Ранний старт 4
Шрифт:
Хотя и рост имеет значение. Девушки лет с пятнадцати практически не растут, а вот я — да, подрос. И мне надо приводить в соответствие свои навыки с новыми параметрами тела.
— Ладно, немного отдохнём и начнём асинхрон устранять…
Свой бонус получают и воспитанники Татьяны. Она и без того не склонна к крикам и крепким выражениям, но сейчас металл из голоса совсем испаряется. Иногда ко мне подходит, помогая ставить движения. Света падает на растяжку. И чего все на неё пялятся? Я-то ладно, пытаюсь определить, насколько она изменилась, а они чего? Вроде ноги длиннее стали… а, ну да, она всё-таки в росте прибавила. Сантиметра три-четыре. Я вырос намного больше, вот сразу и не заметил.
В какой-то момент Татьяна усаживает Свету на стул, крутится рядом с рулеткой. Затем тычет пальцем в смартфон. Подбираюсь ближе.
— Ого! — в голосе тренерши откровенное восхищение. — Сорок восемь с половиной! Почти рекорд.
Успев заглянуть через плечо, отмечаю, что Татьяна слегка преувеличивает. Сорок восемь и семь десятых, но если округлить до половинок, то можно и так. Что сказать? Я — молодец, что обеспечил прибытие настолько фактурной девочки. Фактура в пятьдесят процентов уже хорошо, а то, что меньше, само по себе заявка. На что угодно заявка: на призовые места, на зрительские симпатии, на занятие фокусов фото- и телеобъективов.
Через час ударили ещё раз по джайву.
— Замечательно! — оценивает нас, а скорее только меня Татьяна. — Есть над чем работать, но прогресс виден. Что даже удивительно.
Сам чувствую. Пришлось напрячься, где-то Света сбавляет, так что явных провалов уже нет.
— Но ты его тяни за собой, — тренерша на то и тренерша, что всё замечает, — не надо до его уровня опускаться.
Время 18:35. Кафе в Главном Здании.
— Я заплачу, — отмахиваюсь от попыток Светы достать кошелёк. — На данный момент я — богатенький Буратино, а ты на новом месте, не освоилась ещё.
— Меня родители не с пустыми руками в столицу отправили…
— И правильно сделали, — принимаюсь за салат. — Но это Москва, к ней надо привыкнуть.
— Как тебе всё? — спрашиваю спустя паузу.
Девушка задумывается, но видно, что просто слова подбирает:
— Как на седьмом небе оказалась. Во всех смыслах.
По глазам вижу, хочет что-то ещё сказать, но вместо этого розовеет. И ладно, чего тут ещё говорить. Сам знаю, что я — молодец.
— А почему ты, например, Беркутову не позвал? — в глазах искреннее любопытство.
— Во-первых, она нисколько не лучше тебя в смысле танцев, — отодвигаю пустые тарелки, принимаюсь за компот. — А во-вторых, она слишком гоношистая. Быстро бы мне на голову села. Зачем мне это? Не, те, которые считают, что наглость — второе счастье, на длинной дистанции проигрывают.
14 февраля, суббота, время 19:15.
МГУ, ДСЛ, комната Колчина.
Смотрим ролик. В главной роли некто Витя Колчин. Ведущая — некая красивая девушка по фамилии Хижняк. Девочки с нами. Все тут: и фрейлины, и Таша, и Света. Светланка влилась в нашу компанию бесконфликтно. Фрейлины нахмурились, вздохнули и потеснились. Примиряет их ещё то, что Света деликатно включилась в их обучение танцам. Хотя то, что она всегда занимает место рядом со мной, как сейчас, их пока напрягает. С другой стороны, на занятиях я всегда только с ними.
Но этот гендерный перекос в женскую сторону надо исправлять.
Видеоинтервью блогера Киры Хижняк
— Скажи, Вить, — да, мы друг к другу обращаемся запросто, — твоё вступление в старый спор на стороне конспирологов и против факта американской высадки на Луне привело к какому-то нарушению равновесия? В пользу конспирологов?
На лице лёгкая насмешка.
— Кир, давай придерживаться предложенной терминологии? Не конспирологи, а скептики. Конспиролог — понятие неточное. А противников будем называть «защитниками».
Регламент — прежде всего. Общепринятая терминология тоже. Язык, на котором ведётся дискуссия, должен быть общим для обеих сторон. Кира соглашается.
— Защитников впечатлили ваши аргументы?
— Нет. Сформулирую предельно точно: я не заметил, чтобы защитники серьёзно восприняли мой список фактов. Это, кстати, наводит на размышления.
— Они опровергли какие-то пункты твоего списка?
— Нет. Как их опровергнешь? Вот пункт три, о крупных лунных камнях. Как его опровергнешь? Если о передаче нескольких грамм лунного песка была статья в газете, об этом широко объявлялось, то о камнях никакого разговора даже не шло. Даже газетных уток на эту тему не было. Нет, это невозможно. С остальными пунктами то же самое.
— Но что-то они говорят?
— Да ерунду всякую. Если отбросить нытьё в стиле «конспирологов ничем не переубедить», «вы занимаетесь софистикой», плюс нелепости: «ваши факты ничем не подтверждены и, более того, косвенные», «у скептиков только вера и домыслы», «в пользу скептиков только слова», то… то совсем немного остаётся. И рационального ничего не нашёл.
— Чего именно «немного остаётся»?
— Да, в общем, тоже нелепость. Один перец выставляет фото с «Аполлоном-12», где цвет грунта выглядит ржавым. И утверждает, что цветопередача зависит от настроек фотокамеры.
— А это не так?
— Нет, конечно. Можете, как и я, проконсультироваться с теми, кто знаком со старой технологией фотодела. Цветопередача от настроек фотоаппарата зависеть не может. Единственное, что может на неё повлиять, наличие светофильтра. На фотоаппаратах астронавтов светофильтров не было.
— Ты уверен, что не было?
Здесь я немного заскучал и смотрю на Киру с усталой снисходительностью.
— В этом ты можешь мне поверить, а можешь удостовериться, спросив любого физика, хоть школьного учителя. Если стоит жёлтый светофильтр, то белый цвет на фото будет желтоватым, красный — красноватым. И так далее.
Слегка притормаживаю, дабы информация уложилась в голове ведущей и зрителей.
— На всех лунных фотографиях белые скафандры астронавтов совершенно белые. И за исключением той фотографии на всех других снимках грунт — серый. И с тем же «Аполлоном-12», кстати, тоже. Можешь сама сейчас в сети посмотреть…
Кира ныряет в интернет. Даже запись не пришлось обрезать, настолько быстро она всё находит.
— Ну что? — насмешку не скрываю ни в голосе, ни на лице.
Вид у неё больно озадаченный.