Рарог. Мир Теллуры
Шрифт:
Моему сопернику надоело бездействие, и он пошел на сближение, в то время как его союзники стали обходить меня по дуге. А я все всматривался в таурена, не в состоянии понять, что вызывает у меня ощущение неправильности в его образе. И, когда между нами было уже метров десять, не больше, я наконец понял – его искра была неправильной, какой-то вытянутой формы. Сконцентрировав внимание на ней, я увидел и нить, связывающую его с этим самым ритуалом, создание которого предъявлялось мне в вину.
– Стой, тварь! Значит, хочешь свои грехи на меня переложить? Не выйдет сволота.
Таурен сбился с шага, лицо его на миг исказилось в страхе,
– Это знание тебе ничем не поможет. Мы сможем сделать так, чтобы даже Вечный не смог никому ничего рассказать. И пусть твое полное стирание с лица Теллуры займет годы, это лишь увеличит мое удовольствие от процесса.
А вот теперь струхнул я – зная о реальности этого мира, сложно отнестись пофигистически к такому заявлению, даже с ослаблением эмоций в десять раз. С трудом вернувшись в состояние относительного спокойствия, я стал нагнетать обстановку, возлагая надежду на один-единственный удар:
– Ты лжесвидетельствовал против меня. Ты провел запретный ритуал, используя своих братьев. Ты предал свой кластер! Достоин смерти!
Таурен что-то насмешливо выкрикнул, но я его не слушал, вместо чего привел в действие Взгляд Вия. Пятьдесят единиц урона в секунду. Моей маны хватит на десяток тиков, то есть в сумме я нанесу по нему около пяти сотен, если мне не помешают, конечно. Вроде бы цифра внушительная, у меня самого здоровья раза в два меньше, да вот только он старше меня да двадцатку уровней и явно косит под некого воина, пусть и с примесями волшбы. Казалось бы, ситуация для меня безнадежная, вот только о себе дало знать свойство Взгляда:
Зачитывая обвинительный приговор, вы можете привлечь внимание самого Вия. В зависимости от тяжести вины, он может поделиться толикой своей силы и увеличить урон от вашей атаки.
Но помните – при использовании заемной силы вы не получите опыта.
Текущий модификатор – Х10
Луч пламени, сорвавшийся с моей руки, заставил таурена покачнуться в первую же секунду, а через еще две он с хрипом и дырой в груди осел на землю. Опыта действительно не упало ни капли, но для меня это сейчас не играло роли. Я уже думал развернуть убер-пушку навстречу оставшимся врагам, да вот только забрали у меня эту конфетку, часов эдак на двадцать четыре. Ладно, и так прорвемся.
Я перекатом ушел в сторону трупа таурена и развернулся к оставшимся врагам. Дроу в ответ оскалился и прошипел:
– Твоя бессмертная сущность будет достойной платой за возвращение Гаххану. Так что не радуйся – за грань ты уйдешь в одиночестве.
Я удивленно поднял бровь. То, что названное имя принадлежит таурену – это очевидно, к тому же, я видел его в системке. А вот то, что они настолько хорошо владеют искусством ритуалистики, меня несколько поразило.
Не тратя время на дальнейшие разговоры, я создал на значительную часть оставшейся маны россыпь атакующих формул, сконцентрировав огонь на дроу. От части тот увернулся, но вот попавшие в цель опустили его хп примерно до трети от максимума. Враг покачнулся и присел на одно колено, вот только от истинного зрения не скрылось, что сделал он так не из-за боли – точнее не только из-за нее – а для того, чтобы скрыть свою волшбу. Я стал постепенно отступать, дабы сохранить дистанцию и все же окончательно сократить количество врагов до одного. Ждать атаки пришлось недолго – всего-то около пяти секунд. Темный эльф рывком поднялся с колен и, раскрыв руки, направил
***
Пробуждение было не из приятных – руки-ноги были связаны, тело активно сообщало о своем болезненном состоянии, а обзор перегородила системка, сообщающая, что с маной так поступать некрасиво, поэтому за опускание ее показателя до отметки ниже -100, меня наградили суточным дебафом «-10% к запасу и скорости регенерации синей жижи». Отправив окно в трей, я осмотрелся. Находился я на некоем обломке скалы, подозрительно смахивающим на жертвенный камень. Тот, в свою очередь, расположился в центре целого поля символов и разнообразных закорючек. Через некоторое время я с удивлением понял, что это тот самый ритуал, для которого отправили на тот свет ловчий отряд, к которому я должен был присоединиться, пусть и серьезно модернизированный.
Неожиданно надо мной склонилась туша орка и с усмешкой сказала:
– Ну что же, голубчик, добегался? Все, теперь твоя вечная тушка даст мне неплохой толчок к вершине пищевой цепочки, а ты отправишься прямиком к моему покровителю. Мне страшно представить, как меня одарит Насу за принесение в жертву отмеченного им разумного, да еще способного на убийство двух далеко не слабых воинов!
Они еще и демонам поклоняются! Ну как поклоняются, для двух из них все состояния возможны только в прошедшем времени, но не суть. Это, кстати, скорее всего объясняет столь большой модификатор урона Взгляда – видимо, Насу достал до самых печенок не только Герна, но и самого Вия.
Не обращая внимания на ударившегося в словоблудие орка, я стал систематично перебирать способы побега. Форму сменить не удалось, Взгляд все еще был на откате, посох у меня забрали, и даже Гнев не отзывался на мой призыв. Если этот зеленокожий уничтожил мою химеру – я его на маленькие-маленькие кусочки порву и поочередно принесу в жертву Ллос. И пусть эту богиню темных эльфов я терпеть не могу, да и из моего положения осуществить эту угрозу будет проблематично, но можешь не сомневаться, читатель, все именно так и будет.
А тем временем орк перестал терять время в пустую и, выйдя за пределы «активной зоны» ритуала, затянул какой-то речитатив. К моему высочайшему удивлению, но я понимал почти все, что тот говорил – судя по всему зеленокожий использовал язык демонов. А со мной как раз недавно один представитель этой расы столь любезно поделился знанием своего родного языка.
Я внимательно слушал слова орка, в надежде найти в них изъян ритуала, возможность вырваться из плена Насу, когда горло моего врага оказалось перерезано, и он с хрипом упал на землю. Из-за его спины вышел некто в черных одеждах, маске и с окровавленным кинжалом в руке. Вытерев свое оружие об одежды орка, он обратился ко мне:
– Что есть величайшая иллюзия жизни?
Я удивленно поднял бровь и ответил:
– Невинность, брат мой.
Мой неожиданный спаситель кивнул и, разрезав путы, удерживающие меня на жертвенном камне, сказал:
– Слава Ситису и Нечестивой Матроне! Я столь долго безуспешно искал братьев и сестер, что отчаялся возродить Темное братство на просторах Теллуры. Но теперь у меня будет верный союзник в этом нелегком деле, ведь так? – он выжидающе уставился на меня.
Я покачал головой: