Ради тебя
Шрифт:
И всё это было здесь, за стенами дома, за истончённой до волоса гранью тишины и ночи.
– Спасибо, - тихо-тихо сказала Тиль, а Крайт промолчал, не стал спрашивать, за что она благодарит.
– Только ведь это не всё?
– Не всё, - нехотя согласился кузен.
– Ну так договаривай.
– Зачем?
– Карт, я тебя очень прошу, никогда больше этого вопроса не задавай, ладно?
– Ладно, - кузен помедлил, аккуратно, словно стеклянную положил руку Тиль на одеяло. Наклонился вперёд, сгорбился, опёрся локтями о колени - будто отстранился.
– Там, куда меня... откомандировали,
– Короче говоря, в очередной раз приземлился неудачно, шасси в хлам, снова взлететь нереально, крыло сломано, у хвоста половины... Ничего хорошего, короче. Да ещё пурга - на вытянутую руку ни демона не видно. Пайка - на двое суток, дров нет. Да и где костёр разводить? В кабине? Ну я и... Нет, Тиль, не нужно тебе это, Небом клянусь. Хватит на сегодня воспоминаний.
Теперь пришла очередь Тильде молчать, тянуть паузу, думать, а кузен её и не торопил.
– Как ты любишь говорить: знаешь, что?
– отозвалась Арьере, наконец.
– Я хочу сама решать, нужно это или нет. Может, это наш последний... Пожалуйста, расскажи мне.
– Собственно, рассказывать нечего, - хмуро подытожил Крайт.
– Думал: дров нет, зато ракетница есть, кортик всегда со мной, ну и к демонам это, возвращаться-то всё равно некуда.
– Почему ты решил, что некуда?
– Да понимаешь, газеты к нам редко, но попадали. Чаще на кухню, в них продукты заворачивали, снабженцы экономили. Ну и нашлись желающие поделиться подробностями о «свадьбе Крайтов», - Карт изобразил пальцами кавычки.
– Представляю, что ты обо мне думала.
– Я думала, что ты не смог меня простить.
– Из-за Грега, что ли?
– кузен повернулся, глянул через плечо.
– Небо, Тиль! А что ты тогда делать должна была? Вслед за мной в море кинуться?
– Так возвращаться тебе некуда было, - мягко напомнила Арьере.
– А дальше стало... Собственно, сама понимаешь, - недовольно буркнул Карт.
– Спирит - Йоргом его звали - остановил. Сказал, мол, а что будет, если ошибаешься? Вдруг она всё равно ждёт? Ну так проверь, хуже не станет.
– И ты проверил?
– Проверил. Правда, только года через два. К Берри соваться поосторожничал, да и не хотел я с ним встречаться. Если уж совсем честно, то просто не в форме был, зачем лишний козырь давать? А тут в газете объявление, бал, что ли, благотворительный? Не помню. Но большое какое-то сборище, ну и пошёл. Не на сам бал, конечно, а так, с краешку постоять. Там зевак к ограде пускали.
– И что ты увидел?
– Самую популярную пару сезона, - Крайт нервно провёл пятернёй по волосам, - господина и госпожу Арьере. Про «популярную» - это не мной придумано. Муж у тебя красавец, даже я оценил.
– А что ещё оценил?
– холодновато поинтересовалась Тиль.
– Тебя. И рубиновый гарнитур. Диадема такая, - Карт покрутил пальцем над макушкой, видимо, изображая диадему.
– Но больше тебя. И себя. Герой: нога в лубках, в башке дырка, за душой лычки старшего лейтенанта и угроза увольнения по здоровью.
– Карт, - позвала Тиль замолчавшего кузена.
– Вот жалеть меня не надо!
– огрызнулся Крайт.
– Ты идиот, - тяжко вздохнула Арьере, потянула его за рукав, заставив на себя смотреть. Сама пододвинулась ближе.
– Почему?
– пробормотал Карт, опять зачем-то на шёпот переходя.
– Не знаю, - пожала плечами Тильда, - уродился, наверное, таким.
– Это точно. Ложись-ка, тебе отдохнуть надо, день ещё тот выдался и...
– Да замолчи ты уже...
Луна заговорщицки подмигнула из-за шторы. Ночная тишина, ещё совсем недавно казавшаяся такой тонкой, стала плотной, пуховой и толстой, будто крепостная стена, надёжно отгородив комнату от всего - и от себя тоже. Потому что в спальне места больше никому не осталось, даже тишине.
***
Тиль потянулась так, что в спине пискнуло, сощурилась на пылинки, чинно вальсирующие в столбе солнечного света. Покосилась на смятую подушку, лежащую слева, подумала, да и спихнула её на пол, хихикнув, как институтка. Поводов для особой радости вроде бы не было, да, собственно, радости тоже не было. Зато Арьере переполняло что-то такое и эдакое, которое иначе, чем жажда жизни и не назовёшь - лихое, будоражащее и в то же время очень рассудочное, но совсем нетягостное.
– Проснулись, барышня?
– Айда, по-черепашьи просунувшая голову между приоткрытой дверью и косяком, улыбалась во весь рот. Да что там улыбалась! Служанка просто-таки светилась, не хуже солнышка.
– Доброго вам утречка.
– И что, утро действительно доброе?
– уточнила Тильда, натягивая простыню до подбородка.
– А то как же!
– ни на миг не усомнилась старуха.
– Уж как я за вас рада, как рада-то! За молодого мастера тожить, но за вас прям сердце поёт?
– Не понимаю, о чём ты, - нахмурилась Арьере.
– Так ни о чём я, - согласилась Айда. Улыбнись она ещё чуточку шире - и щёки бы точно лопнули.
– Что промеж нас хранится, с нами и останется.
Тиль всё-таки не выдержала, рассмеялась.
– И как, я больше не неуберёга?
– спросила, покрывалом утирая выступившие слёзы.
– Да куда там!
– махнула рукой старуха.
– Тепереча-то есть кому вас поберечь. Уж как я Небо молила, как переживательно было. Но недаром ж мамка говорила: «Всё, что ни делается, во благо идёт!» Вам как, завтрак-то сюда принесть или вниз спуститесь? Молодой мастер велел спросить, ждать вас али одному начать кушать?
– Ну раз молодой мастер спросил, тогда точно спущусь, - серьёзно кивнула Тильда.
Видимо, «мастер» решил, что ждать всяких проспавших дело невыгодное и в одиночестве к завтраку приступил. При появлении госпожи Арьере он даже зад от стула оторвать не удосужился, лишь брови приподнял то ли иронично, то ли в знак приветствия - тяжело понять мимику человека, целиком засовывающего в рот немалый такой пирожок.
– В Кадетском корпусе правилам приличий не учили?
– поинтересовалась Тиль, аккуратно расправляя на коленях салфетку.
– Или ты занятия прогулял?
– Есть очень хочется, - не слишком внятно пробубнил Карт, пожав плечами.