Расстрельщик
Шрифт:
– Базылев Андрей Викторович, – прочитал он. – Шестидесятого года рождения. Временно не работающий. – Закрыл папку и посмотрел куда-то мимо замершего в ожидании Корнеева. – Четыре пулевых ранения. Труп обнаружен у железнодорожного полотна под Пензой. У меня есть копия уголовного дела, заведенного пензенской транспортной прокуратурой по факту убийства.
Корнеев смотрел на шефа остановившимся взглядом. Христич заглянул ему в глаза и предусмотрительно попросил:
– Только давай без истерик. Ладно?
– Ведь я же вас предупреждал, Олег Николаевич! – свистящим шепотом сказал Корнеев. – Говорил, что убьют его!
– Ну и что? – спокойно ответил полковник. – Он – никто. Он на десятых ролях в этом деле.
– Но его убили! Значит, он действительно был важным свидетелем!
Теперь Корнеев видел, насколько был прав. Вита Пухова, старики Базылевы, теперь вот Базылев-младший. Все, кто знал президента «Росэкспорта» вне работы. Из родственников и близких никого не осталось. И едва Корнеев об этом подумал, как вдруг вспомнил. Он, наверное, даже в лице изменился, потому что Христич проявил интерес:
– Ты так близко все к сердцу принимаешь, Вадим?
– Я знаю, кого убьют следующим, – пробормотал Корнеев.
– Ну-ну, предсказатель ты наш.
Но Корнеев на иронию полковника не прореагировал.
– У него в Питере бывшая жена и сын.
– Ну и что?
– Это не просто близкие родственники. Это прямые наследники. Надо связаться с Питером. Возможно, мы уже опоздали.
Глава 28
По Базылеву, оказалось, работали так тщательно и накопали столько материала, готовясь к покушению, что в досье обнаружился даже номер питерского телефона бывшей жены. Корнеев позвонил в Санкт-Петербург сразу, едва наткнулся на этот номер. Ему никто не ответил. Он уехал домой и попытался дозвониться с домашнего телефона – безрезультатно. Утром, прежде чем отправиться к Свечину, повторил попытку. Нет ответа. Вполне реально, что они действительно опоздали. Слишком поздно он вспомнил.
Свечин встретил Корнеева с радушием старого друга. У него был просторный кабинет, шикарно обставленный. Судя по всему, «Вальтер» процветал. И Свечин вместе с «Вальтером». Выпили коньяку, вспомнили общих знакомых. Корнееву здесь понравилось. Очень даже возможно, что ему захотелось бы работать в этой фирме, если бы все соблазны не отступали на задний план перед непреодолимым желанием разобраться с Базылевым.
– Надоело работать за идею, – повернул разговор в деловое русло Корнеев. – У меня все-таки семья, сын.
– Где ты в последнее время обретался?
– В госструктуре.
– А конкретнее?
– У меня подписка о неразглашении.
– Понимаю, – кивнул Свечин. – Но мне надо хотя бы твой профиль знать, чтобы предлагать работу по силам.
– Я аналитик. Но огневая подготовка, работа со спецсредствами, навыки сопровождения охраняемого лица – все это мне знакомо, можешь меня протестировать. Вы применяете тесты?
– Только если возникают сомнения.
– Меня будешь проверять?
– Тебя – нет.
– Спасибо, – сказал Корнеев, усмехнувшись.
– Не за что, – в тон ему ответил Свечин. – Какие-либо пожелания у тебя есть? Аналитическая работа, служба сопровождения – у нас есть из чего выбирать.
– Так давай я и выберу.
Свечин выложил на стол папку.
– Посмотри здесь, Вадим.
Это были заявки фирм. Корнеев медленно перебирал бумаги в папке. Заявка от «Росэкспорта» оказалась предпоследней. Фирма просила подобрать двоих охранников общего профиля. Возраст и специализация значения не имели. Под письмом стояла подпись Молотова. Корнеев изучил содержимое папки до конца и, только когда просмотрел все заявки, сказал, придав голосу оттенок раздумчивой нерешительности:
– Вот это мне подошло бы, пожалуй.
Свечин быстро бросил взгляд на название фирмы:
– Почему именно «Росэкспорт», Вадим?
– Удобно добираться. Машина не всегда на ходу… Что-то не так, Коля?
У Свечина явно были сомнения.
– Я бы не советовал тебе идти туда.
– Почему?
– У них непростая обстановка, Вадим. Президента «Росэкспорта» недавно подстрелили, и у меня подозрение, что это еще не конец. Их заявка у нас уже несколько дней лежит, я никак не решусь направлять к ним людей. Чувствую, что если направлю кого, так прямо под пули.
– Чепуха! – постарался сохранить беззаботность в интонации Корнеев. – Сам себя пугаешь.
– Посмотри еще что-нибудь, – посоветовал Свечин.
Так продавец в магазине пытается отговорить хорошего знакомого от покупки товара, в качестве которого сам сомневается.
– За предупреждение – спасибо. Но этот вариант мне кажется предпочтительным. Они не выдвигают никаких особенных требований к претендентам, значит, моей подготовки хватит. Опять же – от дома близко. А то, что там стреляют, – так сейчас даже прогулка от дома до метро невесть чем может кончиться.
– Как знаешь, – пожал плечами Свечин.
Он откровенно предупредил о возможных сложностях, и теперь его совесть была чиста. Оставалось поделиться с товарищем имеющейся информацией.
– Мы с ними работаем давно. Особых проблем никогда не возникало. Структура крупная, с хорошей «крышей».
– Под кем они ходят? Под бандитами?
– Это бандиты под ними ходят, – засмеялся Свечин. – У «Росэкспорта» «крыша» где-то в самых верхах. Я же говорю – серьезная фирма. Еще у них пунктик – дисциплина. Как у японцев, знаешь? Моя фирма – мой дом. Уж не знаю, как они там, у себя, с ослушниками разбираются, может, в асфальт закатывают, – опять Свечин засмеялся, давая понять, что шутит, – но все сотрудники там как шелковые. Так что придется привыкать.
– Мне и привыкать не надо, – буркнул Корнеев. – Работа была такая, что дисциплина разумелась сама собой.
– И еще. У них там своя служба безопасности, которой руководят люди вроде нас с тобой… – Свечин сделал паузу, чтобы дать время собеседнику сообразить, о чем идет речь. – Так что тебя очень профессионально просветят насквозь, к этому тоже будь готов.
Вот это Корнееву не очень понравилось, но внешне он остался невозмутимым. Пожал плечами. Если там действительно серьезные люди, из внешней разведки и еще откуда, то при проверке всю душу вынут и прощупают миллиметр за миллиметром, но Антипаюта – это очень далеко, пока они туда доберутся, много времени пройдет. Когда они выяснят, что Корнеев Вадим Олегович никогда там не служил, Молотов уже наверняка будет мертв.