Ранний старт 4
Шрифт:
Затем меня — нет, нас обоих — накрывает тайфун тактильных ощущений. Пламя в паху встречается с костром в девичьем лоне. Алиса нетерпеливо двигает бёдрами навстречу. И сегодня нам ничего не мешает…
Примерно через четверть часа безумия под аккомпанемент бреда, который шептала Алиска, удовлетворённо отваливаюсь. Не только в сексуальном смысле удовлетворённо. Я реабилитировался за прошлый позор, мне удаётся довести Алису до приступа судорог и криков, которые успел заглушить прижатой к губам ладонью.
Сам не замечаю, как засыпаю. Алиса, та просто непринуждённо переходит из полуобморочного состояния в сонное. Насколько могу судить…
Утром меня будит полоса жаркого света из окна. Щурюсь. Чудное утро, всегда бы так просыпаться рядом с прильнувшей обнажённой красавицей. Совершаю для себя важное открытие. Самый яркий, возможно, главный элемент счастливой жизни — засыпать и просыпаться вместе с любимой девушкой.
На мои движения Алиса открывает глаза, сонно потягивается и, дав себя рассмотреть, целомудренно накрывается одеялом.
— Ты куда? Рано ещё…
Часы на комоде показывают полшестого.
— Как куда? Мне надо в своей комнате показаться, а то бабушка заметит, что меня нет.
Бабуля, кстати, уже встала. Корову отдоить и в стадо проводить. Мои парни, кстати, их пасут. И с того момента, как мы взялись, местные не нарадуются. Скотина под строгим приглядом, никаких эксцессов, как раньше. А то не меньше раза за лето пастухи обязательно напьются, стадо разбредётся и чего-нибудь нажрётся. Корова — тварь тупая, если набредёт на пшеницу-зелёнку, то жрёт её от пуза. Любит её. А недозревшая пшеница в желудке начинает разбухать, выделять всякие парниковые газы, животину раздувает. Короче, погибает корова, если не принимать экстренных и способных шокировать изнеженного горожанина мер…
— Прикройся, а то наброшусь, — предупреждаю честно на провокационно отброшенный верх одеяла.
— Подумаешь, испугал, я с пятнадцати лет ждала, когда ты на меня набросишься…
Что мне оставалось делать? Задержаться ещё на четверть часа. Кое-как успел проскочить к месту официальной дислокации.
Зато после официальной программы — зарядки, очистки коровника, пробежки до речки — во время утренней интеллектуальной подкормки искина Алиса меня не беспокоит. Вплоть до самого обеда.
— Что-то ты сегодня, как варёная, с утра, — замечает бабуля.
Напрягаюсь и конспиративно делаю вид, что никак ни при делах. Алиска беззаботно отмахивается:
— Заснуть долго не могла…
Фактически сдаёт меня, но бабушка внимания не обращает. Мало ли что там у девочек случается. Кроме мальчиков…
11 июля, пятница, время 10:50.
Березняки, свекольное поле.
— Зараза! — ругаюсь под лёгкую усмешку «башибузука» Андрея.
Андрюха уже второго зайца подстрелил, а я никак не могу счёт размочить. Нельзя сказать, что зайцев тут видимо-невидимо, но водятся. Селяне выращивают пшеницу, ячмень, другие злаки, свёклу, морковку, а всякая живность приходит на эти поля пастись. И сельские угодья превращаются в охотничьи. Для коршунов, сов и других ястребов есть стада полевых мышей. Они и зайцем не побрезгуют, но с взрослым им справиться трудно, зато нам — в самый раз.
Поднимаю стрелу, от которой ушёл косой. Делаю знак Андрею — не трогай его, он мой! Понимаю свою ошибку, осторожно иду, разглядываю каждый рядок. Особенность охоты в поле — хорошо видно только в одну сторону, зато далеко.
— Тци-тци, — Андрюха негромко цыкает, привлекая моё внимание.
Далее разговор языком жестов:
«Он впереди на двенадцать часов от тебя».
«Там?».
«Да. Расстояние три с половиной метра».
«Принято».
У него угол зрения лучше, со стороны смотрит и вперёд на несколько рядов ушёл. Отхожу в сторону, отдаляясь от Андрюхи метров на восемь. Если вспугну, выгоню под него. Аккуратно и медленно переступаю ряд за рядом. Боком, держа лук наготове. На ряд, где должен сидеть косой, не захожу. Очень медленно наклоняюсь вбок. Не вижу. Возвращаюсь в прежнее положение продвигаюсь метра на два. Опять высматриваю. Вот он! Замираю и медленно-медленно выпрямляюсь, натягиваю тетиву.
В-ж-ж-у-х! В-ш-и-х! Ой-ой-ой, погибает зайчик мой! В шею стрелу засандалил. С пяти метров промахнуться почти невозможно. Наконец-то…
— Наконец-то, — повторяет мои мысли подошедший Андрюха.
Прижав ногой трепыхающегося зверька, протягивает нож. Финальная стадия, пока горло не перережешь, дичь не взята. Если кровь не пустить, испортится тушка и в еду уже не пойдёт.
Только восьмая попытка удалась. А так всё упрыгивали мои зайчики вдаль. Или под стрелы пользующегося моментом Андрея.
— На базу? — «башибузук» и сам знает, что трёх зайцев на нашу команду достаточно, но распорядиться должен я, как старший.
Уходим к лесополосе, где ждут наши лошадки. Впереди разделка, просушка шкуры, приготовление шашлыков из почти десяти килограмм легкоусваиваемого диетического мяса. Сроки официально разрешённой охоты нас не колышут. На колхозных землях делаем что хотим. Культурные насаждения от потравы на данный момент защищаем.
Парадоксальным образом заниматься хозяйственными заботами намного интереснее самого пастушества. Разнообразнее. Сейчас разведём костёр, заварим похлёбку из заячьей требухи, наделаем шашлыков. Короче, лепота…
19 июля, суббота, время 21:05.
Березняки, дом бабушки Серафимы.
Сидим, пьём чаёк всей компанией.
— Ты, дружок, смотрю, уже носом клюёшь? — замечает Басима состояние младшего.
Незаметно, без поворота головы, периферийным зрением переглядываемся с Алисой. Моими заботами Кира в сон тянет. Стоило мне ослабить контроль — из-за пастьбы приходилось рано уходить из дома, — как он тут же начал тянуть ляжки в кровати до девяти часов, манкировать зарядкой и прочими обязательными процедурами. При попустительстве безмерно доброй бабушки.
Оно бы и наплевать, но вследствие этого паршивец долго не засыпал вечером. Если вообще являлся домой раньше десяти часов вечера. И в моё отсутствие категорически не желает отдаваться во власть Морфея. Требует постоянных рассказок, детского писателя, с-цуко, нашёл!
Беззаботное детство — огромная ценность в жизни каждого человека, не буду спорить. Но какого хрена за мой счёт? Не, не бывать такому! За последние дней восемь только раз удалось вырваться к Алиске в двенадцатом часу ночи. Очешуеть! Ничего и не делали, пошептались и уснули. После такого и Алиса начала посматривать на Кира волком. И давить на бабушку, де совсем избаловала младшего.