Ратибор. Окталогия
Шрифт:
– Благодарим за предупреждение, уважаемый, – кивнул ему Ратибор. – Собери-ка ещё снеди котомку для нашего дорогого волчары. Покидает он нас.
– Сейчас сделаем… – Мефодий не без ехидства покосился на угрюмого Лучезара, тоскливо разглядывающего свой сломанный, порядком распухший за ночь мизинец, и отправился выполнять заказ.
– Вы понимаете, что я уже покойник? – мрачно вопросил тот, таращась в пустоту. – Ходячий мертвец…
– Это почему же? – хмыкнул удивлённо Емельян.
– Да потому что у вас во дворце крыса есть, большая, толстая и о-о-о-чень, очень хитрая!.. Не сомневаюсь: о том, что вы меня отпустили, да ещё соглядатаем к
– Что ты предлагаешь, чтобы я убрал всех свидетелей в харчевне, кто наблюдал вчерашнюю нашу милую встречу?
– Заметь, не я это предложил, великан рыжий…
– Забудь! Лучше расскажи, как всё было на самом деле, умолчав про некоторые неловкие подробности.
– Хм… Не понял?!
– Чего ты не понял? – Ратибор досадливо поморщился. – Так и скажи братцу, что в плен тебя взяли и пытали. Вон, мизинчик свой покажешь для наглядности! Всего просто не рассказывай, что наболтал. Хочешь, я тебе, для правдоподобности, ещё чего поломаю? Пальцев у тебя ещё много, но могу и ноги вырвать в придачу, с руками. Как, правда, ты до своих добираться будешь, не представляю… Если только на подбородке, как гусеница или червячок какой…
– Нет уж, спасибо, не надо, костолом неугомонный! Тебе бы, как я погляжу, лишь сломать чего-нибудь!.. – Лучезар боязливо поёжился, с опаской взирая на рыжебородого воина. – А про что умолчать-то и что рассказать?
– Поведай Кулбаху, что интересовались мы, почему вы решили свару с нами устроить, кто убивает наших людей при нападении на обозы, а также тем, сколько варягов вы призвали к себе на подмогу и когда они подтянутся. Про соглядатая же его в нашем окружении молчи! Мол, не в курсе мы и не догадываемся, ежели чего. Про Мельванеса тоже не ведаем, что на вашей стороне этот тёмный волхв. Либо наплети, что просто не верим в россказни про него… Мол, байками считаем!.. Ну а почему отпустили тебя, так не за красивые зенки, а с посланием наиважнейшим: передашь от меня Лудогору, что при встрече я башку ему откручу, аки цыплёнку желторотому!
– А что, это может прокатить!.. – несколько секунд подумав, крякнул, наконец, неуверенно Лучезар. – Но только при условии, что о нашем сговоре будет знать как можно меньше народу.
Ратибор с Емельяном быстро переглянулись.
– Мы постараемся не допустить распространения этого соглашения далее наших головёнок, – изрёк хмуро рыжий витязь. – Большего не обещаю.
– И на том благодарствую… Коня мне дадите?
– Пешком дойдёшь! Тут до вашей заставы ближайшей всего пару дней скорым шагом. Ничего, не сломаешься! Торбу со жратвой да водицей у трактирщика захвати и вперёд! Раньше выйдешь, раньше будешь.
– Добрый ты… Так я пошёл?
– Ага, вали уже!..
– Ну бывайте. Надеюсь, больше не свидимся, – Лучезар встал и потопал было к Мефодию, уже приготовившему для него сумку с припасами, как вдруг, видимо, решившись, обернулся и тихо бросил на прощанье: – Скоро будет организована встреча Кулбаха со Святославом. На ней должен присутствовать тёмный волхв. И ничем хорошим для вас это не кончится. Не по нраву вы мне, но этого самодовольного поганца я просто ненавижу! Потому и предупреждаю, – после чего, резко развернувшись на каблуках, Лучезар стремительно подошёл к барной стойке, молча взял у Мефодия куль с едой и спешно вышел из «Дальней дороги», едва-едва не столкнувшись при этом на входе с Благаной, которая, зайдя в трактир, тут же с порога визгливо прокудахтала:
– Имейте в виду, у меня нет лошади! – с собой у ведуньи оказался довольно хлипковатый на вид посох примерно в два, два с половиной пальца толщиной, сделанный из орешника, на верхушке которого, удивительное дело, вместо вычурного набалдашника на тонкой веточке зеленел самый настоящий, живой листочек. За спиной у ворожеи находилась приличных размеров деревянная котомка, доверху набитая каким-то добром ведьминым вроде банок да склянок разных. Что находится внутри них, друзья предпочли не интересоваться.
– А на чём же ты…
– По буреломам непролазным да болотам гиблым за грибами, травами да ягодами лазаю? – перебила Емельяна колдунья, присаживаясь к ним за стол. – Да на золочёной карете, с впряжённой в неё тройкой-другой рысаков благородных, а ты что подумал?! – проскрипела желчно Благана, уже чуть примирительно добавив: – Конечно, на своих двоих, милок, на своих двоих, всю жизнь!.. Ибо к местам дремучим, по которым я порой брожу, не то что конь, а тушканчик полевой не прошмыгнёт…
– Ну-у-у, с жеребцами у нас проблем нет, – широко улыбнулся Емельян. – Верно, Мефодий?
– Конечно! – радостно осклабился тот в ответ. – Всего одна лошадка вам нужна? Десять золотых…
При этих словах Емельян поперхнулся ряженкой, Благана язвительно хихикнула, а глаза Ратибора недобро сузились.
– Это для всех остальных цена, ну а вам, как старым знакомым, отдам за восемь монет… – мигом торопливо поправился Мефодий, увидев реакцию сидящих недалече странников. – Можно и за семь… – уже не столь радостно прошмыгал носом трактирщик.
– Позволь, я кое-что уточню, дабы зазря кого-нибудь к знахарке в избушку сейчас не отправить… – пророкотал угрюмо Ратибор. – Я правильно тебя понял, проныра обнаглевший, что ты хочешь продать за червонец золотых нам сегодня одного из тех двух десятков скакунов, коих я же тебе вчера по доброте душевной разрешил взять себе забесплатно?
– За семь золотых… Ты же мне их подарил, великан, и лошади теперь – мои. А ремонт, дело ох какое недешёвое!.. Надо ведь и то прикупить, и ента сделать… Тут подкрасить, там слой снять… Пять монеток устроит?.. – Мефодий совсем сник под суровым взором рыжеволосого гиганта.
– Да-а-а, ну ты и нахалюга, трактирщик! – колко хихикнул прокашлявшийся Емельян, успевший секундами ранее до этого споро отскочить от намеревавшегося похлопать его по спине Ратибора, вполне резонно опасаясь, что может опять оказаться под лавкой от его приятельских шлепков. – Совесть-то есть у тебя, а?
– Хороший вопрос, между прочим! – буркнул между тем Ратибор. Развязав куль со златом, он выудил из него три золотых и небрежно бросил их на стол. – Больше не стоит ни одна из тех кляч, что под волчарами были. Окромя, скорее всего, жеребца Лучезара, которого ты уже, поди, загнал кому из торгашей, что у тебя сейчас отдыхают… Кони Варграда твои, ты прав. А подарки назад возвращать, это не к добру. Потому забирай кругляшки и не зли меня, плесень бессовестная!..
Мефодий молча подлетел к столику и шустро сгрёб золото в карман. Десятка же тёмных личностей, сидящих в другом конце зала, принялась о чём-то оживлённо между собой перешёптываться, с неподдельным интересом бросая любопытные, оценивающие взгляды то на Ратибора, то на мешок с сокровищем варгов.