Расслабься, крошка!
Шрифт:
— Она звонила, — пробурчал Боталов.
— А ты?
— Я ответил «нет». Дочь у меня пока одна, и мне не улыбается увидеть ее покалеченной. Пусть дома сидит. Я бы даже лошадей ей запретил, но раз у них так принято, в этом Лондоне… Тоже мне, Исидора Коварубио… Видео мне прислала, где скачет через барьеры. Я чуть не родил от страха.
Кто такая Исидора Коварубио, Инна не помнила. В голове вертелось что-то книжное, не то из Джека Лондона, не то из Майна Рида. Она посмотрела на Рокси, но та ответила ей пустым безмятежным взглядом.
— По-моему, в лошадях ничего страшного нет, — вмешалась Рокси. — Я сама носилась на съемках верхом и как-то умудрилась не свалиться.
— Так ты — взрослая тетка, а она — дите несмышленое, — фыркнул Боталов.
Рокси засмеялась и пихнула его в бок.
Инна наблюдала за их возней с вежливым раздражением, не зная, как подобраться к интересующей ее теме.
Прямо смотреть противно. Как дети малые…
Как дети…
Озаренная внезапной мыслью, Инна небрежно осведомилась:
— Как Егор?
— Да нормально, — пожал плечами Боталов. — Оклемался вроде. Работу ищет. Но, честно говоря, я бы предпочел, чтобы он не совался на телевидение опять. Это нервы и все такое, Алинке рожать скоро. Лучше бы бизнесом занялся.
— А то бизнес — не нервы, — усмехнулась Рокси. — Ты сам-то каким домой приезжаешь иной раз? Аж искры летят. А Егор — отличный ведущий, и ему давно пора возвращаться.
Обретя в Рокси неожиданную союзницу, Инна затаила дыхание, а потом с фальшивым интересом спросила:
— Чего же не возвращается?
— На старое место не хочет, да и место занято, — вздохнул Боталов и неожиданно рассердился: — Чего ты меня расспрашиваешь? Позвони ему и спроси!
— Ну, лично я считаю, что он давно вырос из рамок своего шоу, — сказала Инна, предпочтя не заметить его раздраженного тона. — Надо на другой уровень переходить. Тем более с его образованием, знанием языков…
— Умная какая, — осклабился Боталов. — А то я не знаю. И куда ему, по-твоему, надо сунуться?
Инна пожала плечами, а потом, словно ей впервые в голову пришла эта мысль, вскинулась:
— Слушай, сейчас же идет отборочный тур на «Еврохит»! Мы тоже там будем. Это отличная возможность для возвращения… Нет, не просто для возвращения, а перехода на новый уровень! Лучший канал, прайм-тайм, ну и опять же — острое ток-шоу со звездами…
Боталов подозрительно прищурился.
— А тебе какой с этого интерес? — спросил он.
Инна замерла, а потом притворно возмутилась:
— Саш, ну что ты говоришь? Какой мне с этого может быть интерес? Мы и так участвуем. Ведущий на исход голосования не влияет, так что от него ничего не зависит. Я о Егоре думаю. Это же шанс, понимаешь?
— Там прямой эфир, — вмешалась Рокси. — Сможет ли он после… ну, вы понимаете…
Инне захотелось стукнуть ее чем-нибудь тяжелым, но Боталов вдруг хмуро кивнул:
— Да, ты права. «Еврохит» все смотреть будут. А для него это отличная площадка для реабилитации.
— Вот! — обрадовалась Инна. — А потом он сможет еще и комментировать шоу из студии. Егор — профессионал, справится. Тем более там все свои будут, я, Димка…
Она остановилась, опасаясь, что перегнула палку в своем энтузиазме и бывший сейчас догадается, что она не просто так старается.
Но Боталов подумал и закивал:
— Да, думаю, мы так и поступим. Сегодня же Коле позвоню.
Колей Боталов запросто называл генерального директора канала Николая Эрастова, от которого зависело почти все. Медиахолдинг Эрастова был самым большим в стране, а его глава считался одним из самых влиятельных людей России.
Инна возликовала и, чтобы радость не очень бросалась в глаза, изобразила на лице озабоченность:
— Только там вроде бы Галахов ведущим должен быть. А он свое место никому не уступит, — доверительно сообщила она. — Не знаю, получится ли…
— Ну, это мы еще поглядим, уступит или нет, — ответил Боталов и хищно улыбнулся.
Егор неподвижно стоял в центре студии, прикрыв глаза от ярких софитов, терпеливо выжидая, пока гример припудрит его на третий круг.
Осветители ковырялись в своих приборах, выставляя свет так, чтобы новый ведущий шоу смотрелся выгоднее. От осветительных приборов к потолку поднималось душное марево, и кое-какие зрители уже нетерпеливо обмахивали себя сложенными вдвое журналами или листами бумаги, а особо запасливые и опытные — раскрашенными веерами.
Съемочная группа была давно сформирована, работала вместе не первый месяц, и то, что вместо привычного Александра Галахова им пришлось работать с Егором Черским, стало для всех сюрпризом.
По поводу таинственного утверждения Черского шло много разговоров, но больше всего персоналу запомнился грандиозный скандал, который закатил в кабинете главного отстраненный от эфира Галахов. Что там происходило, никто не мог точно сказать, но, как только двери распахнулись, все присутствующие смогли улицезреть красного от злости ведущего, гневно крикнувшего в сторону генерального:
— Если я уйду, уйдет половина спонсоров!
Предвкушая ответ главного, народ затаился, делая вид, что страшно занят бумагами на подпись, питьем воды из кулера и телефонными разговорами.
Ответ главного не заставил себя ждать:
— Да, да, Александр, я в курсе. В прошлом году эту же песню пел некий молодой пародист. Сейчас у соседей работает, с зарплатой на два нуля меньше. Хотите повторить его финт? Ради бога.
Галахов злобно хлопнул дверью, оглядел присутствующих и, сделав независимое лицо, гордо удалился.