Рассказы о необычайном
Шрифт:
В это время Дину исполнилось восемнадцать лет, и он уже гулял у тэнского бассейна [156] . Несмотря на это [157] , он не давал своего согласия на просватанье, так как не мог забыть своей Сяо-эр.
Он тайком скрылся от родных и перебежал под знамена Сюя. Увидя его, девочка была очень рада, встретила его с необычайной для прочих торжественностью и лаской. В качестве высокодостойной ученицы Сюя она распоряжалась всеми войсковыми делами, выходила и возвращалась днем и ночью, когда хотела, так что отец и мать никаких ей преград ставить не могли.
156
…гулял у тэнского бассейна. – то есть вступил как успешный кандидат в списки учеников уездного училища конфуцианцев, имевшее при храме Конфуция бассейн особой формы, завещанный классическим преданием.
157
Несмотря на это… – несмотря на то что ему как молодому талантливому ученому сватали наперерыв наилучших девиц.
Дин же виделся с ней по ночам. Она тогда прогоняла прочь солдат – и они оставались вдвоем до конца третьей стражи [158] .
Дин говорил ей шепотком:
– Знаешь ли ты, моя милая, зачем, собственно, я сюда пришел, каковы мои скромные-скромные мечты?
– Не знаю, – отвечала девочка.
– Я, видишь ли ты, не тщеславен, не рассчитываю, как говорится, «ухватиться за дракона» [159] … Уж если я на то пошел, то, скажу начистоту, только ради тебя! Нет, милая, спасения в левых путях [160] . Единственно, чего можно от них ожидать, – это только гибели. Ты ведь, милая моя, такая умница: неужели ты об этом не думаешь? Если б ты могла бежать отсюда за мной, то, уверяю тебя, дюймовое сердечко [161] это не останется неблагодарным!
158
…до конца третьей стражи. – До часа ночи.
159
…«ухватиться за дракона»… – Историческое предание рассказывает, что, когда первый государь второй династии Хань (с 25 г. н. э.) взошел на престол, один из наиболее преданных ему сподвижников выступил с такою речью. «Государь, – сказал он, – те, что пошли за вами, бросив родных, бросив свою насиженную землю, и ринулись за вас среди стрел и камней, – все эти люди определенно рассчитывают ухватиться за чешую дракона или же прильнуть к перу феникса для выполнения своих планов и мечтаний». Отсюда фигурное выражение «ухватиться за (собственно, „дотянуться до…“) дракона», в смысле искания честолюбивых людей у сильных мира сего.
160
Нет, милая, спасения в левых путях. – То есть еретических, изуверски фанатических.
161
Дюймовое сердечко – самая сердцевина, так сказать, сердца. Читаем у поэта: «Мои думы о тебе нельзя тебе послать: / Они только тут, в этом дюйме сердца!» Или у другого: «Древность тысячи лет в изящном слове, / Ее светлое, ее темное понимает дюйм сердца».
Совершенно растерявшись от подобных речей, девочка молчала. И вдруг у нее в уме совершенно прояснилось, и она как будто пробудилась ото сна.
– Убежать за спиной у родителей, – сказала она после долгого молчания, – бессовестно. Позволь мне сказать им об этом!
И она пошла к своим родителям, стала доказывать им, где настоящая выгода и где крах. Но Чжао ее не понимал.
– Наш учитель, – говорил он, – человек-бог. Какие могут быть у него превратности мыслей и заблуждения?
Девочка поняла, что доказать ему ничего не удастся. Тогда она сменила свою детскую прическу-челку на шиньон замужней женщины, извлекла двух бумажных змеев-коршунов, на одного села сама, на другого – Дин. Змеи издали свист ветра, взмахнули крыльями и полетели рядышком, словно птицы цзянь-цзянь [162] .
162
Цзянь-цзянь – фантастическая птица, описываемая древним словарем изжитых старинных слов «Эр я». Она не летает иначе, как соединив свои крылья с подругой.
На рассвете долетели до Лайу [163] . Тут девочка свернула коршунам шеи, и они вдруг съежились и упали. Тогда она их подобрала, а вместо них сделала двух ослов.
Они сказались там бежавшими от мятежа и наняли себе помещение. Выходить на люди они стали кое-как, не обращая на себя внимания и стараясь на наряды быть поскромнее.
У них был недохваток в дровах и припасах, что приводило Дина в глубокое уныние. Пошел было он занять крупы у соседей, но никто не согласился дать ему ни меры. Эр же не проявила ни малейшего огорчения. Взяла лишь да заложила свои булавки и серьги, заперла дверь, уселась с Дином вместе и давай загадывать и отгадывать «загадки лампы» [164] .
163
Лайу – название одного из уездов губернии Шаньдун.
164
…отгадывать «загадки лампы». – то есть вечерние развлечения в виде загадок. Кроме типов, известных европейским народам, китайская загадка начетчиков превращается в иероглифические шарады, остроумием своим настолько же превышающие все известное в этом роде, насколько китайская письменность сообщает языку раздвоение на литературный и разговорный, этим самым уже приготовляя целую сеть загадок и каламбуров. В отличие от европейских эти шарады могут быть сочиняемы более или менее остроумными людьми буквально из каждого слова.
Не то они принимались вспоминать из своих забытых книг и на этом поприще состязались, кто ниже, кто выше [165] . Того, кто проигрывал, другой бил по руке сложенными двумя пальцами.
Их сосед с запада [166] , некто Вэн, был отважный человек по части «зеленого леска» [167] . Однажды, когда он возвращался после набега домой, Эр сказала мужу:
– Раз мы богаты таким соседством, чего нам тужить? Возьмем у него в долг тысячу серебром… Даст он нам, как ты полагаешь?
165
…кто ниже, кто выше. – Как указано выше, вся китайская Библия усваивалась главным образом памятью, которая с течением времени могла и изменить, хотя обыкновенно не дальше несущественных деталей.
166
Их сосед с запада… – Китайцы не любят обозначений при посредстве левой и правой стороны, но точно ориентируются по странам света. Поэтому в их поэзии европейцу странно встречать такие выражения: «Надпись к востоку от кресла», «Рву на южном прудке лилии», «Живу беспечно в северном подворье» и т. д. Еще страннее фразы разговорного языка: «Эй, слепой, к востоку иди, слышишь?», «Прибей-ка этот гвоздь севернее», «Я живу к югу от дороги» и др.
167
…по части «зеленого леска». – То есть горный грабитель. Горы Зеленой рощи были очагом повстанческих орд в смутное время начала I в. н. э.
Дин сказал, что это трудновато допустить.
– А я так заставлю его, знаешь, с радостью нам эти деньги внести! – сказала Эр.
И с этими словами она схватила ножницы и вырезала из бумаги фигуру Судного Чина. Затем поставила ее на пол и накрыла куриной клеткой. Сделав все это, она схватила Дина за руку и полезла с ним на кровать.
Разогрели запасенное вино и стали рыться в «Чжоуских церемонных статутах» [168] для чарочной конституции [169] . Говорили наобум: такая-то книга, лист, строка – и тотчас же принимались вместе искать. Тот, кому попадались знаки с боковиком [170] еды, воды, укисания, – пил. Тот же, кто натыкался прямо на вино, – пил вдвое.
168
…в «Чжоуских церемонных статутах»… – «Чжоули», древняя книга, считавшаяся классической, но не в составе «Пятикнижия», почему герои рассказа могли ее и не знать наизусть. Многие же знали ее как входящую в состав тринадцати классических книг позднейшего периода.
169
…для чарочной конституции. – То есть для положений о наказаниях для погрешающего в том или ином условленном пункте. Наказуемый пьет, напивается и становится предметом общих насмешек.
170
Боковик – детерминатив, определитель, указывающий приблизительно основную группу понятий, в которую входит данное слово: например, стол, груша, топорище – к группе «дерево» с ее характерным боковиком; печаль, радость, мечты, планы – к группе «сердце» и т. д. С боковиком еды пишется и слово «пить» (инь); с боковиком воды – «вино» (цзю); с боковиком укисания – все слова, называющие вино.
Эр сразу же наткнулась на «Виночерпия» [171] . Дин тогда взял большую чару, налил ее дополна и заторопил Эр выпить ее до дна. Эр произнесла тоном заклятия:
– Если удастся извлечь эти деньги, ты, сударь, пусть набредешь на главу выпивки!
Дин раскрыл книгу и нашел главу о «Черепаховоде» [172] .
– Вот и вышло, – засмеялась Эр.
Накапала вина и передала Дину. Тот не соглашался и не уступал.
– Нет, слушай, – говорила она, – ты теперь водяной воин [173] и должен пить по-черепашьи [174] .
171
«Виночерпий» – название одной из глав в «Чжоуских статутах», по которым производится гадание выпивающих.
172
Черепаховод – тоже один из древних персонажей, помеченных в вышеназванной книге.
173
…ты теперь водяной воин… – в царстве царя драконов.
174
…должен пить по-черепашьи. – Из истории знаменитых китайских древних пьяниц известны, например, следующие пьяные изуверства: «пить как бес», то есть ночью без свечей; «пить с пониманьем», то есть во время выпивания петь похоронное и рыдать; «пить по-тюремному», то есть обнажить голову и стать всем в кружок; «пить по-черепашьи», то есть завернуться в ковер, вытянуть шею и пить. Выпив, снова съежиться и уйти в ковер; «пить по-журавлиному», то есть выпить чарку и лезть на дерево. Слезть и пить снова; и т. д.
Только что они этак поспорили и пошумели, вдруг слышат, как в клетке кто-то крякает. Эр вскочила с кровати.
– Пришел, – вскричала она.
Раскрыла клетку, смотрит – а в мешке лежат огромные серебряные слитки, кусок за куском, заполнив все как есть пространство. Дин ошалел от радости, с которою не мог справиться.
Немного погодя нянька Вэнов с младенцем на руках пришла к ним поболтать и шепотком передавала, что вчера их барин только что вернулся и сидел, накрыв свечу, как вдруг земля под ним разверзлась, и до такой глубины, что не чуялось дна. И оттуда вдруг вылез Судный Чин [175] . Вылез и сказал:
175
Судный Чин – это древнее название употребляется для обозначения исполнительных органов подземного правосудия. В руках этого судьи власть над душою грешника. Он изображается в китайском талисманном искусстве как страшного вида военный или гражданский чиновник с вытаращенными от гнева глазами и поднятой ногой – поза для страшного удара мечом по бесу, искушающему человека. Бесы стараются всячески его умилостивить, а грешники – умолить о защите и предстательстве. В этом образе слилось вообще много разных верований, он эклектичен, но для народа ясен как заклинатель и укротитель бесов, а потому действительнее любого божества.
– Я один из управляющих подземного дворца. Бог и повелитель Тайской горы [176] на совещании с властителями темного царства набрел на злостный лист «жестоких гостей» [177] … Придется им поставить тысячу серебряных лампад, по десяти ланов [178] весом каждая. Если ты дашь денег на сотню, то грехи твои и преступления могут быть вычеркнуты.
– Хозяин наш, – продолжала рассказывать нянька, – перетрусил, испугался, бросился зажигать курильные свечи, бить ему лбом о пол и молиться. Затем покорно и благоговейно поднес ему тысячу серебром. Тогда Судный Чин как-то незаметно влез обратно в землю, которая тут же замкнулась.
176
Бог Тайской горы (Тайшань) заведует подземным судилищем, распределяя награды и наказания всем мертвым.
177
…«жестоких гостей»… – то есть грабителей.
178
…по десяти ланов… – около фунта.
Муж и жена, слушая все это, притворно покрикивали, выражая свое крайнее изумление.
После этого происшествия они стали прикупать себе то корову, то лошадь. Стали заводить прислугу и оборудовали себе целый большой дом.
Один из местных негодяев, высмотрев все их богатства, стакнулся с такими же беспутными парнями, вместе с ними перелез к Динам через забор и начал их грабить. Муж с женой не успели еще очнуться ото сна, как уже грабители, с пуками горящей соломы в руках, наводнили всю комнату. Двое из них схватили самого Дина. Жена, как была, голая вскочила и, тыча в злодеев пальцем, словно пикой, закричала: