Рассказы старых переплетов
Шрифт:
Роясь в комплектах старых журналов XIX века, Тувим всегда тщательно отмечал все интересные и малоизвестные «мицкевичизмы», намереваясь со временем собрать их в специальном томе. Первые записи Тувима о Мицкевиче появились еще в тридцатые годы. После войны поэт вновь публикует несколько материалов, связанных с Мицкевичем.
Говоря о влиянии Мицкевича на польскую поэзию, Тувим отмечал: «Никто еще не создал монографической картины этих отражений и отзвуков, а стоило бы заняться этой огромной и важной темой, черпая примеры и доказательства из творчества не только поэтов, признанных официальным литературоведением, но и непризнанных, забытых…»
И неудивительно, что обнаруженное в «Курьере Варшавском» сообщение заставило Тувима поверить, что неизвестные рукописные творения Мицкевича существуют!
А если даже рукопись и пропала, то возможно, кое-что из нее просочилось в печать того времени, может быть, под псевдонимом или анонимно. Вдруг ему повезет и он отыщет незамеченную драгоценность!
Тувим обладал большими и разносторонними знаниями, поразительным упорством, настойчивостью и необыкновенным терпением в своих поисках, умел логикой сопоставлений и размышлений направлять их. Однако знал, что иногда приходится перерыть все известные библиотеки, собрания и архивы — и не найти ровным счетом ничего. Но может так случиться, что искомое, желанное обнаружится самым неожиданным образом в соседней лавочке под прилавком, либо в дальнем городке, в каком-то сундуке или в связке пожелтевших хозяйственных счетов помещика прошлого века. «Как оно туда попало? Бог искателей ведет. Владения таинственной „страны исканий“ не обозначены на картах и никакой компас или бусоль не укажет направления странствий. Но это не значит, что исследователь-следопыт должен всецело довериться капризу случая. Прекрасная книга И. Андроникова о Лермонтове доказывает, что логикой, упорством и научно-исследовательскими методами можно по нитке размотать весь клубок. И это самый верный путь».
Юлиан Тувим любил повторять: чем труднее, тем интереснее. Таков был его рабочий девиз. Им он руководствовался во всем своем творчестве — будь то создание собственных стихов, перевод «Евгения Онегина», «Горя от ума» или решение литературных загадок.
На волне Мицкевича
И на этот раз его упорство после нескольких недель труда было вознаграждено.
В поисках произведений забытых польских авторов для антологии «Польская фантастическая новелла» Ю. Тувим просматривал комплект журнала «Магазин мод» за 1836 год.
Ему сказали, что в журнале за этот год была опубликована какая-то фантастическая новелла. К сожалению, для антологии она оказалась непригодной. Но, начав листать комплект, Тувим решил просмотреть его до конца.
Главное содержание этого издания для женщин составлял случайный набор всевозможных литературных пустяков.
Просмотр «Магазина мод» шел к концу, а удалось «выловить» всего лишь один стишок. Видимо, ничего интересного больше не найти. С этим чувством Тувим приступил к просмотру 51-го номера журнала. «И вдруг — чудо! Человек не верит собственным глазам. Как алмаз, обнаруженный в мусорной яме, как уникальное издание среди груды плохих и скучных книг, как райская птица, выпорхнувшая из курятника», так перед Тувимом на одной из страниц «Журнала приятных сведений» (такой был подзаголовок у «Магазина мод») возникло прекрасное стихотворение. Этим алмазом оказались лирические стихи, коротко озаглавленные «К ***». Но не заглавие и не само даже стихотворение заставило Тувима вздрогнуть, замереть от радости. Под стихами стояла подпись, всего лишь одна буква — М.
Перечитывая скорбные жалобы неизвестного автора, Тувим, кажется, слышит подлинный голос. Вот оно, затерянное наследие Гениального Старика!
Прочитав стихотворение «на волне Мицкевича», Тувим почти не сомневался, что под криптонимом M скрыта фамилия автора «Пана Тадеуша».
Снова и снова по нескольку раз в день он вчитывается в строки стихотворения, находит все новые и новые отголоски великой поэзии. В четверостишиях ему слышится «голос подлинный, не пропущенный сквозь фильтр другой индивидуальности. Это его лексика, его синтаксис, мелодика, интонация подъема и падения конструктивной линии, и контуры целого, и материал, заполняющий это целое».
И все же Тувим понимал: без доказательств он не вправе утверждать, что это подлинный Мицкевич.
Нужно провести литературное расследование, которое поможет превратить гипотезу в неоспоримый факт. Сделать это нелегко, но ведь «чем труднее, тем интереснее».
«Зеленая папка»
Начинает Тувим с психологического эксперимента — анкеты среди друзей и знакомых. Не раскрывая заранее своих целей, он читает им стихотворение. Его интересует, какое впечатление производит оно на слушателей. К радости Тувима, большинство, не сговариваясь, заявляют, что это Мицкевич. Однако настороженное отношение знатоков творчества поэта, хотя и видевших в стихотворении сходство с Мицкевичем, заставило Тувима отнестись к находке более осторожно, тщательнее искать доказательства своего предположения.
Таким образом, Тувиму предстояло решить — Мицкевич или его подражатель?
Он погружается в тома Мицкевича, ищет совпадения и сходства в других его произведениях, буквально не расстается с монографиями о нем. Снова и снова сопоставляет, анализирует, делает сотни выписок. В пользу того, что это подлинный Мицкевич, говорит прежде всего стилистика стихотворения «К ***», совпадающая с оригинальными произведениями Мицкевича. Но не только это. Известно, что многие стихи Мицкевича, которые печатались после 1831 года, были подписаны буквой М. Кроме того, Тувим устанавливает, что в том же журнале «Магазин мод» несколько лет спустя были напечатаны два подлинных стихотворения Мицкевича вообще без какой-либо подписи, то есть анонимно. Что если, рассуждает Тувим, и загадочное стихотворение, «красноречиво» подписанное одним лишь М., и эти два — из одного и того же источника, ведущего к рукописям Мицкевича, о которых сообщал «Курьер Варшавский»?
Полагая, что напал на правильный след, Тувим то оживлялся, ободренный каким-либо новым аргументом в пользу своей гипотезы, проникался уверенностью и энергией, то вдруг впадал в уныние.
Все, что было связано с поиском — карточки с выписками, листки и записки с замечаниями и мыслями по поводу мучившей его загадки, — Тувим собирал и хранил в «зеленой папке». Ее содержание послужило основным материалом для детективной новеллы, когда поэт начал работу над ней.
В «зеленой папке» можно было увидеть тексты злосчастного стихотворения «К ***» с пометками и замечаниями, другие стихи для сравнения. Множество всякого рода библиографических, биографических, стилеметрических данных, сведений по истории варшавской печати, псевдонимов и шляхетских прозвищ. Здесь находилась редкая книжка «О влияниях и зависимости в литературе», краковское издание 1921 года.
Каждая группа этих материалов была связана с одним из направлений поисков, каждая отдельная записка — с какой-нибудь уликой. Выписки на карточках, беглые записи на клочках бумаги были сделаны четким почерком, преимущественно черным карандашом, иногда красным или зеленым. «Сколько терпения, сколько дотошности искателя-детектива, сколько страсти поэта потребовал этот единственный в своем роде логографически-литературный труд!» — восклицал Ю. Гомулицкий — свидетель рассуждений Тувима и его поиска. Можно представить себе, как сам поэт наслаждался, просиживая часами над своей поэтической головоломкой.