Раскоп у Волчьей сопки
Шрифт:
Вера чувствовала некоторое облегчение от того, что Саша убрался подальше, хоть и на время.
– Ладно, – согласилась Вера.
Артём осторожно выглянул из палатки.
– Ну что? – прошептала Вера.
– Тихо, – также шёпотом ответил Артём и полез наружу.
Вера осторожно выбралась следом.
Ветер гнул вековые сосны. В разрыве облаков низко над сопкой висело солнце, укрытое наполовину серой хмарью. Его последние закатные лучи яркими всполохами ложились на поляну. За столом полевой кухни сидели пятеро, неподвижные, словно статуи. Парамонова
«Не успеем, – думала Вера. – Разве что до деревни дойти, и то может не получиться».
– Слишком рано темнеет, – прошептал Артём над ухом Веры.
Никто не разводил огня. Пустое кострище чёрной дырой зияло в центре поляны. Погода изменилась, стало прохладно. По рукам Веры бежали мурашки то ли от холода, то ли от вида неподвижных фигур за столом.
Артём, похоже, думал о том же.
– Где Профессор? Ты его видишь? – прошептал он вопрос.
Вера помотала головой.
Артём колебался.
– Переждём ночь в палатке, – произнёс он.
Вера кивнула. Солнце почти скрылось в облаках. Яркое пятно, затянутое серыми тучами, висело низко между сосновых стволов.
Артём и Вера забрались обратно в палатку. Внутри им стало спокойнее. Снаружи все звуки смолкли, только шелестел ветер, как в затишье перед бурей. Вера устала, нервное напряжение давало о себе знать. Она развернула спальник так, чтобы хватило места Артёму, накрылась курткой и легла. Артём опустился рядом. Они лежали какое-то время, глядя друг другу в глаза, и молчали. Было ещё светло. Вера хорошо видела каждую чёрточку лица Артёма. Сейчас он выглядел другим человеком, серьёзным и взрослым. Мальчишеская ухмылка, привычная для Веры, исчезла с его лица. Вечный шут, паяц и заводила переменился. Длинная, взъерошенная чёлка русых волос торчала во все стороны, зелёные глаза смотрели внимательно. Картину портил распухший нос. Вера вдруг вспомнила Аллины слова: «Коновалов дурак, конечно, но симпатичный».
«Так и есть», – подумала Вера. Ей нестерпимо захотелось вернуться в тот день, когда Саша подарил ей кофейные зёрна, и чтобы ничего этого не было, чтобы Алла была прежней, а Артём всё также паясничал. Теперь всё изменилось: Саша её презирает, Алла ей больше не подруга, и Вера ночует в палатке с Артёмом.
Ветер создавал монотонный убаюкивающий шум. Вера убедила себя, что в заговорённой палатке безопасно, и потому прикрыла глаза.
– Вер, – нарушил тишину Артём.
Его лицо было близко, он всё также смотрел на Веру. Та перекинула за спину волосы, разметавшиеся вокруг, и недовольно пробормотала:
– Что?
– Вер, я тебя люблю, – проговорил Артём.
Повисла тишина.
– Ты дурак? – серьёзно спросила Вера после паузы. – У нас тут вампиры, а ты…
– А что? – перебил Артём. – Решил сказать. Вдруг больше возможности не представится.
Вера не знала, что ответить. Она не хотела обижать Артёма, но и ответить
– Ладно. Ничего не говори. Я просто сообщил, вдруг ты не знала, – произнёс Артём и добавил задумчиво: – Я и сам не знал, пока Литвинов не нарисовался.
Вере захотелось треснуть Артёма по лбу, такими неуместными ей показались его признания.
– Слушай, – начала она. – Давай потом. Сейчас надо думать, что делать.
– Чё тут думать? С рассветом уматываем отсюда, и всё, – ответил Артём.
– Угу, – пробормотала Вера, перевернулась на другой бок спиной к Артёму. – Давай попробуем уснуть, – предложила она.
После нескольких минут тишины Вера повернулась обратно и спросила:
– Может, это тот горбатый псих?
– Что горбатый псих?
– Ну главный вампир. Может, в ту ночь, когда мы с Сашей дежурили, он не приходил. А в следующую ночь пришёл на раскоп и наткнулся на Аллу.
– Не знаю, – выдал Артём. – И знать не хочу. Просто надо валить отсюда.
– Может, это не Профессор.
– Зубр днём пропал. Вер, думаешь, деревенский дурак такой умный, чтобы караулить нас по одному? Это надо тут быть, чтобы знать, кто куда пошёл.
– Может, Зубр, правда, в сельпо ушёл и там на вампира наткнулся? – не унималась Вера.
– Нет. Зубр со стороны раскопа вышел, – уверенно заключил Артём. – Мы с Виталей по тропе ходили. Там были только ваши следы в грязи.
Вера и сама не верила в то, что говорила, но очень хотела надеяться, что это не Профессор.
– Зачем тогда приказывать Парамонову уничтожить документы? – рассуждал Артём. – Я теперь уверен, что Профессор – вампир.
– А что ему надо? – спросила Вера в большей степени у себя, чем у Артёма.
– Не знаю, – сказал тот.
Вера снова перевернулась на другой бок. Какое-то время они лежали в тишине, думая каждый о своём.
Неожиданно снаружи раздался еле слышный звук включения стартера. Хлопнула дверь, зашуршали колёса. Вера приподнялась, прислушиваясь. Артём приложил палец к губам. В шуме ветра явственно выделялись звуки отъезжающего автомобиля.
Всё смолкло. Артём опасливо высунулся наружу, потом вылез из палатки и исчез на пару секунд.
– Машины профессора нет. Уехал, – доложил он, вернувшись.
– А остальные где? – задала вопрос Вера.
– Не знаю, не видел. Я особо не светился. На поляне пусто, вообще жуть, – рассказал Артём.
Вера нахмурилась.
– Ладно, сидим и не отсвечиваем. Темнеет уже, – добавил Артём.
– Думаешь, он уехал? – переспросила Вера.
Артём пожал плечами.
– Может, он сделал своё грязное дело, и здесь ему делать больше нечего, – предположил он.
– Сомневаюсь, – задумчиво проговорила Вера. – Мы не знаем, чего он вообще хотел.
– А чего хотят упыри? Кровью полакомиться, – зло бросил Артём.
– Не знаю. Странно это всё. Зачем документы уничтожать?
– Согласен, не вяжется. Я тебе так скажу, то, что Алка, Зубр и Белуда – вампиры, уже за гранью… Это даже в кошмаре не представить, – подытожил Артём.