Раб всех моих желаний

Баскова Ольга

Лиза пожала плечами, отстранившись от него.

– Иди.

– До завтра, любимая.

Девушка ничего не ответила.

Глава 22

Попрощавшись с Лизой, Владимир поймал такси, которое в мгновение ока донесло его до дома. Он и не ожидал, что так сильно соскучится по родным стенам. Усталость брала свое, и поэтому он быстро разделся и юркнул в постель. Неизвестный шантажист никак не выходил у него из головы. Гоголев понимал: чем скорее он разделается со своим незнакомым обидчиком, тем скорее окунется в ту жизнь, о которой

раньше не мог и мечтать. Писательская слава! Красавица жена, дочь богатейшего человека! Простой журналист будет иметь все, что захочет. Правда, лишь при удачном ходе событий, только в том случае, если ему удастся расправиться с шантажистом, и тогда возникнет еще одна проблема: рукописи Дианы уже закончились, имеются только путаные черновые наброски, из которых ему будет не под силу сварганить хороший роман. Придется придумать, как именно стоит поступить. А вообще, если Степанов уже сделал ему имя, у него масса поклонников, готовых сжевать любую его книгу, пусть издатель кинет им и его первый, неудачный, по мнению Авдоляна, роман. Неужели его не проглотят? Многие понимающие люди говорили ему: главное – популярность, а потом корми читателей чем угодно. Эти мысли успокоили Гоголева, и он блаженно заснул. Завтра ему предстоял трудный день. Во что бы то ни стало надо узнать имя шантажиста.

* * *

Владимир специально не завел будильник, чтобы хорошо выспаться и прекрасно выглядеть. Он встал, принял холодный душ, с аппетитом съел яичницу с ветчиной, облачился в дорогой летний костюм белого цвета и отправился в «Злато-банк». Судя по реквизитам, шантажист работал именно с этим заведением, и при правильном подходе к делу Владимиру должны были назвать координаты и имя этого негодяя. Сидевшая за перегородкой девушка вежливо улыбнулась вошедшему – она сразу узнала именитого писателя.

– Доброе утро, Владимир!

– Доброе утро, Лика. – Он прочел имя на ее бейджике.

– Чем могу помочь?

– Очень многим, если захотите.

Улыбка ее стала еще шире.

– С удовольствием! Я вас слушаю.

– Видите ли, Лика, – он старался быть убедительным, – несколько дней я пробыл в командировке в другом городе.

– Так, – кивнула девушка.

– Там я сдружился с одной компанией, которая дни и ночи напролет играла в карты.

Ничего не отразилось на ее лице.

– Ясно.

– Я проиграл немалую сумму денег и по реквизитам, оставленным мне одним человеком, отослал ему долг.

Лика не сводила с него глаз.

– И чем же я могу вам помочь?

– Сумма, как я уже подчеркнул, немаленькая, даже, скорее, большая, – как можно убедительнее вещал Гоголев. – А банковские реквизиты были написаны от руки на клочке бумаги. Я засомневался – дошла ли сумма до получателя?

Темные брови банковской служащей поползли вверх.

– Почему же?

– Потому что мы, к сожалению, не обменялись адресами. А вот вам и моя просьба, милая девушка. Нельзя ли по реквизитам узнать адрес этого человека? Из-за этих проклятых денег я уже вторую ночь сплю очень плохо.

Она покачала головой:

– Банк не выдает таких сведений.

– Даже за небольшое вознаграждение?

Теперь ее глаза смотрели сурово.

– Кому бы

то ни было.

– А что же мне делать?

Ее лицо не выразило ни тени сочувствия.

– Думаю, если вам дали неправильные реквизиты, ваш приятель скоро сам с вами свяжется. Согласитесь, ему отыскать вас легче, чем вам – его.

Это было резонно, и Гоголев не стал спорить:

– Пожалуй.

Он повернулся и вышел из банка.

– Владимир! Сколько лет! Сколько зим!

Знакомый голос заставил его вздрогнуть. Высокий мужчина в черном костюме шел ему навстречу и улыбался во весь рот:

– Вот где довелось встретиться!

– Филипп, ты ли это?

– Он самый. Разве я так уж сильно изменился?

Мужчины обнялись. Гоголев был рад видеть Филиппа Стрельникова, своего старого приятеля. Когда Владимир работал в редакции военной газеты, Стрельников часто приходил к нему со своими статьями, в которых красочно описывался офицерский быт. Он служил на корабле и обожал службу, как родную мать.

– Ты в отпуске? – поинтересовался Гоголев.

Филипп покачал головой:

– Уже два года я – гражданский человек.

– Странно слышать это от тебя, – удивился Владимир.

Филипп взъерошил волосы.

– Ты прекрасно знаешь, сколько получают наши военные. У меня двое детей. На такие деньги семью не прокормишь.

– И как ты кормишь ее сейчас?

Глава Филиппа блеснули.

– Неплохо. Я работаю в службе безопасности этого банка. Платят прекрасно!

– Я рад за тебя.

Стрельников подмигнул ему:

– А ты у нас теперь – величина!

– Я так не считаю, – произнес Гоголев. – Слушай, а ты не мог бы оказать мне одну услугу? Хочешь – она будет оплачена. Думаю, твоим детям пара зеленых бумажек не покажется лишней?

Друг наклонил голову:

– Какая просьба?

Писатель замялся:

– Тебе придется нарушить…

Мужчина перебил его:

– Я люблю конкретность. Какая просьба?

– Понимаешь, я проигрался в одном городе одному неизвестному мне человеку. Он дал мне свои банковские реквизиты, но цифры размылись… А поскольку сумма немалая, мне хотелось бы узнать – точно ли он получил ее?

Филипп почесал за ухом. Узкие хитрые глаза его заявляли о том, что он не верит ни единому слову Гоголева.

– То есть ты хочешь, чтобы я узнал его адрес?

– Вот именно!

В лице приятеля ничто не дрогнуло.

– Давай реквизиты.

Спокойствие начальника службы безопасности поразило Владимира.

– Служащая отказала мне…

– Давай реквизиты, – уже более грубым тоном произнес Стрельников. – Это обойдется тебе в пятьсот долларов.

– Сколько?! – Гоголеву показалось, что он ослышался.

– Пятьсот, – спокойно повторил Филипп, – и не надо корчить из себя глухого. Несколько минут назад ты сам предложил мне вознаграждение.

Журналист поморщился:

– Но это же грабеж!

В руках Филиппа снова появилась бумага, на которой были написаны банковские реквизиты.

– На нет и суда нет, – парировал он. – Я, между прочим, рискую местом, добывая для тебя такие сведения. Так что выбирай.

Гоголев вздохнул. У него не было выхода.

– Согласен.

– Гони аванс.