Рассказы Доброго Психа
Шрифт:
– Только одно ты должна мне обещать, – плел он свои хитрые сети. Мечты о параллельной вселенной мешают тебе творить добро в жизни. Это уловка твоего бессознательного, твой уход от реальности, – его слова журчали так убедительно, так якобы профессионально. – Ты должна обещать мне вообще ПЕРЕСТАТЬ СОЧИНЯТЬ.
Она поверила и дала слово больше не сочинять. Но ничто не могло заставить ее НЕ ДЕЛАТЬ. Сказочный домик исчез, но детские ручки продолжали стучать в ее сердце. А вокруг нее в школе было так много детских бед! Были пьющие семьи и разводы, смерть отца или матери, а то и обоих родителей. Пользуясь смутным временем 90-ых, она в качестве эксперимента, создавала классы для заброшенных детей – и вытаскивала их из ямы в нормальную жизнь, снимала с учета в милиции, помогала устраиваться в учебные заведения и на работу. Рос ее опыт, росло и желание помогать обездоленным детям.
Иногда мысли о друзьях из сказочного домика все же лезли ей в голову. Она одергивала себя, поскольку дала честное слово. Сама себя убеждала, что все это не более, чем пустые фантазии. Но время от времени воображение начинало работать как бы само собой, и однажды она проснулась с необычной идеей – -а может быть, домик и его обитатели существуют… В БУДУЩЕМ.
Снова с упорством доброго фанатика Лена шла на работу в свои необычные классы, а потом – по городским трущобам, где вытаскивала из-под столов пьяных родителей, убеждала их одуматься и обратить, наконец, внимание на своих детей. Не забывала она посещать также детский дом, где жили многие ее ученики. Она не могла никого из них усыновить: дома неистовствовал вечно пьяный и давно потерявший работу муж, которого она по-прежнему ошибочно принимала за Саню. Но как же помочь обездоленным детям, если, кроме нее, они никому не нужны?! Наконец, она кое-что придумала: создала школьный волонтерский Отряд добрых дел. Детдомовские дети вместе с детьми из неблагополучных семей могли научиться там добру и любви, которых так не хватало им всем с детства. И реальность по-прежнему плавно, но все сильнее меняла траекторию у нее под ногами, а ее сердце ткало нить связи с параллельным миром.
А где-то в будущем умная Ксюша жадно глотала книги, удерживая со своей стороны эту волшебную нить. И рядом был верный Серега, с аккордеоном в руках постигавший чудесный мир музыки.
…………………………..
Когда вход в сказочный дом закрылся из-за обещания Лены больше не сочинять, повзрослевший Саня вначале погрустнел, потом убедил себя в том, что все это было лишь игрой воображения. Он ездил по огромной России в поисках удачных кадров, добрался и до Крайнего Севера, где сделал весьма талантливые снимки. Один из них, самый лучший, был даже опубликован в журнале.
Однако мечта о прекрасном и светлом мире все больше расходилась с действительностью. С течением жизни все острее чувствовал он пороки людей, особенно ярко проявившиеся в лихих 90-х. Дикий капитализм порождал бизнесменов и бандитов, причем провести черту между теми и другими зачастую было весьма сложно. Сане претило «продавать себя» как фотографа, а без этого дело не шло, карманы были пусты. Одновременно религия вошла в моду – уже не нужно было, как прежде, скрывать свою веру в бога. Все чаще у Сани возникали мысли уйти в монастырь и там молиться о судьбах мира, чтобы добрый бог вразумил людей, на глазах теряющих остатки человечности, чтобы сделал этот катящийся в пропасть мир хоть чуть-чуть добрее. Саня был не борец, как верно заметила Лена, поэтому, пока были живы родители, их возражения удерживали его от такого шага. Когда же родителей не стало, он… просто потерял себя. Иногда, правда, щелкал фотоаппаратом – чтобы только хватило на жизнь. И на корм скотч-терьеру.
……………………………
А там, в будущем Костина рука потянулась к стакану. Пьяный отец избивал Дениса. И тоже в будущем огромный ручной волк выл протяжно на луну накануне визита к ветеринару: хозяева наигрались в экзотику – и решили усыпить его. Старую овчарку ждала та же участь, только она не надоела хозяевам, а просто по возрасту уже не могла служить в полиции. Серегу и Ксюшу ждало повторение судьбы их родителей: лишь десять процентов детей после детского дома доживают до 40 лет!!! Остальные погибают от так называемой социальной дезадаптации – неумения жить в социуме. Маленький Антоха уже начал этот путь в никуда – воровал и хулиганил от озлобленности на судьбу. Могло случиться так, а могло и по-другому. От чего зависело хитросплетение «линий вероятности»? Кто знает. Но поскольку мы пишем сказку, то – по авторскому велению, по моему хотению – будем считать, что зависело это от… Ленкиной счастливой звезды. До сих пор, задумывая очередное доброе дело, она искала в небе свою счастливую Полярную звезду – и просила у нее подмоги.
И вот в какой-то момент слишком сильно, на грани разрыва натянулась та нить судьбы, которую держала Ленка-Пенка. Не обращая внимания на занесенный кулак пьяного дебошира (своей смелостью она доводила его до бешенства), она вгляделась в окно – и увидела отражение его злобного, совсем не человеческого оскала. И множество детских рук, тянущихся к ней с мольбой о помощи. Как пелена упала с ее глаз. Это был не Саня, она попалась в сети ловкой мистификации! И еще увидела она в ночном окне настоящего Саню с потерянным взглядом, и Костю над его первым роковым стаканом, и Дениса, и Антоху. И Ксюшу, со своей стороны вцепившуюся обеими руками в туго натянутую нить судьбы. Резко обернувшись, Лена перехватила руку мужа. «Ложь! Ты не Саня. И этот запрет сочинять – тоже ложь!» – сказала она твердо и рывком распахнула дверь в сказочный дом. На этот раз она находилась тут одна. Ей предстояло многое сделать. Лена по-хозяйски подошла к стоящему на письменном столе компьютеру, не задаваясь вопросом, как он тут появился, вошла в интернет и нашла список документов, необходимых для усыновления. Затем без особого труда отыскала фотографа, имеющего личную подпись «А». Отыскала и его фото тундры под солнцем. Большая медведица с Умкой подошли к ней в полной готовности и мягко легли у ее ног. Она ласково потрепала их по загривку.
Когда она вернулась в реальность, озверевший муж схватился за кухонный нож. Но с ужасом увидел поднявшуюся перед ним на задние лапы огромную полярную медведицу, забился в угол и был даже рад приезду «скорой». Всю дорогу до специализированной клиники он кричал санитарам, что на него прямо в квартире напал белый медведь. Те понимающе улыбались – и этот субъект, наконец, оказался там, где ему давно было место. Лена без особых усилий получила развод.
…………………………….
И снова дети собрались за чаем в своем сказочном доме на стыке миров. Собаки и волк выпрашивали сахар и печенье, кошка с котенком мурлыкала на подоконнике, а Костя сокрушался, что на его столе оказался тот злополучный стакан водки. Потом играли в саду, где сами собой возникли мячи, стол для пинг-понг и качели. Среди детей теперь было два взрослых человека – Лена и Саня, Мама и Папа. Саня фотографировал веселые забавы ребятни, а Лена тоном учителя наводила порядок и объясняла всем, что это не сказка и не сон, а просто вероятностное будущее.
– Мама! – то и дело спрашивала счастливая Ксюша. – А мы найдем Дениску там, в реальном мире?
– Ты же видишь он тут с нами, ласково гладя ее по голове, отвечала ей Лена,–значит, найдем.
– А овчарку мы купим? – спрашивал Серега.
– Возьмем! – пояснила Мама. – Вот, видишь, она открыла перед ним интернет, – объявление: отдают в добрые руки старую служебную овчарку. Иначе усыпят.
– А волка?
– И волка найдем. Мы в том мире, который можем создать сами. Все зависит от нас! Только это потребует большого труда. И любви. Мир движется любовью.
– Да, конечно, божественной любовью, – кивал Саня.
– Нашей любовью, – уточняла Лена. Санька глядел на нее с восхищением и той самой любовью, которая движет мир. Примерно так же Серега смотрел на Ксюша. А та твердой рукой наводила в семье порядки матриархата, которые до сих пор сохранялись у ее маленького народа: «Мужчина должен быть без страха, а женщина умная, как росомаха». Так что бегать за улетевшим в кусты мячиком от пинг-понга приходилось мальчишкам.
…………………………………..
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Кто в теме усыновления, тот меня поймет. Огромное количество чиновников всех мастей буквально цеплялись ей за руки и за ноги на каждом шагу, пытаясь удержать мир в его прежнем виде, не дать перейти в параллельную вселенную. Прошло больше года, пока Лена смогла полететь на Север за Ксюшей. Под крылом самолета плыла белоснежная тундра – нет, это мир плавно менял свое направление. Север, наконец-то, принял ее в свои суровые объятья.
– Мама! – закричала Ксюша, бросаясь ей на шею.
– Мама! – эхом откликнулись еще десятки детей. За те несколько дней, которые она провела в детском доме для оформлением бумаг, дети поминутно облепляли ее, чтобы хотя бы на 5-10 минут почувствовать тепло мамы. «Мама, – наперебой кричали они, когда она утром входила в их спальню, – посмотри, как я красиво умею стелить кровать!» А когда настал день отъезда, один за другим подходили к ней и, глядя в глаза, задавали самый главный вопрос: «Мама, а почему не меня?» Она забирала пока одну только Ксюшу, а на ее место в детдом поступали при этом целых 16 детей. Кругом были умоляющие детские глаза, детские руки цеплялись за нее с мольбой и надеждой. Серега с тоской смотрел Ксюше вслед. Полтора года оставалось до встречи с маленьким Дениской. Долгих четыре года – до усыновления Сереги с Антохой, ради которого Лена продала свою квартиру и купила просторный дом. И всего полгода – до неожиданной смерти Сани.