Раб талисмана
Шрифт:
— Мы сделаем все возможное, чтобы вы могли жить без войн, торжественно произнес Сути.
— Каким же это образом? — насторожился Конан. — Если у людей идет борьба за то, чей род будет жить на спорной земле, то только сила дает ответ на этот вопрос.
— Мы создадим для вас более продуктивные виды растений. Земля сможет прокормить всех.
— А если кто-то не захочет менять свою жизнь по вашим советам?
— Мы никого не собираемся принуждать к чему-то. Мы надеемся, что наши знания смогут вам помочь, и ваши люди сами увидят,
— Не знаю, не знаю. Людей всегда интересует, чтобы лучше стало не кому-то вообще, а только себе лично. Они часто готовы причинить соседу немереный вред, лишь бы получить от этого ничтожную пользу для себя. Так что крайне рискованно пытаться сделать людям «как лучше». Для этого надо быть готовым беспощадно карать сопротивление. Это я на себе испытал. Ладно, я понимаю, что вы управляете силами, недоступными для нас, и сможете добиться своих целей через мое содействие. Вам доставят все, что вы попросите. Но я очень прошу вас быть осторожными и ничего не предпринимать без моего ведома. Чтобы не сделать чего-то, что недопустимо, а вы этого просто не знаете.
Переделав с утра множество неотложных дел, Конан вернулся в свои покои усталый и раздраженный. Он чувствовал, что попадает в какую-то безвыходную ситуацию — чем больше он отдает распоряжений, своей властью направляя подвластных ему людей на исполнение намеченных им целей, тем чаще обнаруживает, что без его приказов уже ничего не делается вообще. Но не может он держать в уме все повседневные нужды и распоряжаться каждым из слуг! Король раздраженно стукнул кулаком по столу. «Надо будет требовать, чтобы повседневные дела делались в обычном порядке, а приказывать только в случае необходимости», — подумал он.
Что делается против установившихся обычаев, то вязнет в пучине повседневных дел. Король может одним словом послать в поход многотысячное войско, казнить неугодных или устроить строительство грандиозных сооружений, но как только он пытается прекратить воровство и незаконные поборы, вымогаемые сборщиками налогов, так вся его власть становится бессильной, как клинок в трясине. Не за что ухватиться, некого покарать… То есть покарать-то можно, только каждый следующий чиновник немедленно начинает делать то же самое, за что был наказан его предшественник.
На столе пронзительно засвиристел аппарат связи, который Конан получил от пришельцев. Он схватил аппарат, нажал на выступ и раздраженно рявкнул:
— Я слушаю!
— Король Конан, — раздался из аппарата громкий отчетливый голос Сути. — Мы подвергаемся враждебному воздействию. Если это возможно, окажите нам помощь!
— Что случилось? — удивился киммериец.
— Ваш лагерь возле нашего корабля захвачен очень сильным магом. Он пытается получить контроль над нами. Мы просим о помощи!
— Вы не можете справиться с магией?
— Мы можем испепелить всю вашу страну со всеми ее магами! Но корабль при этом тоже погибнет.
— Разве ваш корабль потерял способность летать? — спросил Конан.
— Он, похоже, увеличил сцепление корабля с землей. Мы не можем оторваться от ее поверхности.
— Влипли! — понял киммериец.
Он быстро пересек кабинет, резко распахнул дверь и распорядился:
— Коня мне! Сотню конной гвардии немедленно к выезду. Посыльного в храм Митры — пусть шлют за нами следом своих лучших магов.
Когда отряд во главе с королем подъехал к повороту от основной дороги на вырубки, их не встретил дозор, и Конан помрачнел. Или его люди, охраняющие лагерь, безобразно распустились и совершенно забросили службу, или его ждет ловушка. Он послал вперед дозорных и медленно последовал за ними. Наконец впереди показался лагерь. Несколько палаток, загон для лошадей, костер с висящим над огнем котлом и кашевар возле него. Лагерь как лагерь. Несколько воинов сидят на траве, перекрывая тропу.
Конан подозвал командира десятка дозорных и велел ему подъехать к этим разгильдяям и приказать им подойти к королю. Дозорные подъехали к лагерю, но после непродолжительных переговоров не только не вернулись к своему повелителю, но медленно спешились и отправились куда-то за палатки.
— Так… — прошипел киммериец, наливаясь гневом, — Это все-таки ловушка. Будь там что угодно иное, воины должны были бы вернуться и сообщить мне — что им там сказали.
Он обернулся и подозвал к себе сотника.
— Митран, среди твоих гвардейцев найдутся такие люди, которые могут не только в поле биться и дворцы охранять? Мне нужны лазутчики, чтобы скрытно подобрались к лагерю и кораблю пришельцев и обнаружили, где скрывается маг.
— Найдутся государь, — уверенно ответил сотник.
— Хорошо, пришли их ко мне, остальные пусть ждут здесь, но не теряют осторожности. К лагерю больше пусть никто не подъезжает. Если к ним кто-то выйдет, встречать двойным дозором, а при малейших подозрениях отступать. Похоже, что этот поганый маг околдовывает моих людей и чем больше воинов окажется в лагере, тем сложнее будет с ним справиться.
После полудня лазутчики стали возвращаться, но не все. Из восьми человек вернулось только пятеро. Остальные оказались недостаточно осторожны и безвольно ушли в лагерь, захваченный магом. Тот расположился возле корабля пришельцев и что-то там колдовал, а взятые под контроль аквилонцы были стянуты вокруг и прикрывали его от возможного нападения.
Звездный корабль пытался бить по окрестностям огненными лучами, выпускал малые летающие аппараты, но магу удалось их приземлить, а огненные лучи бесполезно жгли склоны окрестных холмов. Вход в корабль был все же закрыт.