Раненая страна (Том 1)
Шрифт:
Кавинант ничего не понимал. Нащупывая нить истины, он осторожно спросил:
– А почему вы не берете воду из реки?
– Потому что в ней нет воды.
– Как это - нет воды?
– удивленно воскликнула Линден. Слова гравелинга пробудили ее недоверие.
– Бред какой-то! Вчера во время бури мы едва не потонули в горных потоках!
– Я же говорил, что мы сейчас живем под пустынным солнцем!
– сердито огрызнулся Сандер.
– Неужели ты сама этого не заметила?
Потрясенный Кавинант повернулся
– Он говорит правду?
Сандер резко поднял голову. Его взгляд заметался между Кавинантом и Линден.
– Да, - сквозь зубы ответила она.
– Это правда. Кавинант доверял ее обостренным чувствам. Повернувшись к гравелингу, он примирительно сказал:
– Теперь мы знаем, что вы нуждаетесь в воде. Но давай это тоже оставим. Он успокоился, собрав последние остатки сил. Дрожащий голос напоминал о беспомощности, но Кавинанта это не смущало.
– Расскажи, как тебе удается использовать Солнечный Яд? Каким образом ты воплощаешь его в различные формы?
Судя по выражению лица, Сандер не хотел обсуждать эту тему. Но взгляд Кавинанта принуждал его к ответу, и какой бы волей ни обладал гравелинг подкаменья Мифиль, он не мог возражать герою древних времен, о котором ему так много рассказывал отец. Покорно вздохнув, Сандер расстегнул куртку и благоговейно вытащил из внутреннего кармана осколок небольшого камня размером с половину его кулака.
– Я гравелинг и поэтому ношу с собой Солнечный Камень. Из-за странного блеска гладкий осколок в его руке казался прозрачным, хотя таковым и не был. Он выглядел как рваная дыра в ладони Сандера.
– О черт!
– воскликнул Кавинант.
– Его сердце радостно забилось. Он увидел перед собой твердый кусочек надежды.
– Оркрест!
Гравелинг взглянул на него с удивлением:
– Как? Ты знаешь о Солнечном Камне?
– Сандер, - произнес Кавинант, сдерживая возбуждение, - если ты попытаешься убить нас, используя этот камень, люди деревни понесут огромный урон.
Гравелинг раздраженно покачал головой:
– Не надо сопротивляться неизбежному. Мы бросим вам в лица гнилянку - тот сорт дыни, который помог вас поймать. Вы не почувствуете никакой боли.
– И все же боль будет!
– вскричал Кавинант.
– Боль в твоем сердце, Сандер!
– Его слова целились в брешь, которая на миг приоткрылась в обороне гравелинга.
– Я - последняя надежда Страны, и ты единственный в подкаменье знаешь об этом. Как жаль, что умер твой отец! Он нашел бы способ убедить тебя следовать за нами.
– Довольно!
– Крик Сандера был полон душевных мук.
– Вы услышали то, что я хотел сказать. По крайней мере, вам теперь ясно, что мы не забыли о правилах вежливости. Если я что-то могу для вас сделать, говорите быстрее. Мне пора возвращаться к своим обязанностям.
– А что ожидает Марида?
– строго спросил Кавинант. Вскочив на ноги, Сандер сердито взглянул на пленника:
– Он убийца и нарушитель Заповедей! Его поступок нанес вред нашему подкаменью! Марид будет жестоко наказан за свое преступление!
– Вы собираетесь казнить его? За что?
– Голос Кавинанта задрожал от волнения. Он выпрямился и гневно шагнул навстречу гравелингу:
– Разве ты не понял, что я сказал? Он невиновен! Им овладел Опустошитель. Марид - жертва, а не преступник!
– Возможно, ты прав, - со злостью ответил Сандер.
– Кроме того, он мой друг. Но твои слова не имеют смысла для жителей деревни. Мы не знаем ни о каких Опустошителях, а Заповеди есть Заповеди. Марид будет наказан.
– Черт возьми!
– вскричал Кавинант.
– Неужели ты сделаешь это?
– Да уж дурака валять не стану! И поверь, моя рука не дрогнет! Огонь вины умрет. После того как Марид проснулся, он сам попросил меня избавить его от горьких мук раскаяния. Дождь навел на него безумие, и оно стало причиной преступления. Однако злодеяние все равно остается на нем. Он получит то, что заслужил.
Кавинанту хотелось схватить гравелинга за плечи и как следует встряхнуть. Но крепкие веревки еще глубже врезались в запястья. Подавив стон, он мрачно спросил:
– Как ты его накажешь?
– Мы его свяжем.
– Тихая жестокость в голосе Сандера звучала как самобичевание.
– Ночью Марида отведут на равнину и оставят там. Солнечный Яд не знает жалости!
Не желая показывать своего горя, он уклонился от взгляда пленника.
Слова о Солнечном Яде по-прежнему оставались для Кавинанта загадкой; Решив на время отложить вопрос о судьбе Марида, он спросил:
– А что будет с Калиной? Неужели ты убьешь собственную мать?
Руки Сандера задрожали, словно он хотел вцепиться Кавинанту в горло.
– Надеюсь, это твой последний вопрос, - язвительно сказал гравелинг.
– Мы делаем все возможное, чтобы вылечить Калину. Я не позволю пролить кровь своей матери, пока смерть не начертит на ее лице знак окончательного приговора. Может быть, ты хочешь мне помочь?
При виде такого горя Кавинант забыл о своем гневе и негодовании. Покачав головой, он тихо попросил:
– Развяжи Линден и возьми ее с собой. Она целительница. Возможно, она...
– Нет!
– перебив его, воскликнула Линден. Несмотря на категоричный отказ, в ее голосе чувствовалось отчаяние.
– У меня даже нет с собой сумки. Женщине необходима госпитализация! Хотя о чем я говорю... Пусть он сам принимает решение.
Кавинант с изумлением повернулся к ней. Он не мог понять, почему она отрекалась от собственных принципов. Еще недавно Линден рвалась из рук и кричала: "Я могу ей помочь!" Однако теперь от этого порыва не осталось и следа.