Рабыня
Шрифт:
Положив на колени лопату, он провел ночь сидя в шалаше, протянув ноги к огню и пытаясь представить себе края, где нет зимы. Там круглый год бегают, ползают и летают ненасытные насекомые, и среди них живут люди. Разве это возможно?.. Наверное, нет. Люди и насекомые - смертельные враги.
К утру, то впадая в неспокойный сон, то опять приходя в себя, Авер даже заскучал. Он собрал еще хвороста и позавтракал затемно, а с первыми лучами солнца углубился в лес, держась русла ручья. Землянки он нашел быстро, но входить внутрь не хотелось: люк был откинут, он примерз к земле.
– Здравствуйте, хозяева!
– сказал Авер
Что его ждет внутри? Несколько мертвецов, которые предпочли смерть от холода. Стоит ли туда спускаться? Юноша совсем было решился пройти мимо, как вдруг увидел первое тело. Человек лежал в пожухлой траве, его полуразложившийся, черный труп прихватило морозом. Морщась, Авер приблизился и едва не наступил на еще одного поселянина.
Двенадцать человек насчитал юноша вокруг землянки, здесь были и мужчины и женщины. Их убили осенью, совсем недавно. Абажи! Вот почему Нельсон привел с собой так много людей - собирался свести счеты, и самые страшные события развернулись не ниже Алларбю, а здесь.
Авер обошел все окрестности и обнаружил еще четыре трупа, потом увидел за ручьем новых людей. Это был довольно большой поселок, в чем Авер убедился, спустившись в землянки - там тоже было много поселян, в основном старики.
– Почему он это сделал?
– не мог понять юноша.
– Зачем? Теперь некому выращивать клубни…
Никакой еды Авер не нашел, абажи забрали все до крошки. Не было и железных предметов, и шерсти, даже половины одежды на мертвецах. Нельсон был хорошим хозяином.
Солнце еще только начинало свой дневной путь, а Авер уже покинул поселок. Нечего ждать, надо спешить на юг, чтобы успеть когда-нибудь вернуться в Алларбю, пока его населяют не только мертвецы.
Ручей ночью замерз почти целиком, лишь на стремнине течение все еще боролось с холодом. Авер осторожно потрогал лед ногой. Еще рано ему доверять, но через два-три дня он будет идти прямо ручью. Тогда дорога станет еще легче, главное - чтобы не пошел снег, который завалит все вокруг и превратит местность в белую равнину, где легко заблудиться. Но до снега, окончательного прихода зимы, осталось еще дней десять.
– Он пока расспрашивает меня, откуда ты взялась. Я ему говорю, что ты приплыла с ньяна, но не относишься к их народу, что тебе негде жить, - говорил Вулко, одновременно размахивая руками перед жуком.
– А теперь я ему говорю, что ты утверждаешь, будто у тебя хорошие руки.
Жук после короткой паузы пошевелил усами и придвинулся вплотную к едва дышащей от волнения девушке.
– Он приказывает тебе попробовать.
– Но… Как? Я ведь ничего не умею!
– Ты попробуй. Подойди к нему, как тебе удобно, и положи на него руки. А потом постучи ему по хитину. Ну, попробуй же!
– Вулко подтолкнул Фцук в спину.
– Не получится - прогонит тебя, в крайнем случае прикажет высечь.
– Плеткой?
– опять испугалась девушка.
– Да нет, розгами, это прутья такие… Начинай, он торопит! Ох, а мне-то пора!
– Вулко выпучил глаза.
– Жуки бегут, это те, что к муравейнику, буду им хозяйство показывать, а рыбу-то обещал принести, и забыл из-за тебя! Побежал, я побежал!
Пасеч стремглав бросился обратно, три жука, бежавшие строем, быстро его нагоняли.
– А мне-то что делать?!
– закричала Вулко вслед поселянка, но он уже ее не
Тут же девушка взвизгнула - жук коснулся ее длинными усами и нетерпеливо побарабанил по ее животу. Постаравшись дышать ровно, Фцук зашла сбоку, стараясь держаться подальше и от жвал, и от плюющегося огнем зада шестиногого. Она положила руки на теплый, прогретый солнцем хитин и осторожно постучала по нему ладонями.
Жук не пошевелился. Фцук постучала еще раз, вразнобой, потом попробовала пальцами. Шестиногий никак на это не реагировал, будто и не чувствовал.
– Ну что же мне с тобой делать?
– печально спросила у него Фцук.
– Вон ты какой большой, черный, усатый… Разве тебя можно пощекотать? Или сильнее стукнуть…
Она немного постучала в бок жуку кулаками, тот переступил с ноги на ногу. Недоволен? Вулко догнали шестиногие преследователи, они отчаянно шевелили усами, пасеч на бегу пытался отвечать. "Строгие," - подумала Фцук.
– "Не любят, когда что-нибудь забывают, ломают, поджигают, не любят чужаков…" Она все ленивее стучала по спине шестинога, потом стала поглаживать. Может быть и лучше, что жуку не нравится? Отдадут ее обратно ньяна. Варакша не похож на человека, который может вернуть поселянку абажам. Или все-таки он тоже, как Фриц и Гюнте, вынужден подчиняться другим, жестоким людям?
Жук отошел в сторону, пошевелил усами. Фцук опустила руки, не зная, что предпринять. Тогда шестиног обошел ее сзади и стал подталкивать в сторону жучиного города. Девушка шла маленькими шагами - ей туда совершенно не хотелось.
Это не понравилось шестиногому, он боднул ее сильнее, поселянка повалилась на землю. Жук встал рядом и смотрел ей в глаза, нетерпеливо подергивая усиками.
– Ты хочешь, чтобы я шла с тобой в город?..
– грустно спросила Фцук.
Вместо ответа насекомое пихнуло ее ногой в бок. Жест вышел и повелительным, и одновременно суетно-веселым: "Ну что же ты тратишь время, ведь жизнь идет! Давай, вставай, беги скорей!"
Фцук поднялась и побрела к городу. И это тоже не устраивало шестинога, он толкал ее до тех пор, пока девушка не побежала. Так ей и пришлось мчаться по степи до самого холма, изрытого множеством входов. Жук ободряюще помахивал усиками, забегая то справа, то слева.
Приблизившись к городу, Фцук волей-неволей сбавила ход. Жуки с огромной скоростью проносились мимо нее, столкнуться с таким бронированным шестиногим было опасно для жизни. Провожатый все-таки подталкивал ее, потом, поняв причину затруднений, забежал вперед и повел за собой. Когда жук исчез в широкой норе с аккуратно утрамбованными стенками, девушка в нерешительности остановилась.
Однако не только ей нужно было срочно попасть в жилище, и в спину ее толкнул теперь уже другой, незнакомый жук. Фцук испугалась, что на нее обратят излишнее внимание, и, пригнувшись, нырнула в темноту. Почти тут же она наткнулась на зад насекомого и внутренне замерла, вспомнив, что оттуда может вылететь. Шестиног, видимо, ждал ее, потому что тут же пошел вперед.
Нора уходила вниз под небольшим уклоном, ее часто пересекали другие ходы. По ним тоже пробегали насекомые, некоторые понизу, а другие по стенам или даже потолку. Как им это удавалось, Фцук не поняла. Пару раз ее отрезали от провожатого, что очень пугало поселянку - все обитатели города для нее выглядели совершенно одинаковыми.