Расколотый рай
Шрифт:
Дилан смутился:
— Это конечно… Но все говорят, что Траск приехал сюда не для отдыха.
— Дилан правильно говорит, — угрюмо добавил Стюарт. — Поэтому не связывайся с Траском, иначе тебя может захватить вихрь дурной энергии, которая с его приездом сейчас высвободилась в Авалоне.
Алекса недоуменно посмотрела на Стюарта:
— Ты это серьезно?
— Алекса, — твердо заявил Дилан, — ты же прекрасно знаешь, что Стюарт всегда говорит только серьезно. К тому же он остро чувствует «другие измерения». Верно, Стюарт?
Глаза
— Они изменили мою жизнь.
— Видишь? — Дилан посмотрел на Алексу.
— Вижу, — ответила она и повернулась к выходу.
— Погоди…
Она оглянулась.
— В городе говорят, что вчера вечером вы с Траском устроили в водолечебнице дикую оргию. Это правда?
— Это глупость какая-то, — еле слышно проронила Алекса. — Честно говоря, я даже не знаю, что такое оргия.
В пять тридцать на модель Стонхенджа , выставленную в витрине магазина Алексы, упала большая длинная тень. В этот момент она как раз переворачивала табличку на двери в положение «закрыто».
На пороге стоял Траск. У Алексы засосало под ложечкой, хотя к этому визиту она была готова. Он молча созерцал ее некоторое время, а затем вошел.
— Вопрос первый. — Траск начал без предисловий. — Как ты провела день?
— Как обычно. — Она прошла за прилавок и почему-то сразу же почувствовала себя увереннее. — А ты?
— Выслушивал предупреждения.
— Надо же, какое совпадение. Я тоже.
Он кивнул.
— Давай все же уточним. Сколько именно человек сегодня сказали тебе, что слышали о ссоре на автостоянке и оргии в водолечебнице и что не советуют тебе встречаться со мной?
Она облокотилась на прилавок и принялась загибать пальцы на левой руке.
— Значит, так. Первым позвонил какой-то хулиган среди ночи…
Он удивленно вскинул брови:
— Среди ночи?
— Да. Какой-то подонок позвонил из автомата ночного супермаркета и сообщил, что в городе активизировались вихри злой энергии. И все из-за меня.
— Значит, активизировались?
— И очень сильно. Так вот, после этого звонка я получила таких предупреждений не меньше полудюжины.
Он подошел к большому гобелену, где были изображены единорог и леди, одетая в средневековые одежды.
— И как же ты реагировала?
Алекса вздохнула.
— Я понимаю, у всех у них добрые намерения, но, в общем, должна сказать, все это меня ужасно раздражает.
— Меня тоже. Если выделить из всего этого суть, то она окажется следующей: один из нас является рабом страсти, а другой — соблазнителем, который хладнокровно манипулирует первым ради достижения своих коварных целей.
Она откашлялась.
— Ты заметил, что абсолютно все с похвальным единодушием роль рабыни страсти отводят мне?
— Да, заметил.
— Ты не считаешь, что это несправедливо?
Он внимательно рассматривал гобелен.
— Тебе не нравится роль рабыни страсти?
— Это немного унижает мое достоинство. Как будто я какая-то провинциальная дурочка.
— Ах вот оно что! — Он отвел глаза от сцены с единорогом и посмотрел на нее. — В таком случае, может быть, поужинаем сегодня вместе и подробно обсудим распределение ролей?
Она забарабанила пальцами по прилавку.
— А не лучше ли нам обсудить твои планы?
Траск помрачнел:
— Очень жаль, если наши отношения ты будешь рассматривать только как чисто деловые.
— Разве это не так?
— Так-то оно так… но…
— Хорошо, давай поужинаем. — Алекса резко выпрямилась. — Но у меня. Боюсь, что ни в одном из городских ресторанов нам не удастся уединиться.
Он понимающе кивнул:
— У тебя, так у тебя. Ничего не имею против.
Глава 16
В ярких лучах предвечернего солнца оранжево-красно блестели отвесные скалы, основная доминанта пейзажа окрестностей Авалона. Траск, пересекая дворик, подошел к низкой каменной ограде.
Авалонский обрыв отсюда не был виден, но Траск знал, что это где-то рядом. Прямо за холмом проходило шоссе, откуда доносился приглушенный шум машин.
Сзади скрипнула дверь. А следом по каменной дорожке ритмично застучали босоножки Алексы.
— Ужин будет готов через несколько минут. — Она протянула ему бутылку с пивом. — Надеюсь, наша кухня тебе понравится.
Он уловил доносившийся из кухни острый запах разрезанного лайма .
— Она чем-то отличается от нашей?
— Наверное, немного острее и пикантней. У нас обязательными являются тортильи и чили . — Она посмотрела на пылающие утесы. — И кто же конкретно предупреждал тебя сегодня?
Он глотнул холодного пива и задумался.
— Ну, во-первых, Джоанна Белл.
— Неужели? — Она удивленно посмотрела на Траска. — А я получила аналогичное предупреждение от ее брата.
— От самого Уэбстера Белла? — произнес он после непродолжительного молчания.
— Ага. — Алекса усмехнулась. — Еще передо мной выступали Эдвард Вэйл и Дилан Фенн, владелец книжного магазина в Торговом центре, а также наш чайный бог Стюарт Люттон.
— И что же они все тебе говорили?
— Примерно одно и то же. Чтобы я, завидев тебя, бежала в противоположную сторону.
Он принялся изучать мексиканскую наклейку на пивной бутылке.
— Джоанне наши встречи тоже не нравятся. Но этим она не ограничилась, а пошла немного дальше.
— Насколько дальше?
— Она сказала, что мне не следует копаться в прошлом.
— Ну и ну! — Алекса плеснула себе вина. — И что за причина?
— Могут пострадать невинные люди.
Алекса усмехнулась:
— Это, наверное, еще больше укрепило в тебе уверенность, что гибель отца окружает большая тайна.
— Но если это был просто несчастный случай, — мягко проговорил Траск, — то почему, черт возьми, нельзя задавать по этому поводу никаких вопросов? Почему от этого могут пострадать невинные люди?