Расслабься, крошка!
Шрифт:
Сколько лет еще терпеть?!
— Ну прости, — жалобно произнесла Рокси. — Я была неправа. Ты что, до сих пор злишься?
— Я не злюсь, — ответил Егор, но ей показалось, что она уловила в усталом голосе некую фальшь и затаенную тоску. — Разве можно на тебя долго злиться?
Рокси возликовала:
— Нет, злишься, я же вижу, — капризно сказала она и снисходительно продолжила: — И ты от злости решился жениться на этой…
Это было ошибкой.
Самое ужасное, что Рокси сама это поняла и скомкала окончание фразы, мгновенно пожалев, но было уже слишком поздно.
Лицо Егора застыло, а в глазах вспыхнули злые огоньки.
— Ее
Каждая фраза падала, как гиря в темную воду, с тяжелым гулким плюханьем. По воде шли круги, и ей показалось, что, как только черные волны докатятся до нее, вода вольется в беззащитное горло, раздирая его изнутри. Рокси открыла рот, чтобы пробормотать извинения, но тут кто-то легко постучал ее пальцем по плечу.
— Позвольте разбить вашу пару, — сказала Алина голосом, в котором хрустел лед. Теперь, когда они стояли рядом, Рокси могла оценить соперницу и с неудовольствием поняла, что эта рыжая не уступает ни в чем: ни в красоте, ни в молодости, ни даже в росте. Все прежние соперницы были пигалицами, и Рокси с высоты своего гренадерского роста смотрела на них, как на гусениц.
Давить таких каблуками без всякой жалости!
Яркая Алина, с ее длинными ногами, точеной фигурой и пронизывающими зелеными глазами вряд ли позволила бы себя топтать.
Рокси еще пыталась удержать Егора, но он, уже не думая о том, смотрят на них или нет, вырвался и взял Алину под руку. Рокси быстро оглянулась по сторонам, делано улыбнулась и, вцепившись в малознакомого певца, пошла прочь, гордо вскинув голову.
— Извини, но от нее не так просто отделаться, — виновато сказал Егор. — Рокси вцепляется, как барракуда.
— Я видела. Чего она хотела?
— Кто ее знает? Наверное, чтобы бросил тебя и женился на ней.
— А ты хочешь? — быстро спросила Алина.
— Боже упаси, — ужаснулся Егор. — Нет-нет, хватит с меня такого счастья…
Алина обернулась и поискала глазами Рокси.
Та стояла поодаль, делала вид, что слушает разглагольствования молодого артиста, неприятно улыбалась и сверлила Алину взглядом.
Если бы взгляды могли убивать, Алина и Рокси рухнули бы на месте, как дуэлянты, одновременно спустившие курки.
— Я бы не хотела с ней больше встречаться, — медленно сказала Алина.
— Я тоже, — вздохнул Егор. — Но, наверное, придется. На концертах и корпоративах. И никуда от этого не деться. Ну что, идем?
Алина кивнула, и они вышли из зала.
По пути их вновь остановили журналисты.
Рокси со своего места видела, что Егор на сей раз охотно общался с прессой, обнимал Алину, а та улыбалась и даже показала в кадр руку с кольцом.
В темную воду плюхнулась еще одна гиря и погнала вязкую, дурно пахнущую волну.
— Ну погоди, — прошептала Рокси с яростью. — Ты еще пожалеешь!
Комната вращалась, как в старом аттракционе. Димка лежал на спине, свесив ногу вниз, на пушистый ковер. Собственная кровать казалась неустойчивой, вот и приходилось себя «заземлять». Только сегодня испытанный метод почему-то не действовал.
Зачем же он так напился?!
Стены, скособоченные, согнувшиеся, как в пирамиде, давили на глаза. В животе ворочался огненный шар. Стоило дернуть головой, как шар выпускал в желудке водянистые ручки-щупальца и грозил вылезти наружу, обжигая горло рвотными спазмами.
В далеком детстве Димкин отец водил его в городской парк культуры, где установили
— Ну, так и быть, — сказала тетка в синей кофте. — Одного бы я, конечно, не пустила, а с папашей — пожалуйста.
И подмигнула Димке из-под очков.
Димка засмущался и спрятался за спину отца.
Внутри было темно и душно, как в старом автобусе, в котором Димку иногда возили в деревню к бабушке. Всю дорогу он высовывал голову в окно, потому что иначе тошнило. Здесь же, в комнате, стояли два низеньких диванчика, крохотный столик, а на нем — вазочка с искусственными цветами. На стене висела полочка с книгами, которые даже издалека казались ненастоящими. Кроме Димки с отцом в комнатушке было еще человек пять. Рассевшись на диванчиках, люди переговаривались и хихикали.
Тетка нажала на кнопку, и железная дверь со скругленными, как в подводных лодках, углами задвинулась с жутким скрежетом. Диванчики вдруг накренились и стали то подниматься, то опускаться, как качели, на радость сидевшим друг напротив друга людям. А стены, расписанные под обои, вдруг начали вращаться: сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Люди покрикивали от удовольствия, а Димке было страшно, а еще его вдруг замутило, как в автобусе…
На улице его стошнило пирожными.
Он долго отрыгивал прямо на глазах у отдыхающих, а смущенный отец вытирал ему лицо носовым платком, а потом потащил домой, зло дергая за руку. Сдав сына на руки матери, папаша в цветистых выражениях рассказал о походе в парк и заявил: больше с сыном никуда не пойдет. Димка подслушивал под дверями, всхлипывал и все вспоминал неаппетитную кучку рвоты на зеленой траве. Обещание отец сдержал, с тех пор за все «культурные мероприятия» в доме отвечала мать. Лежа в собственной постели, Димка вспоминал о том жутком желтом барабане в парке, чувствуя себя примерно так же, как двадцать лет назад. Даже еще хуже.
К тошноте добавилась головная боль, а выпитое виски ничуть не заглушило чувств, терзавших его сознание.
Собственная жизнь казалась Димке пустой и никчемной.
Будущее — пустым звуком, а друзья — предателями.
К примеру, Егор.
К чему он затеял эту женитьбу? Еще молодой, карьера впереди маячит заманчивыми красками. Вон, у Альмухамедова снимается, и неважно, что роль не центральная. К Тимуру все рвались, распихивая локтями конкурентов, готовые на что угодно. А Черский со своей вежливой улыбочкой и манерами суперзвезды никого не пихал локтями, не скакал обезьяной перед маленьким бородатым азиатом — и на тебе! Получил роль, о которой мечтали куда более известные и маститые. Про Альмухамедова говорили, что ему не важен статус актера, будь он хоть трижды оскароносцем. По блату снимать не станет. Потому за не слишком долгую режиссерскую биографию Тимур не снял ни одного провального фильма. Удивительное дело, но он оказался одним из пяти режиссеров России, чьи фильмы действительно собирали залы! С актерами работал по собственной методике и уверял, что загадочная русская душа — это миф.