Работа над ошибками
Шрифт:
– Эй, а вы куда собрались?! – в левой руке он держал старомодный деревянный планшет, в клипсе которого был зажат листок со списком имен и фамилий, а правую он выставил ладонью вперед. – Согласно списку у меня уже все на борту.
– Кайса Энгстрем – медик. Красный крест. Мы выходили только что…
– Точно, есть такая… – сверился со списком пилот.
– Андерс Хольм – репортер. «Свенска Дагбладет»…
– Тоже есть… А это кто такой?! – он ткнул пальцем в меня. – Его я что-то не видел еще!!!
– Он с нами.
– Стоп,
– Он тоже ранен! – вступилась за меня Кайса и показала на мою ногу.
– Херня это, а не рана! С такой можно и пешком дойти до самого Кано!
– Я же говорил… – начал было я, но Андерс Хольм ткнул меня в бок локтем и заставил умолкнуть.
Кайса не сдавалась:
– Это наш человек, если ты не понял, придурок! И он тоже полетит с нами! Я его здесь не оставлю!
– А теперь ты, овца, меня послушай! Не ты здесь решаешь, кто летит, а кто нет. Такое решение принимаю я. И я оставляю его здесь! У меня предписание. Я должен забрать груз, технику, определенное количество раненных, которых у меня и так уже сверх нормы и тридцать пассажиров по поименному списку, согласно которому все уже поднялись на борт. А просто так набивать свой самолет хахалями капризных девочек я не собираюсь! Поняла меня?!
В ответ Кайса неожиданно для всех отвесила ему хлесткую оплеуху. Да так, что у того очки слетели с лица и упали на землю. Он тут же замахнулся на нее планшетом, но Андерс Хольм резко перехватил его руку, а я прошипел:
– Тронешь ее – выбью зубы!
Пилот одернул руку, и, окончательно раздавив ботинком разбившиеся от падения очки, процедил сквозь зубы:
– Он не летит.
А потом устремил взор куда-то поверх наших голов и отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь к себе чье-то внимание.
– Полковник! – закричал он. – Полковник!
Мы все тоже обернулись, и я увидел проезжавший мимо джип, в котором на пассажирском месте сидел полковник Ламбер. Тот увидел, что ему машут, и попросил водителя притормозить. Когда автомобиль остановился, он встал во весь рост, осмотрел нашу компанию и спросил:
– Что случилось, Жером?
– Они хотят, чтобы я еще и этого с собой взял!
Полковник Ламбер смерил меня с головы до ног взглядом, устало покачал головой, махнул рукой и сказал:
– Увези его, Жером! Даже если будет сопротивляться! Сейчас он мне здесь нахрен не нужен! Выполняй!
Полковник снова опустился на свое сиденье, и джип умчал его в сторону командного пункта. А Жером со своим планшетом в руках стоял перед нами, словно его облили помоями.
– Он сотрудник Шведской миссии Красного Креста… – очень спокойно сказала Кайса, словно только
– Но… по списку у меня уже все…
– Неделю назад он отстал от гуманитарной колонны, – подключился Андерс Хольм, – и местные жители все это время прятали его от боевиков. Вот почему его нет в списке! А сегодня парню с боем удалось вырваться… Он даже пулю схлопотал!
– Мне нужно имя… и фамилия, чтобы добавить в список. Как вас зовут?
Я понял, что должен назвать шведские имя и фамилию. И я ответил ему, назвав именно те, которыми, думал, или, точнее, надеялся, никогда больше не придется воспользоваться.
– Эрик Хансен.
Пилот сделал запись, но пропускать по-прежнему не торопился. Вместо этого он сам поднялся по короткому трапу и, заглянув внутрь, спросил:
– Кто-нибудь знает этого человека?
Изнутри высунулась седая голова Олофа Хенрикссона, который окинул нас всех отрешенным взглядом. Вот кто точно мог напортачить в последний момент, учитывая, что руководитель бригады медиков переживал глубокую семейную трагедию.
– Это ваш человек? – не унимался пилот.
– Да, это…
– Господи! – всплеснула руками Кайса. – Эрик Хансен! Он же сказал!
– Эрик Хансен… – подтвердил Олоф Хенрикссон, а я увидел, как испуганная последней проверкой Кайса вдруг расплылась в благодарной улыбке и кивнула старику.
Пилот шумно выдохнул, плюнул в сторону и приглашающим жестом махнул нам своим планшетом.
– Поднимайтесь. Взлетаем.
2
Россия. Москва.
– Зачем тебе снимать отдельную квартиру?
– Потому что мне уже почти тридцать, и я хочу жить отдельно.
– А как же я?
– А ты – здесь. Я буду тебя навещать!
– Конечно! Уезжая, ты обещал звонить каждый день!
– Не начинай, мама…
– Ты говорил, что в их столице… как она там называется? Все время забываю…
– Столица Нигерии – Абуджа…
– Вот, точно! Ты говорил, что в этой Абудже будет интернет, и мы сможем общаться даже по видеосвязи. А на деле я своего единственного сына больше года не видела и даже слышала через раз!
– Ну, я же не виноват, что пришлось колесить по всей стране, а не только в офисе сидеть… Я взрослый мужчина и хочу жить самостоятельно. И я не понимаю, почему ты против моего переезда.
– Вот-вот! Пока ты жил самостоятельно у черта на рогах там, в своей Африке, будь она трижды не ладна, я тут ночами не спала и разговаривала раз в две-три недели с хрипящим помехами телефоном… Забыла, как ты выглядишь. Вот почему!
– Слушай. В любом случае теперь ты будешь видеть меня чаще.
– Как ты думаешь, каково мне было, когда я получила сообщение, что ты пропал без вести, а?