Рассказы о верном друге
Шрифт:
Огласив единым духом этот панегирик в честь собаки, произнесенный, впрочем, в обычной для полковника сдержанной и убедительной манере, он помолчал и продолжал:
— Теперь скажите мне: великий естествоиспытатель столько раз причинял боль своим подопытным животным, и все же, несмотря на это, они продолжали оставаться его друзьями. Почему? Потому что природа дала собаке могучий инстинкт, который помогает ей безошибочно отличать друга от недруга, распознавать опасность, иногда даже предчувствовать беду. Не случайно собаку никогда не удается обмануть фальшивой лаской: она всегда
После паузы, в течение которой ни один из слушателей не проронил ни слова, полковник задумчиво произнес:
— Выше всего я ценю преданность, верность. О преданности и верности будет идти речь и в моем рассказе, хотя главная движущая пружина в нем — ненависть…
3
— Начало этой истории относится еще к предвоенным годам, а конец… Впрочем, не буду забегать вперед.
Накануне Великой Отечественной войны я служил в пограничных частях и жил с семьей на границе. Наш участок считался одним из самых неспокойных. Это были годы бешеной подготовки капиталистическими державами войны против нас; и они старались как можно больше заслать к нам разведчиков, вредителей, убийц… Словом, работы нам, пограничникам, хватало…
У нас на заставе служил молодой паренек, очень хороший, превосходно воспитанный юноша, начитанный и культурный, вожатый розыскной собаки. Когда его призвали в армию, он сам попросился направить его в школу вожатых служебных собак, окончил ее с превосходными показателями и после этого вместе с собакой приехал к нам.
Собака у него была из породы овчарок, молодая, хорошо натренированная и привязанная к нему необычайно. У него было природное уменье обращаться с животными, навсегда привязывая их к себе.
Да это и вполне понятно. Характер у него мягкий, приветливый и в то же время в нужные моменты достаточно настойчивый, даже упорный. Собаке он отдавал все свое свободное время. Можно без преувеличения сказать, что когда они находились на посту, в секрете, то представляли из себя как бы одно целое. Он понимал ее даже по малейшему изменению поведения, по движению ушей, а она слушалась его с одного взгляда. Да…
И вот этого парня, превосходного пограничника и исполнительного, смелого бойца, убили.
Произошло это так.
На нашем участке границу перешла крупная банда. Завязалась перестрелка. Ему и еще одному бойцу выпало принять на себя первый натиск. Они оказали бандитам достойный прием. Несмотря на то что нарушителей было много, а их только двое, они сумели
Когда мы прибыли на место происшествия, то застали следующую картину: второй пограничник был цел и невредим, со стороны нарушителей было убито трое, наши потери — один человек, вожатый Старостин…
4
Легкий возглас прервал в этом месте речь полковника.
— Как вы сказали: Старостин?
— Да, — подтвердил полковник, — Старостин.
— А имя?
— Афанасий.
Лицо бухгалтера внезапно покрылось смертельной бледностью. Он схватился рукой за сердце и, казалось, упал бы, если бы не откинулся на спинку кресла. Мы с тревогой и недоумением смотрели на него.
Старостин — фамилия бухгалтера. Но какое это могло иметь значение? Мало ли однофамильцев на свете.
— Что с вами, Василий Степанович? — осведомился Сергей Александрович. — Вы нездоровы?
— Нет, ничего… уже ничего, благодарю вас, — отвечал тот. Голос его звучал глухо, незнакомо. — Нет, право, ничего; продолжайте, прошу вас, — повторил он через минуту уже своим обычным тоном, видимо овладев собой. — Что-то немного с сердцем, но уже прошло… Продолжайте, пожалуйста, это очень интересно… то, что вы рассказываете. Так вы говорите, что он… этот убитый юноша… вел себя героически?
— О да! — подтвердил полковник. — Так, как и надлежит вести себя советскому воину. Но, может быть, лучше отложить мой рассказ до другого раза? Вы все еще бледны…
— Нет, нет, — решительно запротестовал бухгалтер. — Мне уже хорошо. Не нужно откладывать. Извините, что я, не желая того, прервал вас… Больше этого не случится.
Он действительно, казалось, успокоился и дослушал начатую историю до конца, не прерывая больше рассказчика.
5
— Да, так наши потери были, — повторил полковник, — один человек — Афанасий Старостин. Он расстрелял все патроны и был убит в рукопашном бою, пистолетным выстрелом в упор. Около него лежала тяжело раненная собака. Она защищала вожатого и получила два огнестрельных ранения.
Мы все чрезвычайно переживали гибель Афанасия Старостина. И очень тосковал по нему его пес — Верный. Он вскоре поправился от ранений, и его передали другому бойцу, но из этого ничего не вышло. Во-первых, пес плохо слушался его; во-вторых, дойдя до того места, где был убит его друг, он начинал выть.
Да! Я чуть не забыл одну важную подробность. Рядом с телом убитого Старостина мы нашли два человеческих пальца. Вероятно, это были пальцы человека, который застрелил Старостина. Их откусила собака.
Она набросилась на него и своими острыми зубами начисто отхватила их, как бритвой.
Собаку пытались использовать на другом участке, но она стала очень возбудимой, часто срывалась лаем, потеряв, таким образом, одно из важнейших качеств пограничной собаки. Кроме того, с нею случилась и другая беда. Одна из ран была нанесена в голову, пуля повредила какой-то нерв, связанный с органами слуха, и пес стал быстро глохнуть. Для службы на границе он больше не годился, и я взял Верного к себе.