Пытка любовью

Михайлов Константин

И не служил, как собака на задних лапках, за вкусный кусочек в руке хозяина. За меня мой батя двадцать пять лет отслужил и всю Отечественную войну прошёл, а в конце и Кёнигсберг брал. Начал с Хасана, солдатом, потом Халхингол, а Отечественную закончил капитаном. Он любит армию. Она его лапотного, из деревни, когда-то в сапоги обула. Вот он и "отбомбил" её, как бы и за меня тоже. А я считаю, что армия - это бесцельное и вредное времяпровождение для человека.
–

– А я не жалею, что отслужил, - сказал Михалыч, - Я служил в Казахстане, в ракетных войсках. Мы тогда ещё по три года служили. Потом уже по два года сделали. А до меня,

говорят, вообще по четыре года служили.
–

– Михалыч, а что там за окислитель такой у ракет для топлива?
– спросил Игорь, - Приходилось с этим встречаться?
–

– О! Это - страшная штука, - ответил Михалыч, - Когда мы этот окислитель у ракет меняли на новый, то нам выдавали специальные комбинезоны и противогазы. Если хоть чуть-чуть этого окислителя на землю прольётся, то в этом месте целый год трава уже не растёт. А почему ты спросил?
–

– У меня один мой дальний родственник, бывший муж моей сестры, умер, надышавшись случайно такого окислителя, - пояснил Игорь, - Хороший был парень. А, может быть, ему кто-нибудь это и подстроил? Он был учёный, и работал над созданием новых видов ракетного топлива. Сестра мне тогда сказала, что врачи были уже бессильны, что-либо сделать, чтобы он выжил. Говорила, что у него лёгкие совсем разложились, стали как мочалка от этого окислителя.
–

– Да, - проговорил Михалыч, - Страшная смерть.
–

– А мужиков строем гонять, Михалыч, я не буду, - сказал Игорь, - Пусть, вон, солдаты маршируют, сколько им надо. Но на смотре, я думаю, мы пройдём как надо. Не волнуйся, Михалыч, последними не будем.
–

– Ну, смотри сам, Игорь, - сказал на это Михалыч, - Мне этот смотр, как-то "до фени". Это отряду, который займёт первое место, призом будет два килограмма чая от хозяина. Я когда сюда шёл, то, перед штабом, на плацу, уже два каких-то завхоза дрочили по несколько калек, гоняя их туда-сюда - левой, левой. Выслуживались, наверное, дурачьё, перед окнами штаба.
–

– Пусть выслуживаются, - сказал на это Игорь, - А мы, как говорил Ильич, пойдём другим путём. Кстати, Михалыч, а ты слышал этот стишок под Маяковского, про левой?
–

– Нет, не слышал.
–

– Слушай:

"Мы, анонисты, - народ плечистый.

Нас не заманищь сиськой мясистой.

Нас не заманишь девственной плевой.

Устал правой - работай левой".
–

– Нормально, - хохотнул Михалыч, - Зоновский стишок. Вот и хозяин уже не знает, чего бы ему ещё выдрочить в зоне новенького? Сколько руки не меняет, а, всё равно, одна суходрочка получается. Смотр в воскресенье будет. Из-за свинокомплекса. Они вечером поздно приезжают. А в воскресенье - все в зоне. И Сане, когда он приедет с работы, передай, что его "на химию" отправят в понедельник.
–

– А лак для портрета я уже достал, Михалыч, не ищи, - вспомнил Игорь, - Дня через два портрет уже будет готов.
–

– Не спеши, если есть ещё какие-нибудь дела, - заметил на это Михалыч, - У тебя ещё дней пять в запасе. Ну, ладно, Игорь, разбирайся тут уже сам. А мне пора идти. Под лежачий камень вода не течёт.
–

Михалыч ушёл. А Игорь с дедком за каких-то полчаса протянули провод от магнитофона из кабинета начальника отряда, и повесили колонку с динамиками на наружной стене каптёрки, так, чтобы звук от неё шёл в их половину барака. Колонка была недалеко от одиночной шконки завхоза отряда, стоявшей сразу за стеной каптёрки, на которой всё ещё спал

прежний завхоз. Он бы так и спал там до ухода его "на химию", но, Игорь уже решил переложить его сегодня вечером.

"Мерзкие делишки не будут у меня оставаться не замеченными", - подумал об этом Игорь.

Он попросил дедка заварить чайку и, потом, позвать в каптёрку "генерала".

– Миша, - сказал Игорь генералу Шкуро, когда они уже пили чай, - В воскресенье в зоне будет строевой смотр всех отрядов. Всем завхозам хозяином приказано гонять мужиков в свободное время. Ать-два, левой. Передай мужикам, только тихо, чтобы они лишнего где не сболтнули, что я их гонять по плацу не буду. Но, с одним лишь условием. Если они, во время самого смотра, сделают всё так, как я их об этом попрошу. Сейчас, после того, как мы чифирнём иди и поговори тихонько с мужиками. А потом придёшь и скажешь мне, согласны они на это или нет?
–

– Конечно же, будут согласны, - сказал уверенно "генерал".

– Дураку понятно, что будут согласны, - также подтвердил Хрыч, - Чё? Кому-то нужна эта маршировка?
–

– Да я и сам в этом уверен, - сказал Игорь, - Но мне нужно знать это конкретно. Ты, Миша, быстро переговори со всеми авторитетными мужиками, кто сейчас есть в отряде, а потом придёшь и скажешь мне. И пусть они по тиху передадут это всем мужикам в отряде. Лады? -

– Лады.
–

Мужики, как и ожидал этого Игорь, были согласны с его предложением. Игорь выслушал "генерала" о том, кто из мужиков и что говорил, а затем сказал "генералу", что за взаимопонимание для мужиков сейчас будет музон в отряде.

Он зашёл в кабинет начальника отряда и поставил катушку с "Битлами", отрегулировав звук так, чтобы не было слышно звука музыки со двора и за бараком. Вскоре Игоря пригласили чифирнуть мужики из его бывшей бригады, где он когда-то был и бугром месяца три или четыре. Потом он стал завхозом отряда, когда Михалыч убрал с этой "должности" татарина.

Во время чифирения Игорь сказал мужикам, что Михалыч принёс в отряд магнитофон с катушками записей, и что теперь можно будет и справлять повеселее кое-какие зэковские праздники. Дни рождения или дни освобождения. Да и просто так, можно будет иногда послушать записи, если об этом не будут знать зоновские кумовки.

Мужики на это сказали, что если такое дело, то, когда надо будет, то они сами выставят людей "на стрём", чтобы ментам не попасться. Из коротких разговоров Игорь понял, что мужики довольны и музоном, и тем, что Игорь не будет их гонять по плацу "ать-два", и тем, что за хозработы опять нужно будет платить не по четыре, а по две пачки сигарет в месяц.

– Игорь, - сказал под конец чифирения Малыха, - мужики в отряде - за тебя. Ты не мутишь для себя "в тихую". Всем видать. А нам тем более. Мы же по себе знаем, как ты бугрил. Ты же из своего кильдыма, считай, и не вылазил, и над душой ни у кого не стоял.

А мы тогда все ох...ли по началу... Как ты делал, что мы первое место в зоне держали? И в магазин всей бригадой на девять рублей ходили? Да и сейчас непонятно. До тебя только бугор с мастерами на девять рублей в магазине и отоваривались. А остальные все - на шесть. А они ведь вчетвером и не пахали никогда. А при тебе и мастеров у нас не стало.
–

– А на х... вам каких-то дармоедов ещё нужно было бы кормить, кроме меня?
– спросил Игорь, - Хотя я не сильно много и тянул с вас. Я себе, ведь, по первому разряду деньги начислял.
–