Рассказы по «Миру Карика»
Шрифт:
Не могу сказать, что активация метки прошла безболезненно. Нам пришлось выловить и подвергнуть пыткам одного незадачливого искателя приключений. Как он орал, как просил его отпустить! Мучения парня длились около четырех часов, прежде чем у меня появилась метка. Тогда мы наконец-то добили его. Он, бедолага, даже обрадовался…
Миша действительно не тратил зря время, бродя по окрестностям. Именно он нашел те чудесные катакомбы. Как потом выяснилось, они тоже были частью Запретного города, но при этом в них можно было не опасаться теней. Извилистые коридоры уходили на невероятную глубину, где расширялись до огромных залов, кишащих чудовищами. Там мы с Михаилом качались, пока не встретили Виктора. Худого бледного старика в капюшоне — как глупо, подумал еще я тогда.
Вот
Сомневался я не более нескольких секунд. Миша, посмотрев на меня, тоже без промедления согласился. И тогда Виктор предложил встретиться на следующий день — в то же время и в том же месте.
С Виктором мы разорили несколько слабых отрядов — оказывается, они располагались совсем близко от нашего лагеря, а Петрович об этом даже не знал. Мы уничтожали их подчистую — вместе с надгробиями. Поначалу было противно и мерзко от самого себя, но потом я понял, что никому ничего здесь не должен. Здесь каждый за себя, и даже Михаил не друг, а боевой напарник, которому я просто доверяю больше остальных. Как тогда, в самолете, я вновь сделал выбор: или они, или я. Других вариантов не было.
Мы медленно прокачивали свои метки, вскоре нам даже уже не требовалась помощь Виктора, который просто стоял рядом и наблюдал, как мы несли хаос и разрушения. Сколько на нашем счету было жизней? Открыв третий десяток, я сбился со счета.
А потом Виктор предложил нам улучшить метки. Гораздо быстрее, чем это потребовалось бы традиционным путем — охотой на созданий бездны в подземельях или нападениями на другие отряды. Правда, звучало это, мягко говоря, необычно: один из нас разбивает надгробие другого, и оба сразу получают улучшенные метки. Михаил отказался сразу, а я задумался — ведь у меня же надгробие не одно! Страшно, конечно, но много ли я теряю? Я как минимум стану как все — с одной-единственной точкой воскрешения. А если все, что сказал старик, правда… Мы оба при желании сможем сместить Петровича и встать во главе отряда.
Стоит ли признаваться Мише? Об этом я размышлял не более пары часов и рассказал ему о втором надгробии. Ему и Даше. Она, как ни странно, горячо поддержала идею — сказала, что нужно не просто разбить надгробие, но и разыграть настоящую драму. В глазах остальных я должен был превратиться в слабого и смертного инвалида, которого все будут жалеть и на которого подумают в последнюю очередь, если что-то случится…
Задумка девушки мне понравилась. Миша же согласился, если что, принять на себя удар — мы понимали, что в случае неудачи ему несдобровать. Убить не убьют, но вот выгнать, как это могло произойти со мной — запросто. Так оно и случилось, когда Кот раскрыл еще одну свою способность — видеть правду. Признаться, это было неожиданно и пугающе. Именно он разоблачил Мишу и Дашу, которая отлично сыграла переход от любви к ненависти, да так, что сразу отвела все возможные подозрения от меня. Хотя, кто бы всерьез подумал, что я или кто-то другой был способен разрушить свое же надгробие?
И меня действительно перестали воспринимать всерьез. Я готовил еду, ходил за ягодами, грибами и съедобными растениями. Иногда охотился на мелкую дичь — на крупную не позволяла легенда. А когда все наконец-то расслабились, я смог пропадать часами в лесу. И спокойно встречаться с Мишей, продолжая совместно развивать с ним наши способности.
— Теперь ты все знаешь, — благосклонно сказала Салин, когда я вновь увидел ее во сне. — Действуй. В твоих руках будущее отряда и твое собственное. Освободись и сделай так, чтобы командовать, а не подчиняться.
Мы долго готовились к тому, чтобы устроить резню в лагере и получить максимум голосов. Но Петрович нас опередил… В бешенстве я разорвал на куски рыжего кузнеца, которого лидер оставил в качестве заместителя, а Миша так и вовсе слетел с катушек — отгрыз голову Даше. Хотя, пожалуй, нет — не слетел.
— Она темная, — пояснил он свой поступок. —
Что удивительно, я ничего в тот момент не почувствовал — ни жалости, ни грусти, ни разочарования. Ничего. Или даже, наоборот, появилось какое-то удовлетворение — мы все-таки получили два голоса. Теперь, если расправиться с копейщиком и мечницей, то весь отряд окажется под нами.
На всякий случай добили и остальных — пусть привыкают, а заодно нужно было проверить, нет ли еще представителей враждебных нам сил. Не оказалось. И тогда уже мы рванули к Запретному городу: эти глупцы даже не подумали скрывать, куда отправились. Догнать их, правда, получилось только на самой границе, но зато, помимо копейщика с Владой, там еще оказались Кот и двое незнакомых прислужников бездны. Много? Ничего страшного — силу улучшенной метки хаоса им не остановить.
Но все пошло прахом. Влияние спрятанного поблизости артефакта бездны оказалось гораздо сильнее, чем я предполагал — даже Влада с обычной, не улучшенной меткой смогла в одиночку отправить нас на перерождение. Сперваубила Мишу, а затем и меня. Легко и практически походя. Как же обидно! Остается надеяться, что хотя бы наши кадавры смогут немного отомстить.
А еще Салин куда-то пропала. И это когда она была особенно мне нужна.
Рассказ Петровича.
Рассказано и записано со слов Петровича.
Дима сегодня присмотрит за отрядом, а значит, можно в кои-то веки расслабиться и перестать себя сдерживать. Как же все становится просто, когда можно свернуться в клубок и хоть немного поплакать. Порой этой единственный способ дать спуск натянутым, как струна, нервам.
А ведь как все хорошо начиналось. Встретивший меня посланник оказался представителем сил света: он и простил мне смерти, открывшие дорогу в этот мир, и дал возможность стать таким, кем я никогда не мог быть раньше. Честным, добрым, справедливым. «Я стану паладином?» — вопрос тогда вырвался сам собой, я как будто вернулся в детство, все опять стало простым и понятным, как в книжках, которые позволяли забыться после возвращения домой из грязи взрослой жизни. И мне сказали «да». Конечно, возникли сложности: как оказалось, паладины должны сражаться в ближнем бою, не прячась за чужие спины, но ведь я так боюсь крови… Одно дело выстрелить издалека, через это я уже прошел, и совсем другое — зарубить кого-то на расстоянии вытянутой руки. Но мы нашли решение — копье. Это и оружие ближнего боя, и в то же время оно оставляет возможность держать противников на расстоянии.
А потом все покатилось по наклонной. Этот мир оказался таким же, как старый, даже хуже. Я пытался измениться, но все остальные-то остались прежними. Я предлагал им поступать по справедливости, но Макс тогда просто рассмеялся мне в лицо. И я сломался: они все издевались надо мной, считали слабаком, но именно я оказался тем человеком, что отправил их всех на тот свет. Окончательно и бесповоротно.
Не знаю, что нашло на нашего лидера, когда он решил взять силой девчонку, по которой сох Андрей, и куда эта несчастная потом делась, ноя не мог не воспользоваться ситуацией. Красиво поданная история и полчаса задушевной беседы — я получил фингал под глазом, но оно того стоило, бунт начался. В тот день Макса и очень многих из тех, кто смеялся надо мной, не стало. Лучше все просто и не могло выйти.
Как сейчас помню ту эйфорию, в мгновение ока сменившуюся ужасом, когда мой бог отказался от меня. «Такое поведение недостойно Света», — сказал он. Двуличное существо: когда мной все помыкали, это он легко был готов терпеть, но стоило мне дать сдачи, как он тут же решил показаться во всей строгости. Даже не знаю, что бы я делал, не встреть я тогда, уйдя в одиночку на охоту, Эмирион. На первый взгляд, сумасшедшая старуха с одними белками в глазах и седыми волосами — когда она неожиданно поднялась передо мной, используя для создания своего временного тела мясо и кости только что убитого мной оленя, я просто не мог пошевелиться. Но именно она рассказала об этом мире и предложила свою помощь. Не бесплатно, конечно, но раньше у меня и такого не было.