Рассветы над Вавилоном
Шрифт:
Буров сменил белый домашний халат на джинсы и клетчатую рубашку, а Гариф, как обычно, олицетворял собой элегантность. Его классический, так и не вышедший из моды костюм-тройка великолепно смотрелся вкупе с благородной сединой волос и аккуратной бородкой. Гариф был одним из крупнейших предпринимателей города в сегменте цветочного бизнеса, имел огромное количество торговых точек и мощнейший инструментарий по доставке товара в разные концы мегаполиса. Давид автоматически налил ароматный напиток в «восточную» кружку и поставил ее перед гостем. Тот взял чай и, сделав глоток, с улыбкой посмотрел на Бурова.
– Давидик, мальчик мой, ты что хулиганишь?
Хозяин ответил гостю вопросительным взглядом, и Гариф кивнул на стоявшую
– Разве это хулиганство? – улыбнулся Буров. – Так, мозги прочистил.
– А-а. Теперь их таким образом чистят, да? Я расскажу о твоем методе своему психологу. А это что?
Гариф показал на головной убор Адель, который положил рядом с собой на кресло.
– Это берет, – ответил Буров.
– Я вижу, что берет, – сказал Гариф, разглядывая серьезное лицо Давида. – У тебя интрижка с десантником?
– Нет, Гариф Зарифович, что вы. Я не могу себе такого позволить. За полчаса до вашего появления на этом кресле сидела девушка по имени Адель, представившаяся последователем Церкви Голубой звезды Эллиона. А на самом деле она детский педагог. Прирожденный. Берет ее. Либо забыла, либо выкинула.
– Быстро срисовал?
– Да из нее лезло прямо.
– Ясно. Я к тебе, собственно, по такому же вопросу. Карину помнишь? Мою дочь?
– Помню – громко сказано, – улыбнулся Давид. – Знаю, что она у вас есть.
– Хорошо. Уже кое-что. Ей восемнадцать…
– Ух ты! – вырвалось у Бурова. – Летит времечко-то!
– Что есть, то есть. Восемнадцать отмечали в марте. В мае выпустилась из гимназии. Поступила в университет. На факультет клинической психологии…
– Ух ты! – вновь вырвалось у Давида.
– Я ей не помогал. И не мешал. Сама выбирала. Она у меня жутко умная, в голове что только не держит. Но психология? Не знаю. Говорит, нравится… Я давно думал тебя попросить с ней поработать, понять… Где, в чем ее главное направление, главный талант? У тебя действительно нюх на это. Но ты сам рассказывал мне как-то, что для эффективной работы нужно содействие клиента. Или хотя бы чтобы клиент не мешал. Правильно?
– Вроде того…
– А с ней так не выйдет… Умная очень и ершистая. Не дастся.
Гариф сделал еще один глоток чая и посмотрел в кружку.
– Вкусный у тебя чай, а! – похвалил он.
– И что вы предлагаете?
– А тут вдруг и на ловца зверь: она поступила, поэтому теперь у нее два месяца свободных. В августе в Париж просится, а вот в июле хочет в путешествие по территориям.
– По территориям… – задумчиво повторил за ним Давид.
Под территориями Гариф имел в виду местность, находящуюся за пределами центров урбанизации – городов федерального значения, которых в стране насчитывалось пятнадцать. Их возникновение и последующее очень мощное развитие было связано с изобретением в две тысячи шестьдесят седьмом году телепортационных транспортных устройств, которые позволяли людям перемещаться в пространстве за считанные секунды. Их называли вертушками: человек, заходя в этот портал (а фактически большой металлический цилиндр), начинал вращаться вместе с устройством. Но существовало одно но. Даже два. Во-первых, для перемещения из пункта А в пункт Б необходимым условием было нахождение вертушек в обеих точках маршрута. Во-вторых, и тогда, в две тысячи шестьдесят седьмом, и сегодня, спустя пятьдесят долгих лет, эти феноменальные технологические устройства, их создание и обслуживание стоили чрезвычайно дорого. Потому они возникали поочередно в рамках частно-государственной программы, так называемой дорожной карты. Первый аппарат был размещен в Москве, второй – в Петербурге, третий – во Владивостоке, четвертый – на юге, в Краснодаре… Потихоньку вертушки связали все крупнейшие города страны, предопределив их дальнейшее развитие. А пространство между ними стремительно пустело и заполнялось производственными предприятиями, сельхозугодьями и крестьянско-фермерскими хозяйствами. Конечно, на территориях оставались люди, и много. Города, поселки, деревни, хутора – все это никуда не делось, однако огромное количество населения перебралось в центры, соблазнившись новыми технологическими возможностями. Ведь теперь перемещение и внутри страны, и в некоторые европейские города, и на другие континенты стало возможным без потери драгоценного времени, которое можно было использовать на более интересные дела. Но иногда имела место и обратная тенденция: из центров на территории уходили люди, уставшие от бешеного темпа мегаполисов, в каждом из которых жило более десяти миллионов человек, запутавшиеся или просто криминальные элементы, скрывавшиеся от правосудия. К тому же история, красота, природа привлекали людей, как и раньше, и путешествия по территориям стали очень популярным видом досуга среди жителей центров урбанизации. И вот одну из таких территорий и собралась посмотреть Карина.
– Именно, – ответил Гариф и поставил на стол чашку. – Именно. И я хочу, чтобы ты отправился с ней. Она едет с подружкой – Валей. На три недели. Маршрут уже разработали. У тебя будет две задачи… У тебя же лицензия полная?
– Да, – ответил Давид, – полнее некуда. И расследования, и охрана, и все доступы. Только, видите ли, в чем дело… Я уже года два как ангажирован одной крупной международной корпорацией. Большой объем задач. Чертовски большой.
– Что за корпорация?
– Гариф Зарифович… – протянул Давид, намекая на секретность информации.
Гариф же недоверчиво посмотрел сначала на Бурова, а затем на опустевшую не так давно бутылку виски.
– Значит, на это у тебя есть время, а на мою дочь – нет? – нахмурился он.
Буров промедлил с ответом, и этим тотчас воспользовался Фатахов.
– Ну вот и хорошо. Две задачи: присмотри за ней там, а то вдруг что, ну и это… Включи свою феноменальную чуйку. Прощупай. Мне кажется, клиническая психология – это, конечно, здорово, но не совсем ее… А она и сама не знает… У некоторых на поверхности талант, яркий, выраженный, как бриллиант… А у кого-то запрятан глубоко-глубоко, копать надо… Но если в цель попал, то все – не оторвать. Да что я тебе… Сам мне рассказывал…
Давид включил книжку и проверил график на июль. И через пару минут вынес резюме:
– А что… Можно.
– Ну и славно! Рад, если Каринка с тобой будет. И мне спокойнее!
– Спасибо?
– Спасибо – двойное. Работа же двойная. Сегодня аванс тебе на счет переведу, а остаток – как вернетесь. А здесь, – Гариф достал из кармана пиджака конверт, – наличка на текущие расходы. Маршрут их перешлю тебе позже – изучи.
– Ладно. Как думаете, лучше с ней сразу поехать или по дороге прикрепиться?
– Как хочешь. Я ее предупредил, что без сопровождения не отпущу, она в курсе, поэтому на твой выбор. Но по мне – лучше сразу. Посмотри их маршрут, у них там поезда везде. Из Питера в Москву и далее. Я ее спрашиваю: «Почему не вертануться, дочь? Хотя бы до Москвы?»
– А она?
– А она говорит, что хочет на поезде. А иначе, мол, что это за путешествие?
Гариф поднялся, давая понять, что хотел бы завершить встречу, и Давид проводил его до дверей.
– Терпения тебе, – улыбнулся он, подавая Бурову руку. – Каринка – тот еще экземпляр!
– Справимся, – улыбнулся в ответ Давид и закрыл за гостем дверь.
Буров вернулся в гостиную, которая встретила его мигавшим светом включенного монитора. Через секунду на нем показалось милое и немного усталое лицо женщины, блондинки лет сорока.
– Мария, – улыбнулся ей Буров.
– Привет, – ответила женщина. – Сектантка твоя приехала. Работает – не оторвать. Уходить не хочет.
– Здорово, – удовлетворенно проговорил Давид. – Последи за ней.
– Хорошо, – пообещала Мария и отключилась.