Рассветники
Шрифт:
Люцифер открыл было рот, явно собираясь подтвердить, это написано на лице, но посмотрел на чересчур мирную физиономию Вертикова и пробурчал:
– Знаешь… ты мне мозги не пудри. Какие-то общечеловеческие ценности возьмем и в сингулярность!
Она кивнула и сказала елейно:
– Да, какие-то. А все остальное оставим.
Кириченко уговорил попробовать какое-то невероятное блюдо в кафешке напротив, Люцифер и Корнилов упирались, но Кирич вытащил даже их, хотя у Корнилова с собой дюжина домашних бутербродов, за секрет приготовления которых Макдоналдс миллиард бы отдал, но его мама не уступит.
Охотнее всего за Кириченко пошли женщины, не упускают случая поучаствовать в наших мини-тусовках, хотя все еще держатся тихо, как мыши под полом, помня грозные предупреждения Эльвиры.
Я не сказал бы, что нечто особенное, но у меня со вкусом туговато, я признаю белки, углеводы, жиры и калории, однако остальные лопают с аппетитом, довольные, расхваливают, и, думаю, кто-то даже вполне искренне.
Кириченко наколол на вилку кусок мяса в специях, лохматый и похожий на утопшую мышь, оглядел его и сказал вдруг:
– А знаете ли, в лаборатории Сент-Смитсоновского института обитает лабораторная мышь, что прожила уже пять своих возрастов! И пока еще сравнительно подвижна, а сколько проживет – пока неизвестно.
Урланис фыркнул:
– И что? Ее вырастили из генетически сконструированных клеток. Да, конечно, родители могут теперь не только убирать у своих детей заранее все опасные болезни, но и задавать им супердолголетие… когда опыты перейдут на людей, но как насчет уже живущих?
– Разводят передними конечностями, – ответил Кириченко, – а задними застенчиво шаркают по полу.
– С чего так?
– Отвечают, что вам, дорогие мои, проще вымереть, чем с вами возиться. Очень сложно ковыряться во взрослом организме, полном болезней и нехороших изменений… так что эта, помирайте, не засоряйте генофонд.
Антонина сказала задумчиво:
– Почему же… шанс есть всегда. Нынешним миллиардерам умирать не хочется! Разве не они финансируют наши работы? Им, если не бессмертие, то хотя бы заметное увеличение жизни… А там будет видно.
Корнилов посматривал на стены, там на широких экранах носятся какие-то существа, что-то предлагают и рекламируют, вдруг жирно хохотнул и сказал довольно:
– Вот оно!.. Пала последняя преграда на пути женских свобод!.. Ура, товарищи, господа и все прочие паны!
Люцифер спросил хмуро:
– Ты о чем?
– Женщины, – объяснил Корнилов, – как вы знаете, выступают в соревнованиях по дзюдо и даже боксу, поднимают штанги, это подается как окончательные и бесповоротные победы равноправия…
Люцифер кивнул:
– Точно. А что не так?
Корнилов фыркнул:
– Имитация, настолько липовая, что не понимаю, как не замечают очевидного?
– Чего?
– Очевидного, – повторил Корнилов раздельно. – Тебе по буквам?.. Какое, на фиг, равноправие, если налицо самая настоящая сегрегация? Равноправие, это когда нет разделения на женские и мужские команды!.. Равноправие, это когда на ринг выходят, не глядя на пол противника. Как при приеме на работу!
Люцифер захохотал так, что изо рта посыпались крошки печенья. Он чуть не захлебнулся, поперхнувшись, Кириченко стучал его по спине и укоризненно качал головой.
– Несправедливо… Понятно же, что женщина победит. Какой мужчина станет бить женщину?
– Я, – сказал Люцифер. И пояснил, видя вопрошающие взгляды: – Нет, я не гомосек, но бить их надо, а то затрахали своей эмансипэ. Назад к кастрюлям!
– А что это? – полюбопытствовала наивно Марина.
Корнилов отмахнулся, сказал довольно:
– Феминистки добились полной отмены дискриминации женщин! Хорошо, что вы у нас не настолько тупые.
– Неужто в спорте?
– Именно, – сказал он счастливо.
Люцифер вскинул брови:
– Эти дуры совсем спятили? Если спорт не будет разделен на мужской и женский, если позволят выступать едиными командами, женщинам отныне не видать ни одной медали! Даже деревянной. Они этого не понимают?
Корнилов сказал довольным жирным голосом:
– Похоже. Или им принцип важнее.
Вертиков подумал, сдвинул плечами:
– Думаю, утка.
– Зачем?
– Просто так. Или чтоб бензинчику плеснуть в затухающий костерок. Или отвлечь внимание общественности от чего-то более важного… Кто знает, причин может быть много.
– Да, в интересное время живем, – подтвердил Корнилов, – но я уверен, закон о полном равенстве женщин с мужчинами, нет, полном равенстве женщин и мужчин, вообще-то, придумали в Госдуме мужчины. Подали себя как борцов за женские права, развернули кампанию, на первые места выдвинули женщин, а сами только дергали за ниточки, довольствуясь скромной ролью советников.
Кириченко сказал ворчливо:
– Да вообще всю борьбу за раскрепощение женщин придумали мужчины, когда стало катастрофически не хватать рабочих рук! А сейчас инициаторами стали, как подозреваю, особенно раздраженные мужчины, которые не могут смотреть, как в кино миниатюрные девочки, якобы владеющие особыми приемами боя, разбрасывают десятками стодвадцатикилограммовых спецназовцев в полных доспехах и обвешанных тяжелым вооружением! А еще эти куколки голыми руками рвут цепи, освобождая одних мужчин и щелчками убивая других.
– И что, – спросил Люцифер с подозрением, – женщины еще не врубились, что прямиком идут в ловушку?
Корнилов помотал головой.
– Я слышал, – сказал он счастливо, – под умело срежессированным натиском женщин-феминисток и прочих борцов за женские права мужчины в Госдуме подозрительно быстро и без всяких предварительных консультаций сразу в третьем чтении приняли и утвердили этот закон! В действие вступает с момента принятия, то есть все соревнования теперь обязаны проводиться без всякой дискриминации. Отныне нет мужских и женских команд, в единую теперь входят все, кто сумеет поднять штангу с контрольным весом или там прыгнуть выше двух метров.