Рафаэль и бабы-жабы
Шрифт:
– А ты обжора до белой горячки.
Соседка на мгновение потеряла дар речи, не ожидая от него такой строптивости, а потом вскипела, словно самовар:
– Рафаэль, как тебе не стыдно?! Ты меня своей скупостью поразил в самое сердце. Ты же не бич, а интеллигентный человек, художник, и вдруг такое дикое жлобство?– упрекнула она. – Я тебя, сосед, не узнаю, ты превращаешься в скупердяя. Да, подавись бутылкой и лягушатиной!
– Не грызитесь, – сурово велела Баляс, заметив, как у Суховея от возмущения задрожали руки. – У меня такое железное правило: ни с банкетов, ни с кладбища
– А я вот не верю в глупые приметы. Назло крохобору заберу и коньяк для растирок и компрессов, и баночку черной икры, чтобы он не спился и не объелся.
– Чтоб ты сама объелась до заворота кишок, – пожелал художник и отправился на кухню за «жабичими лапками». Их прожорливая Виола Леопольдовна слопала в мгновение ока. Потянувшись от удовольствия всем телом, заявила:
– Обожаю блюда французской кухни. Они изысканны и пикантны, а вот китайцы в пище неприхотливы.
– Потому, что их больше одного миллиарда и двухсот миллионов. Попробуй-ка, накорми такую ораву, – вставил реплику художник.
– Рафаэль, ты прав. На этот счет есть анекдот; китайцы кушают все, что ползает, кроме танка и все, что летает, кроме самолета. Ха-ха-ха… Почему не ржете?
– Остроумно, но, если бы среди нас был китаец, то обиделся бы. У них тоже есть изысканные блюда, в том числе из морепродуктов и ядовитых змей, – напомнил Суховей и сообщил. – Некоторые гурманы в восторге от саранчи в соусе, тараканов в кляре, устриц и улиток…
– Фу, какая гадость! – скривила мину Тамила. – Сейчас же прекрати отравлять аппетит. Это у тебя самого тараканы в голове завелись.
– Почему хохлы обожают свинину, сало? – продолжил он.
– Менталитет, дело вкуса, – неуверенно ответила Баляс.
– Не угадали. В средневековье, когда существовало Крымское ханство, татары, совершая набеги на украинские земли, угоняли людей в рабство, забирали коров, лошадей, овец, коз, мелкую живность, а вот свиней не трогали.. Свиней они считают грязным животным, ислам запрещает их употреблять в пищу.. Поэтому ушлые хохлы в массовом порядке занялись разведением свиней.. С того времени и возникла эта традиция, хотя на рынке сейчас в основном, сало из Польши, невкусное, словно мыло. На рвоту тянет.
– Очень убедительная версия, – сказала риелтор.
– А я полностью солидарный с принцессой Дианой, призывавшей не убивать и не употреблять тех, кто имеет лицо, – оживился Евдоким Саввич. – А именно животных, рыб, птиц, пресмыкающихся и насекомых. По калорийности грибы вполне заменят мясо…
– Особенно бледная поганка и мухомор, – ввернула реплику соседка. – Вот ты ими и лакомься, а мы с Виолой ели, так и будем кушать натуральное мясо. Ты нам не указ!
– Берите пример с Дианы, царство ей небесное. Погибла в автомобильной катастрофе. Возможно, спецслужбы Великобритании причастны к ее гибели. Постарались не допустить смешения королевской крови с арабской, чтобы сохранить чистоту династии королевы Елизаветы 11. До сих пор гибель принцессы покрыта тайной.
– Оно тебе надо, Рафаэль? Меньше будешь знать, спокойнее спать, – напомнила Тамила.
–Любо-дорого за вами наблюдать. Сладкая парочка, – неожиданно заявила Баляс. – Поворкуйте голубки в спальной, а я подожду, посмакую лапки. Мне торопиться некуда.
– Виола Леопольдовна, вы же давеча говорили, что у вас время на вес золота? – напомнил Суховей.
– Для вас я делаю исключение. Представьте, что вы остались наедине. Не робейте, действуйте. А ты, Тамила, не скупись на ласки, одари художниками прелестями, тебя не убудет.
Швец проявила инициативу – взяла Евдокима Саввича за руку, чтобы увлечь в соседнюю комнату, но он смутился, заупрямился:
–Тамила, не искушай, неудобно, потом…
– Неудобно штаны через голову одевать. Дорога ложка к обеду, – с показной обидой упрекнула она.
– Эх, художник, вы меня разочаровали. Тамила к вам душой и телом, а вы, как глупый телок. Настоящий мужчина показал бы, на что способен? Второго шанса может не быть. Ладно, отлично поработали, хорошо посидели, пора и честь знать! – с широкой улыбкой сообщила риелтор, посчитав излишним благодарить щедрого спонсора. «Работа у тебя не бей лежащего. По сути, ничего не сделала, а пожрала за троих, – подумал художник. – Все больше никаких банкетов и фуршетов, иначе из-за ненасытных баб вылечу в трубу».
Выпили на посошок. Швец хотела напомнить о кофе с десертом, но Баляс ее опередила.
– Еще бы посидели, но времени в обрез, – нехотя поднялась риэлтор, обозрев бутылки и блюда с остатками напитков и закуси. – Спасибо за хлеб, за соль. Завтра утром будьте, как штык, поедим к нотариусу оформлять генеральную доверенность. А сейчас отдыхайте, набирайтесь сил. И если не возражаете, то я возьму с собой на дорожку бутылку с остатками коньяка. Не пропадать же добру? Вдруг поднимется давление, а коньяк лучшее лекарство для его понижения?
– Конечно, Виола Леопольдовна, какой разговор.
– Я сразу поняла, вы щедрый человек, душа нараспашку. Спокойной ночи и сладких сновидений, – пожелала она.
– Рафаэль, почему бы тебе не подарить Виоле, какую-нибудь картину. Например, морской или горный пейзаж и обязательно с автографом?– неожиданно предложила Тамила. – Я это к тому, что когда ты умрешь, то память о тебе надолго останется в картинах.
– Спасибо за мрачную перспективу, – хмуро оборвал он.
– Не обижайся, все люди смертны. Вечна только душа.
– Без тебя знаю, но не этично об этом постоянно напоминать.
– Картины, в отличие от мнения Тамилы, мне очень нравятся. Охотно приму подарок, – разрядила их конфликтный диалог риелтор. – Подбери сами что-нибудь к следующей встрече. А, если не возражаете, то я сама выберу. А на сегодня достаточно впечатлений.
– Не возражаю, – отозвался художник, решив к тому времени припрятать лучшие из своих живописных творений.
Насытившись, Баляс тяжело поднялась из-за стола.
– Рафаэль, я останусь, помогу тебе убрать и помыть посуду, – предложила Швец свои услуги. – А потом попьем чаек или кофе с малинкой-калинкой. Покалякаем, о нашей первой любви, понежимся в постельке.