Рассечённый демон
Шрифт:
Времени, чтобы посетить Галилео, конечно же, не нашлось.
Сначала все трое принимали самое активное участие в восстановлении привычной жизни на Электро. Да, богиня постаралась очистить память жителей от ужасов, творившихся в ту сотню часов, пока её не было, и, как смогла, вернула материальную составляющую в прежний вид. Но вопросы у людей остались, слишком многие погибли и безвозвратно пропали, чтобы не заметить этого.
На первой же пресс-конференции, собранной троицей через несколько дней
Вкратце, они описали всё так, что основным виновником сложившегося положения вещей был министр. Да, они не отрицали, что ему могли помогать извне, но не заостряли на этом моменте внимания, дабы не будоражить сознание сограждан. Они рассказали о походе к Северным горам, поблагодарили старого библиотекаря и его друзей. Смеясь, описали ловлю дракона и полёт на нём. Даже упомянули о лабиринте Грея, но вот потом следовала полная отсебятина, тщательно отрепетированная накануне. Красноречивей всех выступал Эдгар.
Надо сказать, что это было эпохальное событие. Впервые за много тысяч лет вместе собрались правительства всех трёх государств. Всё население планеты, не дыша, ловило каждое слово героической троицы по электровизору, боясь пропустить хоть что-то. К слову, в тот день не было зафиксировано ни единого сбоя трансляции, чего не наблюдалось ни до, ни после.
По итогам этой встречи всех троих героев решено было сделать верховными правителями безвременно, то есть – пожизненно. Шарлин – Запада, Арнольда – Севера, а Эдгара – Востока, соответственно. Тогда же они в последний раз собрались все втроём на публике.
Необходимо упомянуть ещё об одном незначительном на первый взгляд происшествии. После финальной фотографии троих героев к сцене сквозь толпу пробился мальчонка лет десяти.
– А где мой папа? – произнёс он с недетским напором. – Вы видели моего папу?
– А кто твой папа? – спросила Шарлин в микрофон. – И где мы могли видеть его?
– Он работает начальником охраны у министра. Он ещё повязку на глазу носит.
– Мне очень жаль, – голос Шарлин дрогнул. – Министр расправился с ним за то, что он помог нам. Но мы тебя не оставим. Как тебя зовут?
– С сегодняшнего дня меня зовут Артур, в честь отца!
7. Сейчас
– А почему ты отказался быть верховным правителем? – спросила Алиса у Эдгара.
– Сначала это было здорово… – писатель уставился в ему лишь видимую даль, а на губах его заиграла задумчивая улыбка.
Они уже изрядно выпили, Алиса успокоилась, расслабилась, и разговор шёл на различные отвлечённые темы.
– Мне не приходилось особо напрягаться, – продолжил Эдгар спустя некоторое время. – Мои книги, которые раньше были никому не нужны, раскупались миллионными тиражами. Что касается непосредственно правления, мне мало что приходилось делать самому. Вокруг роились тысячи советников, помощников, экспертов, администраторов, менеджеров и специалистов. И первую пару лет меня всё устраивало. Жалел я лишь о том, что мы не можем, как встарь, встретиться с друзьями.
– А почему?
– Ну как же? Мы же стали правителями недружественных государств. И да, спустя совсем небольшое время вражда снова захватила электронет, словно и не было никогда никакого конца света.
– Ты говорил, что так нужно богине.
– Да, это создаёт что-то вроде постоянного фона, которым она и питается. А сейчас она восстанавливается, поэтому силы ей нужны как никогда.
– А ты понял, что за природа у Электры? Откуда она взялась?
– К сожалению, нет, для Памяти Рода воспоминания начинаются с первого служителя из людей.
– Очень жаль, – глаза Алисы горели жаждой познания. – Продолжай, пожалуйста.
– Да, мы больше и не собирались, – Эдгар снова задумался, а затем отстранённым тоном сказал: – Ещё было жаль, что я никогда больше не увижу Дэна и не услышу его едких шуточек. Мы все по нему скучаем. Насколько я знаю, Шарлин даже сделала татуировку с его изображением.
– Ого!
– Да. Так вот, первым сдался Арнольд. Свой уход с поста верховного правителя он объяснил очень коротко: «Ну нахер», – и пошёл муштровать армию. Кстати, у Севера она самая сильная, но, конечно, не станет нападать ни на нас, ни на Запад. Это просто его игрушка, как мне кажется.
– Мне дядя Арнольд тоже в военной форме больше нравится, – сказала девушка и хихикнула.
Литератор тепло улыбнулся в ответ.
– Следом призадумался и я. Прошло уже более двух лет после нашего возвращения, а я так и не написал роман о наших похождениях. Мне было некогда: сплошные приёмы, встречи, награждения, переговоры, саммиты, снова приёмы, и так до бесконечности. Я понял, что теряю себя во всём этом. Да, вторая причина заключалась в том, что моя версия во многом противоречила официальной точке зрения, но это мелочи.
– Но ты же вроде бы написал эту книгу. «Электро», да?
– Да, но пришлось подписать, что это фантастический роман, чтобы людей особо не пугать, да и вообще я её до сих пор не опубликовал, потому что боюсь реакции Шарлин и Арнольда.
– Мне-то дашь почитать?
– Когда-нибудь потом обязательно. Так вот, возможно, всё тянулось бы и дальше в том же духе, если бы ко мне не попал документ с грифом «совершенно секретно».
– И что там такого было?
– Легенда о рассечённом демоне.
Алису словно что-то укололо. Во рту пересохло, а по спине побежали неприятные мурашки.
– Рассечённом демоне… – повторила она в замешательстве.
– Да, и самое странное, что легенда эта записана самим Максимусом – первым правителем Востока и первой Памятью Рода.
– А можно увидеть этот документ? Очень интересно.
– Да, я снял копию. Когда Макс погрузился в память богини, он увидел кое-что интересное.
8. Давным-давно5