Раб всех моих желаний
Шрифт:
– Нравится?
Ее слишком ярко намалеванный рот, расписные, как у матрешки, щеки и залихватские ужимки многое сказали о ее профессии. Однако Гоголев сейчас был рад любому общению.
– Нравится.
– Потанцуем? – Она кокетливо улыбнулась и потянула его за руку.
– Не хочется. Устал. Потому и смотрю.
Она не возражала.
– Угостишь стаканчиком?
– Конечно. Что желаете?
– Коньяк.
– Будет исполнено.
Он поманил официанта, взиравшего
– Бутылку армянского и какую-нибудь закуску.
– Желаете бутерброды с икрой?
– Тащи.
Дама удивленно уставилась на кавалера. Видимо, такое ей перепадало редко.
– Ты – богатый Буратино?
– Но работаю, как папа Карло.
Ее гладкий лоб прорезали морщины. Наверное, мама в детстве не баловала ее книгами.
– Пусть будет Карло. Но зовут-то тебя по-другому?
– Владимир. – Он неожиданно назвал ей свое настоящее имя.
– Оксана.
Официант уже расставлял на столе рюмки и закуски.
– Поухаживай за мной, – попросила девушка.
– С удовольствием.
Когда рюмки наполнились темной жидкостью, она провозгласила тост:
– За знакомство!
Оба выпили. Оксана жадно набросилась на бутерброды.
– А вы нездешний, – пробурчала она с набитым ртом.
Гоголев усмехнулся:
– Почему ты так решила?
– Просто я никогда тебя раньше не видела. А наша Малаховка – это такая дыра, где все знают друг друга.
– Ты права, – согласился Владимир. – Я командированный из России и сегодня уезжаю.
Ее веснушчатое лицо вытянулось.
– Сегодня?
– Да. Именно поэтому я и зашел в ресторан, чтобы отметить день своего отъезда.
Оксана сникла на глазах. Гоголев сразу понял причину перемены ее настроения: девушка рассчитывала хорошенько подчистить его кошелек.
– Когда ваш поезд?
– Уже скоро.
Она погладила его ладонь.
– Не хотите уединиться со мной в номере? Недалеко отсюда есть прекрасная гостиница. Тогда день отъезда вы отпразднуете с полной отдачей.
Он посмотрел на часы и покачал головой:
– Не успеем. Вот тебе двадцать долларов – на память обо мне.
Рука с длинными ногтями, красный лак на которых вызывал у Гоголева весьма неприятные ассоциации, смела деньги со стола.
– Прогуляешься со мной? Я хочу подышать воздухом.
Оксана была согласна на все. Проститутка знала город как свои пять пальцев, и Владимир кое-как скоротал оставшееся у него время. В полночь они распрощались, и Гоголев пешком пошел в гостиницу. Встревоженный Василий Иванович ждал его у входа.
– Ну как?
– Никак, – стараясь вложить в голос как можно больше досады, ответил Владимир. – Негодяй не пришел! По последним
– Это, конечно, неприятно, но… – хозяин немного помолчал, – зато вы целы. Возможно, в следующий раз у вас будет более благоприятный случай для его поимки. Мне никогда не нравились ночные встречи. Если он рецидивист, то поверьте: даже оружие не спасло бы вам жизнь.
Гоголев посмеялся про себя и ответил:
– Я тоже об этом размышлял. Завтра мне придется покинуть ваш гостеприимный кров.
– Раз надо, так надо. – Василий Иванович похлопал его по плечу. – С хорошими людьми всегда больно расставаться.
Журналист поднялся в номер и принялся укладывать вещи. Он жалел, что нет ночного поезда, тогда бы его уже здесь не было. Но первый состав отходит рано утром, это, в принципе, тоже неплохо. Вечером он обнимет Лизу, даже не подозревающую, что именно он делает для их же блага.
Утром, распрощавшись с гостеприимными хозяевами отеля, Гоголев поспешил на вокзал. Проблем с билетами не возникло, и вскоре он, устроившись на верхней полке, благополучно продремал до самого Черноморска. Поезд уже подъезжал к вокзалу, и Гоголев позвонил Арсену:
– Дружище. Я прибываю!
Армянин разразился радостными возгласами:
– Здесь тебя заждались! Удачная поездка?
– Ты даже представить не можешь!
Приятель радостно засмеялся:
– Сейчас приеду за тобой.
– Но у меня немного вещей.
Арсен не желал и слушать:
– Жди!
Поезд еще не успел затормозить, как толстый проворный издатель прыгнул в вагон, где стоял в ожидании Гоголев, и закричал:
– Кого мы видим!
Он так крепко обнял друга, словно они не виделись больше года.
– Давай свои шмотки! – велел Авдолян.
Спортивная сумка повисла на плече Арсена. Владимир попытался отнять ее.
– Слушай, мне неловко.
– Неловко спать на потолке.
Отшучиваясь, Авдолян пробирался к выходу. Его джип стоял неподалеку.
– Залезай. Давай сначала ко мне. Накормлю настоящим армянским обедом!
Гоголев хотел отказаться, однако армянин не желал и слушать:
– Лиза подождет.
– Ну, как знаешь.
Жена Арсена, Карина, накрыла такой стол, что можно было бы накормить роту солдат. Все блюда так и просились в рот, и Гоголев с удовольствием поглощал одно за другим.
– Вот видишь, – радостно заметил товарищ. – А не хотел ехать.
– Да просто у меня много дел, кроме того, я ужасно устал, – оправдывался гость, – опять же, Карине твоей беспокойство…