Рабыни рампы

Спенсер Джуди

– Когда я сидел в тюрьме, то встречался с кучей интересных людей. Один из них, с кем я обычно играл в картишки, был опасный наркоман. Он был готов отдать все ради наркотического опьянения. Не помню, за что его посадили. Но помню, что он не очень сильно играл в карты. Всякий раз, когда к нему приходила хорошая карта, все было написано у него на физиономии. Однажды мы играли по-крупному, и я предложил ему заключить необычную сделку. Проигравший должен будет совершить преступление после своего освобождения. Ты, наверное, догадываешься, кто выиграл. Кажется, он почувствовал большое облегчение, когда предположил,

что я настаиваю на простой краже со взломом. Вначале он отправился в дом к Карлу. Хотя мы с ним никогда не встречались, я всегда чувствовал, что мы с ним на "ты". Мой ищущий наркотического опьянения приятель украл у него конверт, я сделал несколько хороших копий, потом мой приятель вернул ему копии, а оригиналы я оставил у себя. Карл так и не заметил подлога. Могу дать небольшой совет - если ты намерен совершить мелкое убийство, никогда не держи у себя сувениров об этом. Полицейские их обожают.

Фокс поднялся со стула. Протянул манильский конверт.

– Что я должен с ним делать?

– Отправить по почте, - он угрюмо улыбнулся детективу.
– Нет, не сейчас. Он должен быть доставлен адресату в случае моей смерти. Тебя поставят в известность, если несчастье произойдет.

Подойдя к двери, он исчез за ней в ночи.

Детектив взглянул на конверт. Он был адресован какой-то Карен Сингер, живущей в Лос-Анджелесе.

"Апрель 1978 года

Дорогая Карен!

Ты, вероятно, уже приступила к этому времени к работе над фильмом, надеюсь, все обстоит хорошо. Прости меня за жалость к самому себе, которую я выражал в последнем письме. Думаю, я чувствовал, себя очень одиноко, после того как Джордж аннулировал нашу сделку, а Элби лишил меня финансовой поддержки. Я на самом деле думал, что ты меня пожалеешь, маленькая крольчиха. Для меня стало настоящим шоком сообщение о том, что он поместил в газетах объявление о наборе новых актеров.

Я чувствовал себя довольно хорошо, если принять во внимание все перипетии, хотя отныне я буду левшой. Доктор говорит, что поврежденный на правой руке нерв не восстановится. Ну и что, черт возьми! Среди левшей очень много интересных людей. Ты согласна?

Я знаю, что об этом писали в газетах, и хочу кое-что прояснить. Клянусь тебе, Карен, это не был Фокс. Он, конечно, был на него очень похож, но когда я к нему приблизился вплотную, он был скорее похож на призрак Фокса. Он также весьма подозрительно исчез при приближении полицейских. Но я не лгал. Это был не он. Я хотел, чтобы ты знала об этом. Я сообщил детективу о том, что у меня исчезла актерская карточка "Эквити", но он думает, что я ее просто куда-то засунул. Судя по всему, он не знает актеров.

Ну, я понимаю, что ты очень занята, и кончаю. Знаешь, когда это произошло, то я тебя поначалу проклял, Карен. Если бы поехала ко мне, ничего этого не произошло бы. Ну, в общем, я прошел через этот кошмар, и у меня было время надо всем хорошенько подумать. В ту ночь мне нужно было ехать домой, как ты настаивала. Это была незабываемая ночь, должен честно тебе сказать, моя дорогая, сладкая леди.

Джон."

ЧАСТЬ

ТРЕТЬЯ

20

Сентябрь 1980 года

"Анджело" - так назывался бар в ресторане "Дьявольская кухня", владельцем которого был один грек. Он был уверен, что итальянские названия вызывают больший аппетит, когда речь идет о таких заведениях, где можно поесть и выпить. Как и большинство нью-йоркских баров, "Анджело" торговал главным образом пивом, шотландским виски и какими-то странными постоянно сероватого цвета гамбургерами. Внутри находился неплохой автоматический проигрыватель, а над входной дверью над головами посетителей висел телевизор. Его главной целью было привлечь внимание спортивных болельщиков, но также и других посетителей, так как по нему в течение всего дня показывали "мыльные оперы", различные игры и викторины. По вечерам, когда не было никаких спортивных событий, бармен с официанткой смотрели ту программу, которая им нравилась. "Анджело" не закрывался почти до рассвета.

Итак, работал телевизор, посетители поедали заказанные обеды, пили бесплатно подаваемое к ним пиво и с интересом следили за телесериалом "Даллас". Владелец-грек обычно сидел за столиком в самом углу, ожидая вечернего наплыва посетителей, и с кислой физиономией взирал на свою помощницу, изнывавшую от безделья. Ему нравилась официантка, девушка небольшого роста с громадной, внушающей благоговейный ужас грудью, которая бросала вызов как человеческой природе, так и законам земного притяжения. Она не желала с ним спать, а этот факт лишь раздражал грека еще больше.

Коротышка пронеслась мимо его стола с милой улыбкой на устах, но на такой дистанции, которая исключала всякую возможность ущипнуть ее за мягкие части.

– Кэти, - позвал ее ласково владелец, - не подойдешь ли ко мне на минутку?

Все еще улыбаясь, она села на стул, который он любезно ей пододвинул. Она была очень осмотрительной и удерживала Спироса на определенной точке кипения, что облегчало ей работу и делало ее более прибыльной. Какой смысл искать от добра добра?

– С удовольствием, Спирос. Тебе что-нибудь нужно?

– Окажи мне любезность. Присмотри за Луи. Ради меня. Смотри, чтобы он меня не ограбил. Я тебе доверяю, позаботься обо мне, - он похлопал ее по плечу, сожалея, что не может опустить руку ниже.

– Нет, Луи не станет тебя грабить, Спирос. Он отличный парень.

– Тем не менее последи за ним. Ради меня, понимаешь?
– Он вложил ей в руку скомканную купюру. Она инстинктивно почувствовала, что в руке у нее двадцать долларов. Она не могла долго протянуть на эти деньги.

– Хорошо, конечно, все сделаю. Понаблюдаю за ним, - она хотела было подняться, убирая скомканную бумажку в карман джинсов.

– Подожди. Не хочешь ли выпить чашку кофе со мной?

Она снова села, мысленно пожалев о том, что родилась с такой громоздкой грудью.

Спирос, глядя на нее, весь сиял.

– Может, пойдем куда-нибудь в этот уик-энд, ну, в бар с фортепиано, какой-нибудь хороший ресторан, куда пожелаешь. Ты когда-нибудь была в Атлантик-Сити?
– в предвкушении он почмокал губами.
– Можно там остаться. Там такие славные отели, таких ты не видела в жизни.