Шрифт:
Глазами Лысого и Лисы
Рассказ Лисы.
Рассказано и записано со слов Лисы.
Честно говоря, поначалу было страшно. Когда я окончательно приняла решение, и стало ясно, что пути назад нет, тело как будто перестало слушаться. Правда, ненадолго — во-первых, открывшиеся передо мной перспективы перевесили все отрицательные стороны, а во-вторых… свои детские страхи я оставила еще там, где раньше был дом. И я сейчас говорю не о целом мире, который всем нам пришлось покинуть, а о конкретном месте. Том месте, где осталось одно пепелище и вряд ли выжил хоть кто-то
Когда ты не обделена внешностью, выжить гораздо проще — каждый из нашего отряда хоть раз, да пытался играть в рыцаря. Разве что этот ужасный Игорь постоянно хамил, да еще Вася вел себя как-то странно, будто его девушки не интересуют. Остальные же, в отличие от этих двоих, вели себя гораздо обходительнее. Особенно старался несчастный Сеня. Сильный, уверенный, но тупой как пробка — одним словом, мент. Мне же самой гораздо интереснее был Сурен. Вроде, простой, и в то же время себе на уме.
Но, как показало время, правильное решение пришло совсем не с той стороны. Все эти прокачки, характеристики, взгляды «внутрь себя» — уже на второй день я поняла, что попала к неудачникам. Есть выход, но никто не знает, где он и как туда добраться, бла-бла-бла… И руки даже на себя не наложить — тут же возвращаешься. Я, конечно, этим никогда не страдала, но как быть тем, у кого более слабая психика?
Лысый решил заговорить со мной после очередной тренировки в лесу. Момент, надо сказать, он выбрал подходящий, когда поблизости никого не было. Сначала намекнул, что знает больше, чем остальные — и этим сразу меня заинтересовал. Но я даже не предполагала, насколько он погрузился в этот непонятный мир.
Он говорил недолго — столько, сколько мы могли пробыть вдвоем, не привлекая внимания. Но и этого хватило для того, чтобы я поняла: я, действительно, попала к неудачникам, и теперь мой уход — это лишь дело времени. Чего я хотела раньше? Сначала приблизиться к одному из лидеров отряда, затем, по возможности, сбежать к тем, кто может дать больше, нежели жизнь в пещере и готовка бульона по вечерам. Но Лысый открыл мне глаза. Зачем подстраиваться под кого-то и продолжать играть плаксивую дуру, если можно получить возможность не подчиняться, а подчинять, и не выживать, а жить? Власть, сила, могущество, неограниченные возможности — вот, что мог дать мне этот мир, если принять его, а не стараться сбежать отсюда.
Жнец? Напугал, тоже мне. Знала я одного Жнеца в том мире, людей пытал по каждому поводу. А здесь пыток можно не бояться — даже если помрешь, тут же воскреснешь. Вот только как бы сбежать, чтобы никто не заметил…
Как назло, поблизости очень не вовремя оказался чужой отряд, которого наши очень боялись. Не все, конечно — Василий рассказал, как они с Игорем умудрились захватить одного, но тот сбежал. Да, этот парнишка оказался не так-то прост, как я о нем думала. И Лысый тоже отзывался о нем хорошо, хотя поначалу мне казалось, что они друг друга терпеть не могут.
— Присмотрись к нему, — как-то раз мимоходом бросил мне Игорь.
И я присмотрелась… Точнее, сразу и присмотрелась, и прислушалась. Что-то уж много нестыковок было в его рассказе — и скелет, и выпавшая после битвы с ним боевая коса, все это отдавало какими-то дешевыми лагерными историями у костра. Нет, косу-то он и впрямь показал, но он и свою прежнюю-то держал неумело, а новую так вообще… Будто фильмов насмотрелся — пытается перехватить ее как можно эффектней, даже ножки пошире расставил и присел, прямо-таки Геракл или Конан-варвар, а мышцы напряжены от дискомфорта и пальцы
— Вася, ты прямо у нас молодчина! — сказала я. Он услышал и аж весь напрягся. И сразу косу перехватил поудобнее, про внешний эффект тут же забыл.
А на следующий день наступил кровавый рассвет — признак того, что скоро новые люди придут в этот мир. С учетом того, что рядом с базой чужаки, в поход наверняка пойдут многие, так что шанс напроситься будет высок. А там уже и сбежать можно, Лысый как раз мне сказал — пора.
Но этот старый хрыч Петрович начал мутить воду, говоря, что народу у нас и так много. Казалось, эта сволочь сейчас убедит Андрея с Суреном — мол, не стоят новички той опасности, которая подстерегает нас на пути к месту прибытия. Ага, вот и ученика жнеца заодно приплел — я-то думала, он только «шатунов» боится.
А Васенька явно что-то заподозрил — стоял в сторонке, пока мы доказывали хрычу, что нельзя бросать новеньких, и как-то странно смотрел на меня. Ничего, друг мой, я тебя еще выведу на чистую воду.
Наконец, Андрей озвучил здравую мысль, решив в компании Сурена и Лысого все же пойти за новичками. Так, а теперь пора:
— Я с вами, не хочу оставаться с этими трусами, — сразу же отмечаю, кто и как отреагировал. — Если что, я тоже смогу себя убить.
Лысый предлагает мне перейти от слов к делу? Легко — я же знаю, что не умру. Беру нож обеими руками и, замерев на секунду, с силой вонзаю его прямо в сердце. Раздался хруст ребер, в мозг стрельнул отчаянный импульс, а потом наступила темнота. Перед этим я успела посмотреть на Василия и увидеть в его глазах неподдельный ужас.
Очнувшись в склепе, я принялась искать свое надгробие. Естественно, если я хочу уйти, нельзя его здесь оставлять. Спокойно, Лера, спокойно, подожди — глаза не сразу должны привыкнуть, но время у тебя есть. Пока они придут в себя, пока обсудят мой поступок, пока решат, кому идти меня выпускать…
Черт, какой же тяжелой этот камень! Придется терпеть. А этот тупица Миша, который пришел за мной, даже ничего не заподозрил. Хоть бы взгляд кинул, сразу же видно, что одного надгробия не хватает! Куда там ему…
А вот наш «боевой косарь» точно что-то знает. Может, не зря Лысый намекал мне, что к нему надо присмотреться? Неужели, он тоже хочет пойти в ученики?
— Думаешь, ты одна такая умная? — слова Кота резанули будто лезвием. Он знает!
Точно, он все знает! Спросил меня, что я могу предложить жнецу! Главное, держаться, и не выдать себя. Уж с этим я справлюсь. Но как теперь быть с ним? Убить я его не могу, воскреснет и сразу же все расскажет — глупее идеи не придумать. Значит, нужно просто поторопиться.
Лес вокруг становился все гуще, мы все больше и больше удалялись от базы. Кажется, мне туда.
— Ай! — больше страдания в голосе. Даже губу себе прикусила, чтобы заплакать. — Кажется, я подвернула ногу!
Сволочь, Лысый! Достал свой меч и еще ухмыляется! Дай же мне уйти, зачем ты так делаешь? И Вася опять смотрит. Что он там бормочет? Серьезно? «Не могу оставить такую девушку в беде»? Меня сейчас стошнит.
Пришлось сыграть до конца, хотя проделать весь оставшийся путь, опираясь на плечо «косаря», мне совершенно не улыбалось. Но жнец уже где-то здесь, он прямо-таки лезет мне в мозг и прощупывает. Интересно, а что чувствуют остальные?