Рассказы, эссе, философские этюды
Шрифт:
Но и здесь главным является не то, что подавляющее большинство психологических теорий не удовлетворяют требованиям, предъявляемым рациональной научной теории, а то, что психология лезет в область малопригодную для ее методов или берется за задачу, которую, по крайней мере пока что, она не в состоянии решить. Человеческая личность - необычайно сложное, многопараметрическое явление, а существующие психологические теории, выстроенные на одном, максимум 4-х параметрах, слишком бедны для описания – моделирования ее. Особенно, если речь идет о личностях незаурядных. А современных психологов, которых, кстати, развелось, как поганок в лесу, тянет, как мух на мед, на трактование именно незаурядных личностей, точнее всех, кто хоть чуть-чуть выделился из толпы. И массы, отлученные от воспитания высоким искусством, охотно ведутся на эти трактовки, поскольку обыватель (а это и есть человек, не воспитанный на высоком искусстве) он и без психологии склонен «мазнуть Рафаэля слюной». Это приводит к колоссальной деформации всей общественной жизни, политики в частности (и в особенности).
Вот, скажем, показали по телевидению выступление Путина
Но даже если человек проявил чувство неуверенности, кто сказал, что это свидетельствует о его профнепригодности для политической деятельности? Этот расхожий сегодня стереотип привит массам современной психологией в сочетании с массмедиа. Утвердилось мнение, что политиком может и должен быть человек, не ведающий сомнений и чувства неуверенности и всегда готовый выпалить с бедра любую ахинею, но с абсолютным спокойствием и уверенностью в голосе и внешнем облике. Чувством непоколебимой уверенности в себе обладают, как правило, законченные идиоты. Я помню как в неком тресте, где мне довелось работать в давние годы, начальником треста был некто Плугатырев – типичный советский держиморда и оратель в стиле, описанном еще Салтыковым-Щедриным. Он периодически вызывал «на ковер», т. е. к себе в кабинет того или иного подчиненного и разносил его с ужасными оскорблениями и унижениями. У всякого нормального человека это вызывало, конечно, достаточно бурные эмоции и в силу невозможности в той системе достойно ответить наглецу, ту или иную степень нарушения душевного покоя. Но был в тресте некто Качурин, который возглавлял там проектное бюро. К нам он был переброшен после заведования банно-прачечным комбинатом. В нашем деле ни бельме не смыслил и даже не пытался разобраться. Но зато имел «спину» в министерстве. По последней причине, а также из-за общей интеллектуальной ограниченности, он был абсолютно непробиваем для разгоняев у Плугатырева и, выходя после очередного такого из его кабинета довольно улыбался. «Ну, как?» - спрашивали мы его. –«При хорошем питании две клизмы в день ничего не составляют». В той действительности Качурин был даже в некотором смысле уместен. Но ведь, как следствие этой уместности Советский Союз и прекратил свое существование. В нормальной стране непробиваемые в своей самоуверенности идиоты не должны быть уместны в системе управления. Человек мыслящий не может не сомневаться. Декарт видел в этом даже определение человеческой сущности («Я сомневаюсь, значит, я существую»). Конечно, человек мыслящий и, следовательно, сомневающийся, но не способный преодолевать свои сомнения и принимать решения, брать на себя ответственность, тоже не годится для управления. (Хотя он может вполне годиться в науке, журналистике и т. п.). Но психология привила современному обществу в качестве идеала политика и управленца, не мыслящего, сомневающегося, но, тем не менее, способного принимать решения и брать на себя ответственность человека, а некую куклу, вечно скалящую великолепные зубы в экранной улыбке, но принимающую решения, подсунутые ему командой, в которых сама она ничего не смыслит. И посему, куда идет страна, никто не знает и никто за это не отвечает. Сегодня в цивилизованном мире не бывает политиков, у которых в штате не было бы психологов – имиджмейкеров, отрабатывающих с ними уверенный вид и ослепительную улыбку. И бывают политики, у которых эта улыбка является их единственным достоянием и оружием в борьбе с противниками. Так в предыдущую предвыборную кампанию в Украине в теледебатах постоянно фигурировал депутат Князевич, который редко что-либо произносил, но камеры постоянно показывали его саркастически-сардоническую улыбку во время выступления противников его партии. Впрочем, в подобных улыбках упражнялось и половина прочих политиков. Таким образом, психологизация привела к тому, что политики тратят драгоценное время на отработку ослепительных улыбок, а вот на совершенствование аналитического мышления времени не находят и на курсы аналитического мышления, которые я предложил на базе единого метода обоснования, никто из них не записался.
Все вышесказанное относится к вреду психологии, связанному с тем, что предмет ее мало подходит для исследования методами рациональной науки. Но следует сказать и о возможностях злонамеренного использования ее выводов (независимо от того, являются ли они действительно научными или псевдонаучными). Как я писал («О вреде науки»), такая возможность имеет место практически для любой науки, но для разных - в разной степени. Для психологии такая возможность очень велика и уже по одной этой причине вреда от нее гораздо больше, чем пользы (не говоря о вышесказанном). Даже если бы психология была лишена вышерассмотренных недостатков, то все равно нашлись бы люди, которые использовали бы ее результаты в неблаговидных целях (как это имеет место и с другими науками). Но поскольку, как я показал, психология очень мало годится для благих целей (для совершенствования души), то на практике она используется по преимуществу для психологических диверсий.
Т. е. там, где многочисленных психологов нанимают на работу и платят им за нее деньги, там она формально и по мнению нанимателей и заверениям самих психологов служит благу общества. Но так ли это на самом деле – это другой вопрос. Вот, например, одно из самых распространенных мест использования психологов – оценка претендентов на должности при приеме на работу. На Западе, не знаю как сейчас, но, по крайней мере, в недавнем прошлом, было широко распространено психологическое тестирование таких претендентов. Тест состоял из двух частей. В первой человек должен был продемонстрировать способности к быстрому счету, запоминанию, быстроту реакции и т. п. Для некоторых специальностей, таких как водители, пилоты, бухгалтера и т. д., это имеет смысл и небесполезно. Но, во-первых, возникает вопрос, какое отношение к психологии имеет эта часть теста. А во вторых, для творческих специальностей, например для инженеров, тем более ученых, она не просто непригодна, а вредна, поскольку глубина мышления и его быстрота – это не одно и то же.
Вторая часть теста базировалась на фрейдистском психоанализе и сводилась к вопросам типа: не видели ли вы в раннем детстве, как папа с мамой занимаются любовью. О том, что все это чушь собачья, я писал уже не раз, не хочу повторяться.
В конечном счете, хорошо известно (а мне, так и из личного опыта), что эффективность работы на крупных западных фирмах и предприятиях, на которых как раз и применяется психотестирование при приеме на работу, намного ниже, чем на мелких, где обходятся без помощи психологов. Где «тестирование» осуществляет хозяин фирмы или руководитель отдела, в котором будет работать нанимаемый, и где сводится оно к нормальной беседе профессионалов.
– «Скажи, ты можешь в принципе решить такую проблему? А как бы ты делал это? А что тебе не нравится в этом устройстве?». И т. п. И психологическая, а точнее человеческая атмосфера в коллективах подбираемых и управляемых с помощью психологов, в среднем хуже, чем она бывала в эпоху до психологизации.
Но это еще та область, в которой можно хоть с натяжкой говорить не только о вреде, но и о пользе психологии. Гораздо хуже обстоит дело со всевозможными психологическими курсами и тренингами. Тут дело напрямую связано с тем, о чем я писал в «О вреде науки». Т. е. даже если психология и накопала тут каких-то истин, то совершенно не позаботилась о том, что даст использование этих истин обществу. В «Записках оле» я описал бихевиористские курсы, которые мне довелось в свое время несколько раз посетить. Сама постановка задачи на этих курсах такова: «Современный мир жестко конкурентный и создает повышенные нагрузки на психику человека. Для того чтобы успешно противостоять этим нагрузкам и побеждать в конкуренции, мы научим вас психологическим трюкам». А далее идет обучение таким трюкам, которые в старину иначе, как подлыми, никто бы не назвал. Например, как подлизаться к начальству или наглому и хамскому сотруднику, дабы избежать конфликта с ним. Другие психологические курсы и тренинги отличаются от бихевиористских психологической техникой, приемами, но не установкой. А что касается установки, то да, применение психологических приемчиков может обеспечить человеку преимущество над ближним (по крайней мере, на короткое время), но ведь жизнь в обществе от этого станет еще хуже и жестче и потребуются еще более свинские психологические приемы, чтобы выживать. Тупиковый путь. К тому же это -путь, которым человечество уже шло когда-то, даже не зная науки психологии (многие из приемчиков, вроде подлизывания, якобы, открытых психологией, были известны людям и до появления этой науки, только тогда они не освящались научным авторитетом). Шло до появления так называемых осевых религий, Христианства, прежде всего. Эти религии потому и возникли, что на этом пути человечество уже тогда зашло в тупик. И эти религии научили людей, что есть более высокие цели, чем персональный успех, и ради них человек не должен применять таких приемчиков. Благодаря этому человечество сделало мощный рывок вперед в своем развитии. А психологизация толкает человечество в обратную сторону.
Философские этюды и миниатюры
Природа и Человек
Человек- сын Природы. Когда он был маленький, то часто получал от нее болезненные шлепки. Зато как хорошо было, уткнувшись лицом в ее подол, искать у нее защиты от врагов и утешения в беде. И припав жадным ртом к ее могучим сосцам пить взахлеб напиток жизни, не задумываясь, откуда он берется и много ли его осталось.
Теперь Человек вырос, стал могущественным, свободным от Природы. Не терпит ее шлепков и не нуждается в ее дарах и утешениях. А она состарилась, болезни пригнули ее и она уже нуждается в опеке Человека. Это наполняет Человека гордостью.Но даже если он выполнит свой сыновний долг и сохранит еще на долго жизнь природы и приличную старость ее в заповедниках, мне все равно будет любо то далекое детство человечества и скучно это его зрелое могущество.
Притча Шноля
Друг Шноля, а заодно протомок древнего аристократического рода, ехал в тролейбусе рядом с благородного вида дамой, читавшей книгу. По привычке многих советских интеллегентов и вопреки своему аристократическому происхождению он , скривив шею, закосил глазом в книгу и несколько задержался - это была редкая книга,которую он видел в детстве в библиотеке свих позже репресированных родителей.Заметив его интерес, дама спросила, знакома ли ему эта книга и он ответил, что да и для приличия добавил, что вот, мол, мир тесен. Не мир тесен, а слой тонок-сазала дама. И далее Шноль пояснил: тонок слой людей , которых воистину волнует судьба всего человечества,но именно этот слой и объеденяет все человечество и им оно держится.
Эволюция в масштабе человека
После Тейяра де Шардена мы знаем, что эволюцию можно рассматривать в разных масштабах.Классическая биологичесская - это в масштабе жизни на Земле. Шарденовская-это от межзвездного вещества через появление планет, геохимизм зарождения жизни, появление человека разумного до Омеги-ноосферы. Раз есть два масштаба, значит возможно много других и каждый соответствует своей задаче. Мне сейчас нужен масштаб человека: от его возникновения как вида до нынешнего состояния. Он поможет понять , в какой точке собственной эволюции мы находимся.