Расколотое королевство
Шрифт:
Мы вернулись к рынку, где несколько молодых людей решили воспользоваться отсутствием хозяина и уже шарили в тележке Бартвалда в поисках вещей, которые могли бы украсть. Пока один набивал карманы горшочками с мазями, которые валялись на земле, высокая светловолосая девушка в рваном платье взобралась на телегу разносчика и уже передавала своим друзьям вязанки дров, пачки свечей и латунный фонарь, которые они складывали в большой мешок. При виде нас с Бартвалдом они бежали вместе с девушкой, которая попыталась унести мешок, оказавшийся для нее слишком тяжелым и громоздким. Наконец, решившись расстаться с добычей, она бросила мешок и, резко прибавив скорость, затерялась среди животных и людей, ловко избежав столкновения с одним из стражников, попытавшимся остановить ее. Вскоре я потерял ее из виду.
Один из людей Роберта подвел мне Найтфекса, я с благодарностью принял поводья из его рук. Бартвалд закинул в телегу скамейку и занялся сбором рассыпанных товаров. Я предложил помочь, но он отказался.
— Будь осторожен в дороге, — сказал я. — Валлийцы могут появиться с любой день.
— Спасибо.
Он протянул руку, и я пожал ее.
— Если повезет, наши пути снова пересекутся.
Хотя если противнику удастся взять Шрусбери, мой путь может оказаться совсем коротким. И все же какая-то часть меня подозревала, что пройдет не слишком много времени, когда я снова увижу англичанина. Он имел привычку появляться, когда его меньше всего ожидают.
— Уверен в этом, милорд, — сказал Бартвалд.
— Держи свои шуточки при себе, — предупредил я. — Желаю безопасного путешествия.
— И вам, милорд, — ответил он. — Что бы ни случилось, и куда бы не завела вас судьба.
Странные слова, подумал я, но меня ждал лорд Роберт, и я быстро распрощался с разносчиком. Мы направили наших коней в узкую, провонявшую мочой улочку, спускавшуюся к лагерю. Был разгар лета, и жара стояла такая палящая, что напомнила мне о тех долгих войнах, где я сражался под безжалостным солнцем Сицилии задолго до вторжения. Мухи роились в дрожащем воздухе над кучей лошадиного навоза и закружились перед моим лицом, когда мы проезжали мимо. Одна умудрилась залететь Роберту в рот, и он выплюнул ее, скривившись от отвращения.
После того, как мы отъехали немного дальше, он произнес:
— Мы уходим отсюда.
Я опешил, не только от самих его слов, но и от неожиданности.
— Уходим?
Внезапно мелькнула мысль, не на это ли намекал Бартвалд. Но откуда он мог знать?
— Не говори об этом слишком громко. — Роберт оглянулся.
Его отряд ехал за нами, чуть отстав, все смеялись над какой-то шуткой, и кроме нищего, одиноко сидящего, скрестив ноги, на обочине улицы, нас некому было услышать.
— Я принял это решение после того, как узнал, что граф Гуго покинул нас рано утром. Я достаточно сидел в этом городе. Все разваливается на глазах, а ФитцОсборна, кажется, разбил паралич. С каждым днем уходит все больше баронов, а те кто остался, ничего не делают полезного, только грызутся между собой с утра до вечера.
Скорее всего, последние слова касались меня; однако, он не стал развивать эту тему.
— Если мы уйдем, милорд, то только усугубим положение тех, кто останется. Сейчас нашей армии катастрофически не хватает людей.
— Я пришел сюда не воевать. Иначе я привел бы по меньшей мере двести человек. Под моим знаменем осталось едва сорок человек, считая тебя с твоими людьми, Эдо и Уэйса. ФитцОсборн не станет беспокоиться из-за такой малости, и они не сделают погоды, когда придет враг.
— Наверное, Волк забрал больше людей, чем привел.
— Да уж, — ответил Роберт с тяжелым вздохом. — В любом случае, будь я проклят, если стану рисковать своей жизнью и жизнями моих людей в безнадежном деле. Вот почему завтра перед рассветом мы едем отсюда вместе с Беатрис.
Если случится худшее, и враг захватит Шрусбери, город перестанет быть безопасным местом даже для женщины высокого происхождения, как она.
— А что с ее помолвкой? — спросил я. — ФитцОсборну это не понравится.
— Пусть сам решает, желает он этого брака или нет. Но сейчас я должен проводить ее в безопасное место.
— Где оно, это место, милорд? Датский флот скоро начнет совершать набеги вдоль побережья. Вы не можете взять ее обратно в Саффолк или в дом вашего отца в Лондоне. Если король Свен высадится на юге и осадит город, она окажется еще в большей опасности, чем здесь.
— Знаю. Есть только одно место, где я смогу найти для нее надежное убежище.
Он посмотрел на меня, словно ожидая, что я уже угадал его мысли. Я был не в настроении для игр.
— Скажите мне, — попросил я.
— Эофервик.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Мое сердце сжалось. Роберт уведет меня еще дальше от Марки и Эрнфорда, ставшего моим домом. От Леофрун и моего первенца, который очень скоро придет в этот мир. А меня не будет рядом, когда это случится.
— Эофервик? — переспросил я.
— Лучше и не придумаешь, — сказал Роберт. — Он находится достаточно далеко от Марки и датской опасности, к тому же там сейчас мой отец.
— А что же Этлинг? — возразил я. — Если новости с Севера верны, он обязательно выступит, и скорее раньше, чем позже. И когда он это сделает, все его мысли будут устремлены к Эофервику.
— Не забывай, что его там уже разбили однажды, и там он потерял свою армию. Если у него осталась хоть крупица разума — если он хоть чему-то научился — он не захочет второго поражения подряд. Он провел немало месяцев, пытаясь снова добиться поддержки от дворян Нортумбрии. Теперь, когда он ее получил, он не станет рисковать.
— Если только гордость не потребует совершить то, что ему не удалось в прошлом году, — заметил я. — А он именно такой человек: целеустремленный и амбициозный.
Роберт пожал плечами.
— Пусть пытается, сколько хочет, но у него ничего не выйдет. Он не возьмет город во второй раз. Его стены восстановлены, для защиты речных берегов построены две крепости; для любого флота или армии нападение будет означать самоубийство.
Я не чувствовал подобной уверенности. Я прожил достаточно долго, чтобы знать, как опасно недооценивать противника, особенно такого самолюбивого и изобретательного: два качества, которыми, как мне было известно, Эдгар обладал в избытке.
— Вы не можете верить, что Этлинг откажется от своей цели только потому, что дорога к ней трудна, — сказал я. — Не забывайте, что он молод и высокомерен. Он скорее выберет рискованный маршрут, если в конце его ждет великая награда. Вы не встречались с ним, но я его знаю.