Рассвет над океаном
Шрифт:
— Тебе известно, зачем им наш ребёнок? Мне казалось, это такой изощрённый шантаж. Способ надавить на меня, чтобы я заманила тебя в ловушку. А выходит, он, на самом деле, им нужен!
— Ещё как нужен, Мия! Только не «им», а мистеру Рейнсу. Лично. Ты должна понимать: мы сейчас не в Центре. Этот дом — собственность мистера Рейнса. Люди, которые нас стерегут — не чистильщики, они им самим наняты. Ради нашего ребёнка — ради одной лишь надежды его получить! — мистер Рейнс стал действовать тайком, фактически, пошёл против Центра и Триумвирата. На что я и рассчитывал. Мне нужно было вытащить тебя из «клиники», и я это сделал. Отсюда сбежать проще. Нас и след простынет раньше, чем он поймёт, что я не намерен выполнять свою часть договора.
Мия молчит несколько секунд, закусив губу, а потом повторяет упрямо:
— Зачем ему наш ребёнок, Джарод? Ты знаешь?
— Знаю. И ты сейчас узнаешь тоже, если готова слушать.
44. Мисс Паркер. День 7-й, вторая половина
Ещё бы я не готова была слушать!
Но мне до чёртиков надоело лежать в постели. И вдобавок я испытываю давно забытое и потому не сразу узнанное чувство — голод!
— История будет долгой? — спрашиваю я у Джарода.
— Довольно долгой.
— Тогда сначала я хочу встать и поесть.
— Поесть? Правда?! — восклицает он. — Сейчас принесу!
— Сейчас я встану. И не надо мне мешать!
— И в мыслях не было, — усмехается Джарод.
Мой любимый как будто успокоился после недавней вспышки. Лицо его прояснилось. У меня до сих пор ноют пальцы, которые он стискивал несколько минут назад. Перед глазами до сих пор пляшут коричневые молнии его безумных глаз. Я и не знала, что он способен на такую ярость! Голова идёт кругом от всего, что случилось со мной с утра. Предчувствую, что сумятицы скоро станет ещё больше.
Его забота укрывает меня шёлковым коконом. Он не суетится, но угадывает мои желания раньше, чем я успеваю их осознать. Я поднимаюсь и сначала иду сама, радуясь каждому движению. Посреди лестницы передо мной начинают виться обморочные мушки — Джарод тут же подхватывает меня и переносит в кресло в темноватой комнате на первом этаже. Подсовывает мне под спину вышитую подушку. Закутывает мои ноги пледом и подставляет под них пуф. Успеваю увидеть на лодыжке ненавистный браслет — неумолимое напоминание о том, где мы находимся! Не будь на мне этого невольничьего знака, я бы могла считать, что приехала на уикенд к доброму старому дядюшке.
Слева от широкого удобного кресла с гобеленовой обивкой, в котором я сижу — разлапистый диван под серым холщовым чехлом. Справа — холодный камин. Над ним — большой охотничий натюрморт в итальянском стиле. У камина распластана на деревянном полу медвежья шкура. Напротив меня — высокое полукруглое окно, на две трети спрятанное за душной тёмной портьерой. Поймав мой взгляд, Джарод отодвигает её и открывает пыльную створку. Я с наслаждением вдыхаю сладкий воздух. Вижу весёлую свежую траву на лужайке, край елового леса и каменистый берег озера. Комната наполняется золотым вечерним светом. Становится понятно, что здесь давным-давно никто не жил.
Пока я осматриваюсь, на моих коленях мановением волшебной палочки появляется тарелка. Варёные овощи! А я бы сейчас не отказалась от хорошей отбивной…
— Тебе пока нельзя есть мясо, Мия, — говорит Джарод.
Накалываю на вилку кусочки моркови и цветной капусты, отправляю в рот — и замираю. Господи, вкусно-то как! Бедные мои истосковавшиеся по еде вкусовые пупырышки! Джарод с удовольствием наблюдает за мной. Я вдруг вспоминаю, как забавно он смущался, угощая меня бутербродами и виноградным соком на яхте. Когда это было? Сто лет назад? Тысячу?
— Про «Надежду» они не знают. Я ничего им не сказала!
— Значит, она нас дождётся. Ты не передумала насчёт Германии?
Я только собираюсь убрать растрепавшиеся косицы, от которых щекотно шее — а Джарод уже стоит позади меня с расчёской наготове. Распускает и бережно причёсывает мои волосы. Зеркала здесь нет. Оно и к лучшему. Не хочу даже представлять, как я теперь выгляжу!
— Для женщины, которая ещё вчера собиралась отдать Богу душу, ты выглядишь отлично, — я слышу улыбку в его голосе. — Не бойся, Мия, всё в порядке. Ты просто сильно похудела. Когда нас сюда привезли, у тебя была желтуха, но она уже почти прошла.
Помолчав, издаёт невесёлый смешок:
— Правильно говорят: бойтесь своих желаний — они сбываются!
— О чём ты?
— Как-то раз я вообразил, что могу в одиночку заменить тебе весь мир. Быть кем угодно для тебя — и поваром, и парикмахером, и врачом… Примерно так и вышло. Но неужели я хотел именно этого?
Ловлю его руку. Целую в середину ладони. Заменить мне весь мир?
— Ты — сумеешь! — произношу я одними губами.
Он садится на диван, закидывает ногу на ногу и принимается за обещанный рассказ.
— Проект Genomius. Знакомое название?
— Нет… нет, — качаю я головой. — Может быть, я когда-то случайно слышала его от… папы, но без всяких пояснений.
— Неудивительно. Это один из самых засекреченных и самых масштабных проектов Центра. Не спрашивай меня, как я узнал детали. Я уже не помню! О чём-то догадался сам, собрав воедино клочки информации. О чём-то, увы, так и не догадался. Что-то сообщил мне мистер Рейнс, которому, видимо, осточертело хранить в тайне дело всей его жизни. Ты, я, наши родители, истинные и мнимые, наши братья, моя сестра — все мы участвуем в этом проекте, правда, далеко не все — добровольно.
Голос Джарода звучит спокойно и буднично. Но совсем скрыть волнение ему не удаётся.
— Моя мама родила детей от майора Чарльза и, сама о том не ведая, от мистера Рейнса. Твоя мама, не нарушь она первоначальный план, сделала бы то же самое. Кстати, кто такой Лайл? Рейнсов внебрачный сын, которым подменили твоего умершего близнеца?
— Да.
Он задумчиво кивает и продолжает:
— Это походило на селекционный эксперимент. На попытку получить потомков с различными комбинациями известных генов… Отсюда потянулась цепочка моих догадок. Селекционным экспериментом это и оказалось. Genomius — евгенический проект, Мия. И начался он давно. Очень давно, лет за четыреста до нашего с тобой рождения.