Рассказы о животных
Шрифт:
Выдра попыталась даже сама напасть на сома. Раз, когда Черный Призрак плавал в прибрежной воде, разыскивая своего противника, выдра прыгнула с камня, на котором сидела, прямо сому на шею, так же, как когда-то на щуку. Сидя верхом на соме, выдра и ему попыталась прогрызть шею, но сом уже мчался с нею в глубь озера. А когда выдра заметила это, она соскочила с его шеи и, набирая скорость, устремилась к берегу. Сом погнался за ней, и выдра едва-едва успела выбраться на сушу. С тех пор она уже больше не нападала на сома, а наоборот, пряталась от него так старательно, что сому никак было ее не найти.
От укуса выдры на шее Черного Призрака образовались большие раны, и он на время отказался от преследования врага. Настроение его тоже испортилось.
– С этой разбойницей трудно справиться, - объяснял он рыбам, - может, мне когда и удастся ее поймать, но до тех пор она натворит еще много зла.
Жители озера снова впали в отчаяние. Они стали изыскивать новые средства, чтобы унять злодейку.
Один старый окунь предложил весьма сложный план.
– Вы ведь знаете, - сказал он рыбам, - что рыбак, который живет в домике на берегу, расставил в озере свои сети. Нужно заманить в них выдру.
– Да, но как это сделать?
– спросили рыбы.
– А сделать это нужно так: какая-нибудь крупная рыба раздразнит аппетит выдры, а затем поплывет в сторону сетей, увлекая ее за собой. Добравшись до сетей, рыба станет ловко кружить, так, чтобы заманить выдру в сети, но самой туда не попасть.
– Неплохой план, - решили рыбы, - но трудно выполнимый. Как можно заманить кого-нибудь в сети, если самому не плыть впереди, - ведь никто за тобой не последует.
– Надо суметь, - сказал окунь.
– Сети мы уже видели не раз и знаем, как из них выбираться. Если бы все рыбы, что побывали в сетях, там и остались, то много ли рыбы было сейчас?
– Это другой разговор, - отвечали ему.
– Выходить из сетей мы так или иначе умеем. Но ты же говоришь, что тот, кто будет заманивать выдру в сети, не должен туда входить. Так-то действительно вернее, иначе, пока он будет искать выход из сетей, выдра его съест. Высвободиться из сетей удобнее всего, когда их вытаскивают из воды. Но пока этого дождешься, выдра съест всех, кто будет в сетях.
Долго судили-рядили рыбы.
Наконец один старый линь промолвил:
– Я заманю выдру в сети и сразу же выберусь оттуда, а выдра останется в сетях.
– Как же ты это сделаешь?
– Очень просто, - ответил линь.
– Попав туда, я зароюсь в ил у самого края сети и, пробравшись под ней, вылезу на волю уже по другую сторону.
Рыбы обрадовались.
– Замечательный план! Здорово придумано, - принялись хвалить они линя.
– Ведь никто, кроме тебя, не сможет этого сделать. Ты у нас известный житель ила.
– Ил для меня приятнее песка, - степенно ответил линь.
– В иле и пища вкуснее, чем в песке. В нем и от опасностей скрываться легче. Сколько раз я спасался от сетей, зарывшись в ил!
Остальные рыбы прямо-таки позавидовали линю.
– Да, хорошо тебе, ты живешь в иле. Жаль, что наши предки не залезали в ил. Но всем там все равно не поместиться. Кто-то должен оставаться на песке и в камнях. Вот и приходится надеяться на свою ловкость и силу-
Однако никто не сказал линю прямо в глаза: хоть в иле тебе и хорошо валяться, но зато сам ты ленив и неповоротлив и, попав в беду там, где нет ила, наверняка пропадешь.
И еще все подумали о том, как же линь заманит выдру в сети, - ведь он такой жирный, такой медлительный, что попадет ей в пасть еще на полпути.
Но линь, точно разгадав их мысли, сказал:
– Не бойтесь, она не слопает меня по дороге. Я сумею, пока нужно, удержать ее на достаточном расстоянии.
Всем было любопытно узнать, как это произойдет. Но никто не смог догадаться, а сам линь ни слова не добавил.
И вот линь отправился искать выдру. Другие рыбы издали наблюдали за ним.
После долгих поисков он обнаружил ее в прибрежных камышах и принялся резвиться вокруг. Скоро выдра обратила на него внимание. Линь был красивый и толстый, его стоило изловить, - неплохой получился бы завтрак.
Линь подпустил выдру поближе, а затем внезапно исчез.
– Куда он девался?
– удивились остальные рыбы. Удивилась, похоже, и выдра и стала кружить около того места. И вот, когда она отплыла подальше, линь появился снова и направился впереди выдры в сторону сетей. Но как только выдра приготовилась его схватить, линь опять пропал.
– Странная история!
– недоумевали рыбы.
– Прямо волшебник какой-то этот старый толстяк!
Но тут кто-то сообразил, в чем дело.
– Да он просто зарывается в ил! Только соберется выдра схватить его - он тут же в ил! И делает это так искусно, что выдра ничего не понимает. Он сначала замутит воду, а потом прячется. Ну и хитрый старикашка, прямо скажем!
Добравшись до сетей, линь важно заплыл в них, будто вернулся к себе домой. Но только выдра нацелилась на него, как он снова исчез. И появился уже по другую сторону. А выдра осталась в сетях!
– Вот и пришел конец выдре!
– обрадовались рыбы и плотной стаей окружили сети.
И что же сделала выдра! Она схватила самую большую рыбу, какую только нашла в сетях, поднялась вместе с нею на поверхность воды, а там перепрыгнула через край, как кошка с крысой в зубах.
Рыбам почудилось, будто они видят страшный сон. Мало того, что этот зверь передвигается по земле, он и в воде умеет проделывать такие штуки, о которых рыбы и подумать не могли. Это было непостижимо и жутко! В паническом страхе рыбы расплылись.
Выдра и раньше лазила в сети воровать рыбу. Здесь было удобно хватать добычу, когда в других местах ее трудно найти. Как-то выдра попала в такую сеть, из которой, казалось, не выбраться. То была мережа. Но выдра сумела прогрызть в ней дыру и все-таки выплыла. Для этого ей потребовалось всего несколько минут.
Вот каким зверем оказалась выдра Удрас. Но все же конец ее был уже близок.
– В нашем озере появилась выдра, - сказал как-то рыбак Аадо своей жене Реэт.
– Вначале я не понимал, почему водой выбрасывает на берег столько рыбьих костей и почему даже далеко от озера валяются рыбьи остовы. Думал, может, чайки и цапли занимаются этим делом. Но откуда их столько взялось, ведь раньше не видно было, чтобы они поедали так много рыбы. Теперь же знаю, что тут замешана выдра - этот ненасытный рыбоед.