Распутье
Шрифт:
Оставшиеся до звонка минуты Костя употребил на выборы редколлегии и старосты. Это дело прошло довольно-таки быстро, стоило только ребятам выяснить, что редколлегия - это те, кто любит рисовать, а староста - тот, кому будет подчиняться весь класс. Света Казина сама вызвалась в помощники классного, и почти никто не возражал.
Прозвенел звонок, и до завтрашнего дня Костя со своим 5 "Б" расстался. Он спустился на первый этаж в учительскую, где собрался почти весь
21
Педколлектив, и завуч Маргарита Львовна говорила о расписании на следующий день и о временных журналах.
– Как вам
– спросил Костю кто-то из коллег.
– Шумные и недружные какие-то...
– Вы с ними построже. Распустила их Наталья Олеговна...
– Да, пятый класс - самый важный период, - согласился ещё кто-то.
– Какие будут сейчас, такие и дальше.
Костя присел в уголок, достал из кармана пиджака блокнот и стал пробегать глазами список дат событий мировой истории.
Предстоял первый в жизни урок в роли учителя и сразу в одиннадцатом классе, поэтому Костя побаивался проверки и готовил в уме ответы на то, о чём, по его предположениям, могли спросить молодого учителя старшеклассники.
В учительскую вошёл Виктор Степанович.
– Константин Александрович, как настроение? Боевое? Ничего, не бойтесь. Одиннадцатый класс у нас хороший. О жизни любят поспорить. Их только зацепить, и всё будет прекрасно...
– Всё строго по плану урока, - прибавила к директорскому напутствию своё завуч, - никакого панибратства, построже сними, и всё будет, как положено... Вы представите его?
– Не хочет, - весело ответил директор.
– Говорит: сам.
– Нет, нет, не нужно, - вставил Костя и подумал, что хорошо бы прибавить какой-нибудь аргумент, но в голову ничего не шло.
К счастью, дали звонок, и он поспешил в кабинет. Дурацкой сцены представления с неизбежным "прошу любить и жаловать" вроде бы удалось избежать.
Выпускной класс - пятнадцать человек - встретил с молчаливым любопытством. При виде учителя все встали, на приветствие ответили едва ли не хором. Костя поторопился их посадить, так как заметил на многих лицах улыбки, говорящие о том, что всё происходящее ребята
22
воспринимают, как спектакль. Он назвал свои имя-отчество, сказал несколько слов о предстоящей учёбе.
– ... Итак, этот учебник - временный. По нему вы учитесь вторыми и последними. Надеюсь, что на будущий год уже появится стабильный учебник по истории России с полным и...
– А почему "История Отечества"? Раньше была "История СССР".
– Какая тебе СССР?
– Тише. Он спрашивал - меня... СССР вообще-то мужского рода... Давайте договоримся, - Костя стал смотреть на парня, задавшего вопрос, - что не будем перебивать друг друга, ведь это невежливо. Не надо брать пример с политиков, которых сейчас много показывают по телевизору. Дождитесь, когда я закончу мысль или, в крайнем случае, поднимите руку, если этот жест вам не кажется слишком детским... Когда создали на развалинах империи, так сказать, этот учебник, то попросту не знали, как будет называться государство, в котором мы живём. Прежнего названия - РСФСР - никто не употребляет. Нет Советов, нет социализма. В ближайшее время примут конституцию, а в ней будут и название, и герб, и флаг. Всё расставят по своим местам. Ну, а так как этот учебник охватывает сороковые - тире восьмидесятые годы, то рассказывается в нём фактически
... Костя говорил об обстановке в конце тридцатых в СССР и в Европе и видел, что никакие сведения и суждения его о сталинском режиме ребят не задевают. Девчонки начали переговариваться, парни смотреть на часы. Даже свежие данные о сговорах Риббентропа и Молотова никакой реакции в классе не вызвали. Костя остановился. Прошло несколько секунд, ребята почувствовали, что исчез фон их разговоров между собой - объяснения учителя, - и подняли головы. Тогда Костя подошёл к карте на доске и театральными жестами показал на СССР и Финляндию.
– Как вы думаете, почему такая огромная страна не смогла быстро разгромить такое маленькое государство?
Класс воспринял вопрос как риторический и молча ждал пояснений. Тогда Костя решил оставить тон, которым рассказывал до сих пор, и этим удержать внимание учеников.
23
– Вот я читал как-то воспоминание финского пулемётчика, который сидел зимой тридцать девятого-сорокового в доте и стрелял по советским красноармейцам. Он писал, что перегревались пулемёты, а русские всё шли и шли. Я служил в армии на границе с Китаем, и замполит говорил нам, что Китай использует тактику живых волн. Как видите, её использовал и Сталин.
– Правильно!
– нарочито цинично воскликнул тот самый парень, который спрашивал о названии курса, - что патроны тратить?
– Дурак ты, - сказала девушка с третьего ряда, до этого равнодушно возившая ручкой по листку бумаги, - сколько народу погибало...
– Ну, и что?
– Да, - вмешался Костя, которому вспомнились слова директора об одиннадцатом классе, -может быть, и правильно, но только в этих живых волнах были твой и мой дедушка. Поэтому я не согласен и с такой тактикой, и с этой войной... У нас осталось немного времени поговорить о подготовленности Германии и СССР к войне друг с другом.
– Можно спросить?
– заговорил снова самый любопытный ученик, и Костя с радостью уловил в его тоне стремление сгладить впечатление от предыдущего жестокого "правильно".
– Пожалуйста, но отвечу коротко: время.
– Какая главная причина, что наши отступали до Москвы? Главная.
– Вот я и попался. Сказал, что отвечу коротко, а тут хоть целое исследование давай.
Ребята заулыбались.
– Ладно. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Коротко - о главной причине. Не-про-фессио-нализм товарища Сталина, который влезал не только в военную науку и дипломатию, но и в историю, генетику, архитектуру, сельское хозяйство, языкознание, а соображал в общем-то лишь в одной области - дворцовых интриг.
... После звонка, когда старшеклассники ушли, в кабинет истории заглянул Максим Петрович.
– Ну, как первый урок?
24
– Да нормально. Я думал, что они будут испытывать, как в том фильме про войну, где спрашивали нового учителя о Кучук-Кайнарджийском мире.
– Да ты что! Они и слова такого не знают. Ты попроще с ними. Здесь соображающих - один-два на класс, остальные - лишь бы тройку поставили...
– Ну, так не годится. Чем мы хуже города?
– Ладно, скажи своему пятому "Б" о форме на физкультуру...