Рассвет над Майдманом
Шрифт:
— Да, молодой орк. Вчера Орда пала на южных границах. В ближайшие дни люди пойдут в степь. Они будут убивать беззащитных самок и наших детей. Драконы перехитрили ваших шаманов. Войска баронов не готовились к войне с Зур, они собрали силы у Приречья и уничтожили ваших лучших воинов.
— Наших? Боюсь, старик, что сейчас уже поздно делиться на наших и ваших. Если сказанной тобой правда, Дикий народ смотрит смерти в глаза. Кому нужны нахлебники, неспособные защитить свой очаг. А молодняк подрастет через десять лет, не раньше. Этот набег собрал всех, кто мог носить оружие в Диких семьях.
— Многоголовый не бросит родню. Уже посланы гонцы в стойбища. Мы должны собрать народ в одно целое, на северных равнинах
— Люди придут туда еще до первого снега.
— Мы не должны это допустить. Мой вождь передал приказ: пять сотен из нашей тысячи скорым маршем вернутся в основную ставку. Шестая сотня уже ушла оповещать семьи в степи. Еще одна сотня рассыплется мелкими дозорами по всему Западу, чтобы поххоморанцы не ударили нам внезапно в спину. Ты с оставшимися пойдешь к Шепороту, мы должны видеть все действия противника. Будешь следить, беспокоить мелкими атаками, сковывать по возможности их движение. Постарайся зря бойцов не терять. Я тебе оставлю одного из внуков, он позволит поддерживать связь.
Хмурый тяжело повел плечами, придавленный вестями. Дикий орк — это воюющий орк. Свободный, смелый, признающий над собой только сильного и удачливого вождя, дающего обильную добычу в набегах и сытный стол долгими зимами. Но всего за несколько дней сталь уничтожила всех ушедших в набег, и теперь степные кланы беззащитны перед соседними народами, которые не преминут посчитаться за прошлые обиды. А противопоставить закованным в железо воинам нечего.
— Иди, будущий вождь. В твои три сотни отобрали лучших. Каждый хочет поквитаться с драконьими выкормышами. Используй всю хитрость, полученные от совета шаманов знания и память дорог в южных степях. Убей, сколько сможешь, и выиграй время для своего народа. А зимой за ритуальными плясками будет, кому назвать твое имя.
— Северные вожди не примут меня на равных. Дикие семьи теперь сольются с Разделенными, и мой народ растворится на холодных степных просторах. Некому будет кидать кости в мою миску на совете.
Старик закашлялся, отхлебнул из миски настойку, неодобрительно глянул на сидящего.
— Научись думать дальше той травы, что топчут ноги боевого коня. Ты — воин, вскормленный шаманами. Пусть они полегли вместе с остальными в тысячах перестрелов к югу отсюда. Но знающие камлание не забыли про тебя. Многоголовый не может править в одиночестве, ему нужны крепкие плечи и грамотные головы. А после этого похода из южных семей живых и способных драться воинов можно будет пересчитать по двум десяткам лап. Рано или поздно ваши дети подрастут, и лучше совету иметь вождя Диких за одним костром, чем устраивать потом охоту на непокорных, что пойдут за баламутом. Докажи, что не зря постигал воинские науки в своем клане. Сможешь проявить себя, мы о тебе не забудем. Ни один вождь не вечен, надо заранее думать о возможных приемниках.
Хмурый оставил шамана и вернулся в свой шатер, собираться в дорогу. До зимних вьюг еще надо дожить, а пока следовало решить текущие проблемы. Одним из первых встал вопрос о завоевании доверия в порученных ему трех сотнях. Сумеет подчинить себе своенравных северных родственников — сможет вцепиться в человеческие отряды. Благо, в родных краях ему каждая былинка известна.
— У меня свежие новости, — тихий голос шелестел над огнем свечи.
— Орки вырезали Драконов?
— Что ты, мы бы тогда не угомонили этих беспокойных степняков. Наоборот, все получилось, как мы и планировали. Драконам пустили кровь, но они смогли похоронить всю Орду, пришедшую на их берега. Я думаю, к зиме господин Даш-пятый вместе с детишками придет в гости к Разделенным. А мы получим возможность ударить по лучшим солдатам с человеческих земель.
— Если только эти
— Ну, зачем же допускать столь ненужного нам усиления одного из противников? Мы помогли людям собраться вместе и защитить свои дома, неужели мы не поможем и оркам в благочестивом деле защиты родных могил? Зато ближе к весне вся эта куча беспокойных соседей немного угомонится и будет больше озабочена вопросами сохранения свой шкуры, чем походом на Усыпальницу. Мы сможем уделить больше свободного времени для решения затянувшегося вопроса с четвертым Хранителем.
— Кстати, многие из Ищущих крайне озабочены сложившейся ситуацией. Их беспокоит разгорающаяся война в северных землях.
— Ничего, пусть пока поволнуются. Скоро дойдут руки и до них, а то зажрались на дармовом золоте. Скоро придет пора встряхнуть эту кучу сброда, неспособную выполнить даже простую задачу.
— Не разломать бы уже построенное и работающее.
— Не беспокойся, я никогда не любил неосмотрительных поступков. Мы еще успеем запустить этот вопрос в Совет, пусть подумают, что можно сделать с их любимой игрушкой. А ближе к весне сможем получить одобрение нашему решению, которое хорошенько просчитаем. С учетом всех заинтересованных сторон. У меня же в свете последних событий к тебе просьба. Лично к тебе.
— Я весь внимание.
— Загляни к Хранителям. Пусть подумают, чем они смогут поделиться в ближайшие месяцы. Думаю, им легче будет отдать часть своих запасов, чем потерять все.
— На Хранителей нельзя давить.
— Зачем же давить? Только просить, никакого давления. Мы все же как-никак одно дело делаем. Можно сказать, о них заботимся…
Огонь свечи заколыхался в такт тихому скрипучему смеху.
Август тратил свои последние дни, щедро заливая жаркими солнечными лучами землю. В главном зале младший из Драконов принимал за обеденным столом баронов из лучших южных семей.
— Вы правы, господа, ситуация крайне сложная. К сожалению, нашим отрядам не удалось разгромить кочевья степняков. Орки сумели увести большую часть населения на север, наши отряды постоянно беспокоят их военные группы.
— Так чего же ждать?! Следует снять конницу с южных границ и перебросить за Шепорот!
— Это уже сделано. На южных границах осталось не так много боеспособных частей. Кроме того, мы потеряли слишком много солдат. Сейчас у нас всего лишь чуть больше пяти тысяч конницы и около шести тысяч пехоты. Это, не считая наемников. Сумеем собрать за месяц до десяти тысяч ополчения. Но дружины баронов обескровлены. В Приречье сожжены два города дотла, больше сотни сел разграблено. По приблизительным оценкам до двадцати тысяч крестьян перебито в набеге и больше пяти тысяч успели угнать в степь. Нам обязательно нужна помощь соседей в том, чтобы раз и навсегда решить северную проблему.
— Вот еще! Мы проливаем свою кровь, а эти мерзавцы будут на наших могилах делить завоеванные не ими земли!
— Не беспокойтесь, господа, никто им не позволит хапнуть ни пяди нашей земли. Но часть Орочьего поля придется отдать. Болота, солончаки и другие, не менее замечательные, участки рядом с их границами.
Дрим подождал, пока стихнет смех, и продолжил.
— Орки воспользовались устойчивым северным ветром и подпалили степь нам на встречу. Его Величеству пришлось отвести войска ближе к реке. Сейчас спешно восстанавливаются мосты и сооружаются укрепления на северном берегу. Второй раз оркам не удастся застать нас врасплох. За ближайшие два месяца мы собираемся договориться с соседями о совместной операции, где они будут представлены войсками, а не жалкими подачками в виде подгнившей сбруи и старых сухарей. Через полмесяца сюда должны пребыть оставшиеся посольства.