Ракетный гром
Шрифт:
Узлову не хотелось, чтобы его видели, он старался сесть пониже, спрятаться за головы других. Он так опустился, что затылком уперся в спинку стула. Сидеть было неудобно, но он терпел...
— Я произвел одно испытание устойчивости среднего результата на примерах взвода, которым командует лейтенант Узлов. Сразу скажу: вывод получился таков, что мы в состоянии произвести боевые пуски гораздо раньше намеченного срока... Позволю себе обратиться вот к этим таблицам...
«Ну конечно, лекция, лекция», — слушая Шахова, рассуждал Малко. Когда еще обсуждалась повестка дня, он был против того, чтобы Шахов в основу своего доклада положил чисто технические, математические выкладки, был за то, чтобы доклад носил более широкий характер, включал в себя и международную обстановку, и достижения народного хозяйства страны. Майор Савчук колебался, остальные члены партийного бюро поддержали Шахова, на стороне которого были и Бородин и Громов. Теперь Малко сидел неподвижно, будто оцепенел. Он видел докладчика, видел указку, слышал отдельные фразы и ждал, скажет ли Шахов о нем, приведет ли хоть один пример из его учебной практики. Вдруг у него мелькнула мысль: «Понятно! Узлов — пуп земли. Дружок он ему. А я что?.. Понятно». Он почувствовал себя так, словно находится один в пустом зале. Досада сдавила грудь: почему же докладчик так много говорит об Узлове, а о нем ни одного слова? «Ведь я же член бюро партийной организации!» — хотелось крикнуть ему, но он лишь прошептал Виктору:
— Шахов обошел наш взвод. Это надо учесть, Витя. — Малко впервые назвал своего оператора Витей. Виктор даже растерялся: к нему ли обратился старший лейтенант?
Был объявлен перерыв. Узлов поспешил на улицу. Его догнал Малко.
— Дима, я жду твоего выступления. — Он открыл портсигар, предлагая закурить. — Ты обязан выступить, о тебе хорошо говорил докладчик. Игорек! — крикнул Малко показавшемуся в дверях Шахову. — Он с ума сошел, отказывается выступить. Я считаю, это неправильно!
— Хорошо, он выступит, — сказал Шахов и, взяв Узлова под руку, отвел в сторону. — Как доклад?
— Профессорский...
— Нет, серьезно?
— Серьезно? Боюсь, не рано ли из меня делают эталон. А как сорвусь? В жизни все бывает. Игорек...
— Ты не веришь в свои силы? Или что скрываешь?
— Скрывать не умею, я как на ладони, виден со всех сторон. — И, подумав о чем-то, попросил Шахова: — Будешь в городе, купи мне два билета в кинотеатр, на любой фильм. Купишь?.. Вместе пойдем...
— Со мной?
— Игорь, пощади, ты мне надоел и без того. Пошли, слышишь звонок?
Они вернулись в зал.
Зайцевой на месте не оказалось, теперь она сидела с группой девушек-связисток в заднем ряду. Узлову неудобно было поворачивать голову назад. Он увидел, как приосанился ефрейтор Цыганок. «Неужели первым выступит? — подумал Узлов. Цыганок еще никогда не выступал на партийных собраниях, и Дмитрий опасался за подчиненного. — Понесет его от повестки дня». Но первым выступил Добрыйдень. Он говорил робко, только под конец своей речи вдруг осмелел:
— Средний результат устойчивости построен не на песке. Старший инженер-лейтенант Шахов произвел научное исследование приемов и методов, которые мы применяем сейчас...
Речь сержанта понравилась Узлову, понравилась тем, что Добрыйдень назвал фамилии рядовых специалистов, обойдя его, Узлова, и тем, что похвалил Шахова. «В сущности, если правду говорить, то основной пружиной был ты, Игорек, давил на меня безжалостно», — с благодарностью подумал Узлов о Шахове.
— Слово имеет ефрейтор Цыганок. — объявил Савчук и почему-то посмотрел на Малко: видимо, ожидал его выступления.
«Сробеет перед аудиторией», — вновь затревожился Узлов. Цыганок погладил ладонью верх трибунки, прокашлялся.
— Волнуюсь, товарищи. — Его глаза забегали по залу, словно он искал сочувствия. — Я не по-научному, по-простому хочу сказать. В груди так молотит, аж в ушах отдает, как на артиллерийском полигоне...
По залу прокатился смешок. Пропел Волошин: «Константин такой, про него не скажешь, что он виден как на ладони». Узлов еще больше заволновался: «Понесло, понесло!»
— Тут не до смеха, когда в груди так стучит. — продолжал Цыганок. — Есть у нас хорошие специалисты — электрики, вычислители, гтланшетисты, механики-водители, командиры. Нам предлагают научиться заменять друг друга и даже подменять офицеров на случай временного отсутствия таковых. Это уже не компот, товарищ Добрыйдень, — академия, школа, учеба. Так я говорю?
— Правильно!
— Верно!
— Согласны!
Цыганок повернулся к президиуму, увидел, как Громов что-то записывает в блокнот, а Бородин подмигнул ободряюще, и еще больше воодушевился:
— Мы в своем взводе давно подменяем друг друга. А как же иначе! Иначе нельзя. А вдруг кто заболеет? Взаймы, что ли, пойдешь просить специалиста? Не дадут, а если дадут, то всучат не иначе как «тузика», потому как добрый солдат и в своем взводе не помеха. Но у нас хворают редко, еще помнят давнишний случай со мной. В спину мне начало стрелять, от нижнего места до лопаток, пошел к врачу, а он прописал мне двадцать пять присядок. С той поры я не болею. Спортом излечился...
Зал опять взорвался хохотом. Костя продолжал:
— Но все же бывают и другие причины, по которым может выйти из строя ракетчик... Я за то, чтобы наши специалисты могли работать в две руки. Тогда, товарищ Шахов, средний результат устойчивости будет еще выше.
Скажу и о командирах. До чего же им бывает трудно! Особенно командирам взводов. Командир взвода — это Фигаро. Он и руководитель политзанятий, он и в парке вкалывает наравне со всеми специалистами, он и... проводит другие занятия, в техническом кружке преподает математику или электронику и ходит на командирскую учебу. Иной раз посмотришь на командира взвода, и душа в пятки уходит: какой леший потащил его в военное училище? Отслужил бы рядовым или сержантом и потом посвистывал бы на «гражданке» вольным казаком: захотел — пошел в молодежное кафе, там есть и квас и водка, выбирай, что душа принимает. Захотел — устроился в институт, учись себе без ночных тревог и марш-бросков — сам себе распорядитель, милиционер и профессор...
В армии приходится ходить по линейкам, по квадратам, не смей срезать углы, если даже мокро под мышками, не смей сворачивать в переулок, если даже оттуда смотрят на тебя девичьи глаза, в которых чертики играют... Так вот я и говорю, надо командиров взводов немного раскрепостить, чтобы хоть, по крайней мере, они в отпуске или, прихворнув, в госпитале не думали, что без них во взводе солдаты варят компоты. Есть у нас специалисты и со средним и высшим образованием. Дай им указки в руки — они без запинки прочитают вот эти таблицы, по которым старший лейтенант Шахов вывел на примере нашего взвода устойчивость среднего результата и доказал возможность освоить новую технику значительно быстрее, чем отводится учебной программой. Указку дайте таким солдатам и сержантам, они при случае всегда смогут подменить командира взвода...
Я уже освоил специальность механика-водителя. Пашка Волошин помог. Теперь, если с ним, не желаю ему этого, что-нибудь случится, ракетная установка будет выведена на огневой рубеж. Так что империалистам радоваться не придется, если мой друг, товарищ Волошин, временно выйдет из строя. Враги все равно получат свою порцию огня...
Цыганок сошел с трибуны. В зале с минуту стояла тишина. Малко пересел в первый ряд. Шахов делал какие-то знаки Узлову, видимо, просил его выступить, но Дмитрий сделал вид, будто не замечает этого. Бородин шептался с Савчуком, тот покачивал головой и все поглядывал на Цыганка.