу Кубы было дано обещание, что вооруженная борьба против Батисты начнется в 1956 году. Отсрочка подорвет веру в революцию, в победу, продлит дни батистовского режима.
Значит, надо продолжать погрузку оружия, ускорить ее.
Ну, а если предатель не из дезертиров?
Фидель решился на крайнюю меру. Приказом штаба все бойцы будущей повстанческой армии были разделены на двойки, и никто не мог в одиночку ни выходить из дома, ни встречаться с какими бы то ни было людьми, ни разговаривать по телефону. Следить друг за другом — это была тяжкая мера, но необходимая в той ситуации.
Прогулочная шхуна «Гранма» согласно техническому паспорту предназначалась для четырех человек команды, считая капитана, и десяти-двенадцати пассажиров. Штаб повстанцев рассчитал, что «Гранма», груженная оружием, боеприпасами, минимальным количеством продовольствия, питьевой воды и запасом горючего, может взять восемьдесят два человека.
В последние дни очень трудно было отбирать людей на шхуну. Все знали, что восемьдесят два — максимальное число.
Их разделили на подгруппы, учитывая боевую выучку, дисциплину, качества характера.
Таким образом, отобрали семьдесят восемь человек. Оставалось четыре места. На них в первую очередь претендовали восемь повстанцев — все замечательные люди, прекрасные бойцы, настоящие патриоты. Кому отдать предпочтение?
Путь для решения проблемы был найден несколько неожиданный, но правильный: взять тех, кто легче. Шхуна и так перегружена до отказа.
От Мехико до Тукспана дорога длинная. Но все же повстанцам удалось добраться до шхуны без всяких происшествий.
Двигались попарно: имя предателя все еще оставалось неизвестным.
Кубинцы-эмигранты в свое время завели много друзей среди мексиканцев. Нашелся друг и в полиции. Он сообщил им, что предатель продал свою информацию за 25 тысяч долларов — одновременно мексиканской полиции и секретной полиции Батисты. Эту сумму батистовские агенты должны были выплачивать ему постепенно, по мере того как предатель будет показывать им склады с оружием. Он успел выдать три склада. Полицейские захватили самое ценное оружие — автоматы. Теперь у повстанцев осталось лишь несколько ручных пулеметов, винтовки и пистолеты.
К сожалению, свой человек из полиции не видел предателя и не мог назвать его имени. Вот почему чрезвычайная мера — разделение отряда на двойки — была сохранена до момента выхода шхуны.
К часу ночи все собрались на причале. Стараясь не шуметь, они перебрались по мокрым доскам с причала на палубу шхуны. Не переставая лил дождь. Несколько человек, поскользнувшись, упало в воду.
Механик спустился вниз — заводить мотор. На палубе притихли. У каждого мелькнула тревожная мысль: а вдруг не заведется?
Но вот за кормой глухо заурчала вода, и все почувствовали, как мелко дрожит шхуна. Завелся! Суденышко незаметно отвалило от причала…
Восемьдесят два — в океане
Мексиканский пограничник, стоявший на часах в порту Тукспан в ночь с 24 на 25 ноября 1956 года, имел предосудительную привычку ругаться вслух. Поеживаясь от скользких капелек, затекавших за ворот черного клеенчатого плаща, он бормотал проклятья дождю, собственному начальнику, который потягивает сейчас текилью [3] в баре «Три семерки», клял пограничную службу, тяжелый карабин, сырые башмаки, снова дождь и снова начальника. Может быть, именно это обстоятельство помешало ему услышать, как всего метрах в двухстах от него медленно прошла небольшая моторная шхуна с потушенными огнями. Она взяла курс в открытое море, хотя по причине сильного шторма портовые власти запретили в эту ночь движение всех судов такого класса.
3
Мексиканская водка.