Листья жёлтые по октябрюуплывают в отжившее лето,умоляя больную зарювспомнить блеск золотого рассвета.Где-то ветер мяучит в кустах,где-то дождик брюзжит под окошком.Снова жизнь превращается в прахи стареет земля понемножку.Кто познал поцелуи небес,не вернётся обратно в пустыню.Вот он, твой заколдованный лес!Только нет в нём пахучей полыни,только нет в нём шелкОвой травы –все тропинки листвою заносит.Под унылые крики совыбесконечная тянется осень,осень жизни и осень души,как рисунок на белой эмали.Ты когда-нибудь мне напишите слова, что ещё не слыхалиобладатели пышных одеждна твоём незапятнанном ложе.Я шагаю по лесу промежмёртвых клёнов – усталый прохожий,не похожий на стража небеси на сказочного исполина.Где он, твой зачарованный лесс Купиною Неопалимой?
«На этом весёлом свете…»
На этом весёлом светемне не нужны слова.И я на дорожной лентезаметен уже едвасреди миллионов нищихи мудрых, как жизнь, бродяг.Здесь каждый чего-то ищети каждый чему-то рад.Врага, обретя и друга,наперсника и лжецаувижу, что ночь да вьюгапила с моего лица.На мудрость не хватит силы,для глупости нет ума.И даже сырой могилыменя не приемлет тьма.Хромает по лужам ветер,жуя нитяной мотив.На этом весёлом светея только любовью жив.
«Познавая сущность Иисусности…»
Сестре Галине
Познавая сущность Иисусности,руки на груди сложив крестом,быть хочу искусным в безыскусности,но не указующим перстом.Оставляя в прошлом страсть и страстности,тайну покаяния познатья хочу. Хочу причастностик Истине Пресветлой.Исполать!Познавая сущность Иисусности,руки на груди сложив крестом,я познаю сущность Иисущностив самом сокровенном и святом.
«Тень многолетия тянется пеплом…»
Тень многолетия тянется пеплом,словно полёт паутинки в лесу.В чащу столетий песней неспетойя дерзновенья свои принесу.Жил неумело, верил безбожнов смысл вековых человеческих драк.Всё в этом мире и просто и сложно,только всегда и повсюду «не так».С «таком» никак нам с тобой не ужиться,в «таке» отсутствует смысл бытия!Свора собак загоняет волчицу –истина стада у своры своя.Как бы ни жил, и чего бы ни делалс вихрем стихов и потере потерь, –был не всегда я пушистым и белым,может быть, просто израненный зверь:белый на красном и красный на белом,не попадая в удач полосу.Тень многолетья тянется пеплом,словно полёт паутинки в лесу.
Метаморфозы или по следам Апулея
Вор на воре от Кремля до попаи не осталось ни чуточки веры,если вся жизнь так смешна и глупа,в общем, бессмысленна, словно химера.Первое слово и первая мысль…Разве младенец способен на подлость?!Бешено кони опять пронеслись,из-под пространства мне слышится голос.Колос пшеницы уже не растёт,и на картофеле – жук колорадский.Только размеренно вьюга метёт.Люди воруют и лгут без оглядки.Сладкий сироп превращается в соль,соль же – в безвкусную белую супесь,а бесконечность – дыра или ноль,или пескарь, захлебнувшийся в супе.Наша российская доля в судьбевмиг превращается в детские бредни:кошка гуляет сама по себе,вор на воре в преисподнюю едет.
«Тень моя в тьме замороженных улиц…»
Тень моя в тьме замороженных улиц.Русь моя, падает снег на ладонь.Как же с тобою в зиме разминулись,город мой древний, стреноженный конь?Думал я вскачь над обрывом промчаться,словно Высоцкий, собрат по перу.Только мне выпало тенью скитатьсяс воем собачьим на снежном ветру,только мне заживо камень надгробныйбыл уготован, судьбе вопреки!Звук прокатился по улице дробный,лошади скачут наперегонки.Всё же Москва пронеслась над обрывом –я в этом хаосе не разберусь.Чудится песня с цыганским надрывом,значит, жива ещё матушка Русь!
«Сбитый с толку, словно сбитень…»
Сбитый с толку, словно сбитень,похороненный на треть,узелок на тонкой нити,для души болезной клеть –это всё, в чём суть поэта,всё, в чём теплится огонь!Бабы все твердят «про это»,он же пляшет под гармонь.Жив поэт, покуда ноетхристианская душа,и тоска не беспокоит,мир без устали круша.Здесь, под граем сонных галок,извиняюсь, воронья,он велик (когда не жалок).Жизнь – петля да полынья!Жизнь – потрёпанные листьяоблетевших тополей,и обглоданные лицаобескровленных аллей.Лей на раны сбитый сбитень,исповедуясь в народ.Коль плясать хватает прыти,так пляши за годом год.
«Снова привиделось снежное царство…»
Снова привиделось снежное царство,белая тройка в пурге пронеслась.Кто здесь живёт, иль проходит мытарства?Чья здесь извечная белая власть?К этому цвету весь мир равнодушен,но за околицей белой пургисотни открытых на небе отдушинв Космос, где тьма и не видно ни зги.Темь проникает и киснет на белом.Белого цвета нехватка в снегу!Снег попытался замазаться мелом,душу отмыть налету, набегу.Слякоть грехов набегу не отмоешь,чёрные тени усеяли мир.Только ведь это на белом всего лишь,мелкий почти неприметный пунктир!Белый виток загрязнённого ада,иль отраженье зеркальной зимы?Мне зазеркалья и даром не надопод покровительством облачной тьмы.Мне бы очистить от слякоти душу,но в обескровленных храмах Москвытатю и книжнику будет не лучшетам, где нет веры, и черти правы.
«Ты подняла надломленную бровь…»
Ты подняла надломленную бровьи рвётся из души надсадный выхрип.Коварен Бог.Коварство и любовьтебе всегда предложены на выбор.Коварна жизнь: осколки Бытияуже ничем тревожным не поранят.Как вечный выбор, истина тебяв коварстве и обнимет, и обманет.Что ж, веселись и смейся от души,глуши тоску бессмысленною ложью.Но всё же по неверью не спеширазбить свою любовь на бездорожье.Пока ты любишь, ты ещё живёшь.Поверь поэту,недоумку с детства.Обломки правды, истину и ложья получил от Бога, как наследство.
«Разбиты былые печали…»
Разбиты былые печали,разбавлены тёмные оды.Мы долго с тобой изучалиобломки советской свободы.Мы долго с тобой веселилисьнад пропастью пахотных пашен,но, если уже получились,то путь осужденья не страшен.И наша история льётсягодами, а, может, веками,где снова дурак посмеётсянад русской земли дуракамиЭх, мать моя, чудо-Россия,закон беззаконий и смуты.Я твой и дурак, и Мессияза непогодь каждой минуты.И сколько бы ни было крови,пожарищ и слёз негасимых,но я научился Любови,а это – вся наша Россия!