Рассказы
Шрифт:
Через полчаса Славка мчался на улицу Пушкина, зажав в кулаке записку Анны Григорьевны...
Дом номер четырнадцать на улице Пушкина оказался деревянным, двухэтажным. Славка поднялся по скрипучей лестнице и постучал. Не дождавшись ответа, он хотел постучать снова, но за его спиной скрипнула дверь соседней квартиры. Он обернулся.
На пороге стоял мальчик лет одиннадцати, чуть пониже Славки, темноволосый, с облупившейся от загара переносицей.
В руках он держал широкие полосы резины.
– Там нет никого,- сказал он, кивнув на запертую дверь.- Все уехали на дачу.
– Надолго?
– Недели на две.
Славка приуныл: возможность отыскать табакерку отодвигалась на полмесяца.
– Куда хоть они уехали?
– Да я не знаю...
Славка с досадой посмотрел на мальчишку. Тот по-прежнему стоял на пороге, не зная, видимо, о чем говорить, и не решаясь уйти. Славка тоже не уходил, хотя было уже ясно, что делать здесь больше нечего.
– Что это у тебя?
– спросил он, чтобы нарушить неловкое молчание, и показал на куски резины.
– Это я ласты делаю, - оживился мальчик.
– Для подводного плавания.
– Подводного!
– усмехнулся Славка.
– В нашей речушке только под водой и плавать.
– А я к морю поеду. С братом.
– К морю?
– Славка посмотрел на него с откровенной завистью.Счастливый...
Все свои двенадцать лет Славка прожил в небольшом уральском городе и никогда не видел моря.
Море было его мечтой. Еще малышом знал он о далеком синем море-океане, где живет золотая рыбка и весело прыгают по крутым волнам с кудрявыми гребешками корабли царя Салтана.
Потом он читал о море в романах Жюль Верна и Стивенсона. Солнечные зеленоватые волны катились к берегам таинственных островов, выбрасывая на песок закупоренные бутылки из синего стекла с записками о кораблекрушениях и кладах...
В отличие от многих мальчишек, Славка совсем не стремился стать штурманом или капитаном дальнего плавания. Но море тянуло его, как живая сказка. Оно обещало множество приключений и хранило в себе тысячи тайн.
– Счастливый...-повторил Славка.
– Я счастливый. Я всю жизнь хотел на море попасть, - серьезно сказал мальчик.
Не произнеси он этих слов, Славка никогда не рассказал бы ему о таинственных страницах. Но сейчас он почувствовал в незнакомом мальчишке единомышленника и неожиданно выложил ему историю табакерки.
– Интересно,- сказал мальчик.
– А ты не врешь?
Славка не обиделся. Он понимал, что рассказу его поверить трудно.
– Вот если бы до сундука добраться, - проговорил Славка.
– Может, там еще какиенибудь бумаги есть. Или хоть табакерку найти... Может, что-нибудь узнали бы.
– Ну, если бумаги... А по табакерке ничего не узнаешь... Жаль, кладовка закрыта,- Тоник вздохнул и показал на досчатую дверь с большим висячим замком.
– Вот если бы...
– Он сморщил лоб.
– Постой! А ведь можно... через окно!
– Без хозяев?-удивился Славка.
– А кто хозяин? Кладовка-то общая. Там и у Виктора много вещей. Только ключ потерян, а замок ломать никто не даст.
– А через окно разрешат?
– усомнился Славка.
– Так мы и спрашивать не будем...
Окошко находилось под самой крышей. Оно было без стекла, но подняться к нему с земли ни за что не удалось бы.
– Можно с крыши, на веревке, - предложил Тоник.- Только надо когда стемнеет, чтоб никто не видел... А то мне здорово влетит от брата за такую акробатику.
В чулане было совершенно темно. Славка включил фонарик и огляделся. У одной из стен стояли какие-то ящики, на полках громоздилась старая посуда и пыльные книги. В углу Славка заметил черный горбатый сундук, обитый ржавыми железными полосами.
Он поднял тяжелую крышку. В сундуке лежала стопка журналов, настольная лампа с порванным абажуром, расколотый письменный прибор из мрамора и другие ненужные вещи. Славка лихорадочно перерывал их. Наконец, рука его нащупала что-то гладкое, и Славка, замирая от волнения, вытащил плоскую деревянную коробочку. В темной глубине полированной крышки маленькой искрой горит отблеск фонаря. Вот она, свидетельница загадочных событий, происшедших почти целый век назад! Она видела парусные корабли и дальние страны.
Никаких бумаг Славка не нашел, только вытащил из-под журналов кожаные корки тетради. По формату переплет подходил к листам, которыми была оклеена стена. Но он был пуст, и Славка хотел уже бросить его обратно, как заметил вдруг на внутренней стороне подпись, сделанную знакомым почерком: "А. Смоленский".
"Смоленский... Смолин... И почерк тот же, и фамилия похожа,думал Славка.- Но почему она так знакома?"
И вдруг он вспомнил. Вспомнил, что есть в городе небольшая зеленая улица. Улица Смоленского. И еще вспомнились светлые прищуренные глаза под козырьком морской фуражки и скупые слова под большой фотографией в одном из залов городского музея:
"Александр Николаевич Смоленский. Выслан в наш город из Одессы за революционную пропаганду среди моряков торгового флота в 1907 г.. Активный деятель подпольной большевистской печати. Погиб во время боев с колчаковскими бандами".
Славка закрыл сундук и выпрямился. Теперь он знал, чьей рукой написаны загадочные страницы.
Сунув тетрадный переплет за ремень, а табакерку в карман, он вскарабкался по ящикам под самый потолок, где в маленьком оконце слабо светилось ночное небо.