Рассказы
Шрифт:
Пятое послание тоже прибыло с воздуха. Просто ветер принес бумажный листок.
пробило бак. И мы торчали в этом ущелье еще двое суток. Зато пожили спокойно, отдохнули. Поспали по очереди. Стрельбы больше не было. Связь по рации есть, сказали, что вышлют вертолет. Прикинь, у Лехи даже нашлось, что почитать. Так что я получил возможность внимательно изучить очень актуальную в данной ситуации книгу «Грозный». Баку нашему все равно кирдык, поэтому машину бросили. Поднялись наверх. Сидим, ждем вертолета. Тут такой ветер, что
Такой вот текст. Без начала, потому что это, очевидно, второй листок письма. И без окончания. То ли ветер вырвал листок из рук бойца, то ли началась очередная стрельба.
Далее
Стандартных рецептов расшифровки таких ребусов, увы, не было, но определенный опыт имелся. Прежде всего, следовало перевести все полученные послания на какой-то один язык. В данном случае долго думать не приходилось: первое письмо было написано на идиш, вторая записка — на английском, а все три последних послания — на русском. Кстати, от российских берегов «Морскую птицу» в те дни отделяли всего лишь три моря: Эгейское, Мраморное и Черное. Итак, первые два документа перевели на русский. Ну а потом капитан уединился в каюте и долго колдовал над картами, рунами, рыбьими костями, навигационными приборами и черт его знает, над чем еще. И, наконец, кажется, что-то нащупал.
— Сэм!
— Слушаю, сэр.
— Пригласи ко мне Павла. Или Ольгу. Лучше — обоих.
— Обоих нет на борту, сэр! Отбыли утром на катере, вернутся в воскресенье, когда мы зайдем в Афины.
— Черт, а кто тут еще может читать по-русски?
— Кок, сэр, — вспомнил матрос.
— Отлично! Давай его сюда!
— Здравствуйте, Джон. Звали?
— Добрый день, добрый день! Звал. Тут такое дело. Я насчет этих писем… Вроде как, получается, что надо прочесть пятидесятое слово в каждом из писем, в порядке их поступления. Но я-то по-русски не читаю… Зато, считать умею. Пятидесятые слова отсчитал и подчеркнул. Ну а вас прошу прочесть. Вот в этом порядке, как они лежат.
— Спросите… кока… про… французскую… книгу, — прочитал кок.
В 1986-м году Артем был студентом Московского Энергетического института. Учился, подобно большинству своих товарищей, сам не зная, зачем. Впрочем, на такие темы никто и не задумывался. Все плыли по течению, стараясь, как говорится, расслабиться и получить удовольствие. Вопрос: «Зачем?» Артем задавал себе обычно раз в год — где-то в середине февраля. Позади осенний семестр с веселой жизнью в начале и нервотрепкой в конце, позади сессия с бессонными ночами, позади зимние студенческие каникулы, со всеми втекающими и вытекающими… И вот середина февраля. Сонное время. Второй семестр еще только начинается. Еще ничего не происходит. Тогда, в эти странные спокойные дни, в голову лезли пренеприятные мысли: «Зачем все это? Энергетический институт! Я — что, интересуюсь вопросами энергетики? Это даже не смешно»… Но, к счастью, проходил день, другой, события, приятные и неприятные, начинали закручиваться, и становилось уже не до бытовой философии.
В один из таких февральских дней Артем не пошел в институт. Подумаешь — три лекции! Можно и прогулять.
А под вечер ему позвонил Ренат, одногруппник, живший неподалеку.
— Привет. Ты чего в институте не был?
— Да так… Спать хотел.
— Ясно… Ну, давай, я к тебе зайду, дам лекции переписать.
— Гы! Смешно.
— Да ничего смешного. Знаешь, сколько народу сегодня отсутствовало?
— Сколько?
— Много. Лысый разозлился, сказал, кто в конце семестра конспект сегодняшней лекции по матану не предъявит, того он до экзамена не допустит.
— Ну, спасибо. Ты завтра сам-то будешь? Я завтра у тебя возьму.
— Да сегодня же время есть… Давай, я зайду, мне не трудно!
Голос у Рената был какой-то напряженный.
— Ну, заходи.
Что-то тут было не так.
Явился
— Ты французского, случайно, не знаешь?
— Случайно не знаю.
— Слушай… У меня к тебе просьба. Можно, я у тебя на какое-то время одну книгу оставлю?
— Что за книга?
— Вот эта. — Ренат достал из сумки и положил на стол книжку небольшого формата в мягкой обложке розового цвета, с названием «Rosier». — У меня тут такая жопа сегодня произошла… К кэгэбэшнику вызывали. Насчет дяди.
Про этого дядю Артем уже слышал, и не раз. Дядя Рената был совершенно экзотическим персонажем. Он служил в торговом флоте, большую часть времени находился в плавании и в каких только краях ни бывал. Два-три раза в году появлялся на несколько дней в Москве и снова исчезал. Но во время своих коротких визитов в столицу никогда не забывал навестить Рената. Ведь дядя был его единственным родственником. Когда Ренату было пятнадцать лет, его родители попали в аварию и погибли, и с тех пор он жил один.
Однажды Ренат подарил Артему на день рожденья такую вещь! Такую вещь! Лучшего подарка Артем в жизни не получал! Это была круглая наклейка с изображением Пола Маккартни и надписью «AKAI». Она была невыразимо прекрасна и божественно фирменна! Дрожащими руками Артем наклеил ее на «дипломат», с которым ходил в институт, и почувствовал себя в точности так же, как в наши дни себя чувствует русский человек, долгие годы ездивший на старой японской машине, вступая во владение новой немецкой. Происхождение наклейки было очевидно — дядя привез. Дядя, собственно, привез племяннику кассетную деку «AKAI», а наклейка эта была там в коробке. Ну, дека — это что говорить, вообще вещь космическая. Но подарить такую наклейку — это поступок настоящего друга! Ведь Ренат мог бы наклеить ее и на свой «дипломат». И был бы модным чуваком! А теперь Артем модный чувак. А то, что у Рената дома фирменная дека — так об этом всем девчонкам, мимо которых проходишь, не расскажешь!
А в прошлом году из дальних краев пришла тревожная весть: корабль, на борту которого находился дядя, где-то у берегов Марокко потерпел крушение и затонул. Все люди, однако, спасены. Но через несколько дней прозвучало уточнение: все, кроме одного. И этим одним был дядя Рената. Его не нашли и сочли погибшим. Через пару недель моряки, потерпевшие крушение, самолетом были доставлены на родину. А месяца через три в Москве появился дядя! Оказалось, что его подобрало некое судно, на котором он провел потом довольно длительное время. У этого судна были какие-то негладкие отношения с Советским Союзом, так что капитан очень не советовал дяде сообщать в советское посольство, где именно он находится. Связаться же с посольством и не сказать, где он — тоже было немыслимо. Меж тем, капитан сообщил, что в его планах есть заход в Черное море. И дядя, легкомысленный авантюрист, решил остаться на борту. И вот Черное море. В советские территориальные воды корабль не пустили бы, да и нельзя было дяде сходить на родной берег с этого корабля. Поэтому сделали так. На борту имелась маленькая спортивная яхта. Дядя умел управляться с парусами. Капитан проявил щедрость и подарил ему эту яхту. И дядя взял курс на Одессу, не вполне отдавая себе отчет в том, что конкретно он собирается врать советским пограничникам. Однако никакие пограничники его не перехватили, и неподалеку от Одессы он тупо высадился на берег. Автостопом добрался до города. Неделю провел в Одессе, остановившись у друзей. Они дали ему денег на поезд до Москвы. И вот дядя в Москве, в положении полного нелегала. Паспорта не имеет, считается погибшим, в милицию, или еще куда похуже, обращаться боится. Потому что имеет основания полагать, что попадет именно что «куда похуже». Вот, какую историю рассказал чудесно воскресший дядя, явившись в Москве к Ренату. При всем при этом дядя не унывал и имел конкретные планы на будущее. Те самые его друзья из Одессы в ближайшее время собирались в Сибирь, в поход, сплавляться на плотах по какой-то таежной реке. (Все нормальные люди стараются в отпуск к морю поехать, а эти чудики живут у моря, а в отпуск едут, понимаешь, в Сибирь). И дядя намеревался присоединиться к ним. В тайге паспорт не нужен. В Сибири дядя планировал задержаться. Он, видимо, полагал, что там вообще нигде не нужен паспорт.