Ракетчики
Шрифт:
— Ну, я, допустим, не мог. Он мой галстук крепенько привязал к ножке стола.
— А я — мог?! Ухо надо было оторвать и бежать?
— Я так понимаю, что Корибут знал, что делал. Он послал Матевосяна, чтобы сорвать переговоры.
— Видимо — да. Хотя Матевосян нам сказал, что должен был ехать Юревич, но не смог, женится. Кстати, данные разведки это подтверждают. Вот Корибут и попросил его, как он сказал, «сгонять на стрелку».
— Переговоры провалены…
— Вообще-то — нет. Нам удалось договориться по большинству вопросов. Не в тех вариантах,
— Да?!?
— Да. Ничего нового: раздел зон влияния, уже известный нам список Юревича, некоторое ограничение по подрывной работе.
— А именно?
— Чтоб не было повторения польского сценария. Как сказал Матевосян…
— … маи люди румынов ипал, болше ни будэм. Если и Румыния будит ваивать — Сань и туда бомбы кынэт. У него их минога».
— По каналу — можем ходить на прежних условиях. По флотам — мы не лезем к их базам на Кипре, не заходим в Чёрное море — они не плывут в Карибское. Никаких выплат долгов старого СССР, компенсаций за радиацию не будет. Никакие наши «международные» законы они и дальше признавать не будут.
— Их базам… Их базам… Вслушайтесь, как это звучит: «Их базам на Кипре». Уже не британским. Кошмар!
— То есть, что мы имеем? Если нам нужен повод воевать до конца — он у нас есть. Вопиющие нарушения всего, что только можно, включая откручивание ушей и стрельбу на переговорах. А если хотим перейти от «тёплой» войны к «холодной» — они готовы.
— Это ещё не все мелкие гадости. Есть ещё одна.
— Ну?
— Вот документы. Подписанные. Два раза.
— А что это за разводы? И запах? Бурые пятна?
— Он нам вместо подписи крестик замечательненький поставил.
— А я, дурак, сам виноват: попросил его по-другому подписать. Вот он и подписал по-другому.
— Мы только потом узнали у переводчика. Это игра слов в русском языке. У них писать буковки и ходить в туалет по малой нужде — звучит одинаково. Весёленько, да?
— Дикари!
— Вот Матевосян и истолковал наши слова «по-другому» — именно по-другому.
— Фу! Заберите эти бумажки! Трэш!
— Я не исключаю, что он был совершенно искренен. Достал потом кинжал, порезал себе палец и ещё кровью бумаги измарал — решил, видимо, что нам мало. Дикий горный народ — эти армяне. Причитал: «У-у, дэти Сатаны, висьо вам мала, нэ так писаль!»
— Серго, ты не шутишь? Обоссал им договор?!
— Вай, ани сами прасиль!
— А я тебе такого не поручаль, тфу, не поручал.
— Ну, извини, дрюк, пагарачылса.
— Давай договор.
— Так, почему он воняет — понятно. Почему кровью с этими пекельными душами расписался — можно тоже понять. Хотя ты это сделал зря. Могут колдовать на крови. А почему тут крестик стоит? Ты ж, вроде, в школе учился, помню, в армии за свои семь рублей исправно расписывался.
— Эта чтоб ани мой подпис паддэлат нэ магли.
—
— … таким образом, Владыки, аналитическая группа пришла к таким выводам. Вступать в полномасштабную войну сейчас невыгодно. Наверняка, с огромной вероятностью, русские применят ядерное оружие. Они этим армяшкой нам чётко дали понять. Мы пришли к выводу, что Серго Матевосян разыграл перед нашей делегацией спектакль. Частично. Но это ничего не меняет. Победителей не будет. И по какой-то, неизвестной нам причине, русских устраивает данный «нулевой» вариант. Рекомендуемые меры противодействия подробно разработаны. Самое важное направление: действия через Россию. Предлагаем следующее…
— Агромнае вам спасиба, Александр. Прямо стало легче дышать. И Ларису я искренне поздравил на свадьбе.
— Александр Григорьевич, кончайте вашу дипломатию. Вы ж не для этого пришли.
— Да. Есть два вапроса. Тачнее — адзин. Что я должен строить? Я тяну на сябе весь воз праблем. Всю эканомику. Но куда её тянуть — не знаю. Так, на глазок рулюю, вожжи даю, тем, кому их нада даць. Но не вижу ситуацию в цэлам.
— Понял ваш вопрос. Вас интересует теоретическая часть: капитализм, НЭП, социализм, коммунизм ли наша цель? Так?
— Да. Именна эта.
— Социализм в том виде, в котором он у нас был семьдесят лет, себя полностью дискредитировал. Согласны?
— Да. Полнастью сагласен.
— Капитализм несёт в себе несправедливое и нерациональное, с точки зрения максимально быстрого развития страны, распределение результатов труда. Мало того, он ещё несёт в себе заразу общества потребления. Что во сто крат опасней. Так?
— Так. — А какое общественное устройство ещё бывает? Или какие?
— В школе нас учили: феодализм. Только это же просто недокапитализм. Низкий уровень развития техники, производственных отношений, раздробленность.
— Чтоб вы знали, Александр Григорьевич. Феодализм себя не изжил. Он в половине мира правит. И у нас правил до недавно. Например, в сегодняшней России губернатор, начальник местной милиции, прокуратуры, ФСБ — и есть феодалы. Или один коллективный феодал. У них есть вассалы: депутаты разных уровней, директора «вольных» фирм и «подснежников». Есть свой сюзерен — Борька-алкаш. Многие страны Африки, Южной Америки, Азии — феодальные княжества Америки с большинством типичных признаков. Короче: феодализм мы строить не будем. Думайте дальше. — Рабовладельческий…
— Ха-ха-ха! Есть немного. Для тех, кто в шахтах и спецсовхозах, будет очень похоже. Но тоже мимо. Не то пальто. Зачем нам рабы? Толку с них? Сражаться за страну они не будут, работать будут плохо. Последний пример: шарашки Сталина. Большинство «учёных» там косили от лесоповала. С умным видом тянули время, а не изобретали.
— Есть ещё первобытнообщинный. При царе ещё оставалась крестьянская община. И ты назначил старост всех уровней. Ты хочешь сказать, что совпадения слов тут не случайны?