Равиен, дорога обратно
Шрифт:
— Ты как тут оказался?
Прижав уши к голове и широко расставив ноги, лонгвест рыкнул, оскалился, потом принюхался и обернулся к магёнышу, меняя при этом ипостась.
— Ну что, удалось найти конец пророчества?
Мой вопрос этот шелудивый потомок собачьих проигнорировал, выслушивая злющего Ромку:
— Я там всё перерыл, но старая грымза книгу перепрятала! Зато смотри, что я нашёл! — и парень покрутил перед носом у чернобурки чем-то блестящим. Мне тоже стало любопытно, и я приблизилась. Хм. Кольцо. Мужская
Лис скривился и разве что не плюнул, выражая своё отношение к неудачным поискам и их результату. А потом, наконец, соизволил обратить внимание на меня:
— Я тут так… мимо пробегал, — и зыркнул злобно. — Вместо мира тебя спасаю всё время. Надо было тут оставить, но его, — и он кивнул на мага, — жалко стало.
Нет, ну ни фига себе наглая лисья морда! И смотрит ещё, как на таракашку:
— Сразу дальше двинемся, или тебя совсем всю наизнанку вывернуло?
— Мы пойдём, — упрямо выдала я. — А тебя никто о спасении и не просил! Шёл бы себе… в лес.
— Ну, как никто, — хмыкнул черно-бурый нахал. — Вот он просил, — и снова кивнул на магёныша, сразу сделавшего вид, что он тут не при чём. — Травку, после которой из тебя вся отрава вышла, я достал. Мало только. Отрава вышла, дурь осталась. Тебя без присмотра оставлять нельзя — не поняла ещё, что ли?
— Слушай, ты!!!
Он меня реально достал. Настолько, что я опять перекинулась и дальше ругалась уже рыком.
— Тебя никто не звал с нами! Я всё сделала, чтобы ты, дубина упёртая, шёл домой и размножался, блин, редкий генофонд! За каким бесом ты постоянно прёшься за мной и пытаешься командовать?
Нет, я понимала, что надо сказать этому самцу спасибо. Я и скажу. Потом. Когда поскандалю как следует!
— Потому, что без меня ты никуда не пёрлась, а подыхала в этом саду. Вместе с пацаном. Ясно?
Лис был злой, но спокойный, абсолютно спокойный. А вот Ромка нервничал и переводил взгляд с меня на «спасителя» и обратно.
— Вопрос же: «сразу дальше пойдём или как» — задают, когда хотят услышать чужое мнение. Так, из уважения к слабостям самок, например. Вдруг тебя лапы не держат или есть хочешь.
И всё это с этаким пренебрежительным сочувствием. Ну, лохматун, ты нарвался!
— Ты не лонгвест, ты КОЗЁЛ! — рявкнула я уже на лету. Сейчас я покажу ему слабость, шерсть ему по ветру, хвост ему в капкан!
Приземлилась я на пустое место, вернее, как раз по хвосту лапой и задела. Теперь в когтях клочья лисьей шубы, а напротив — морда к морде — чернобурка. Уши прижал, хвост вытянул, глаза прищурил, мех на загривке дыбом. Р-р-р-р! И прыг на меня! Р-ряу!
Ух, отлично мы размялись, действительно, шерсть по ветру. Он мощный боец, классный соперник. Противный только! У-у-у, самец!
Ромей, от греха подальше, залез на дерево и оттуда следил за нами, иногда смешно ругаясь, когда мы прокатывались
Всё же нет лучшего средства от стресса, чем хорошая драка. Под конец мы слегка выдохлись и уже больше дурачились, чем пробовали противника на зуб. Мы оба сильные, и когда до меховушки это дойдёт, с ним, наверное, можно будет иметь дело… Не бросил же, принёс… травку-отравку. Правильный мужик, только слишком нос задирает.
Но я тоже не домашняя кошечка с бантиком, поэтому уши мы друг другу потрепали знатно. Не знаю, откуда у лиса к моим ушкам такой нездоровый интерес, но мне самой давно хотелось потискать его… лопухи. Они у него уж-ж-жасно ми-ми-мишные, пушистые, лапы так и тянутся.
Окончательно выдохлись мы одновременно, но черныш первым обернулся в человека, причём тогда, когда я была сверху. Но не стал выворачиваться, а с хитрым выражением на моське руками провёл вдоль моего живота.
Вообще-то кошки терпеть не могут, когда трогают их животик. И позволяют такое только самым близким, тем, кому доверяют. Но мы с чернобуркой после шикарнейшей потасовки вроде бы уже не чужие? Я, правда, фыркнула для порядка и слегка придавила зубами его руку, поймав её, но так, чисто символически.
— Ты упёртый, как баран. Спасибо тебе за это.
Соскочила с лисятины и села под деревом, на котором Ромка уже свил гнездо.
— То есть я могу спокойно пойти поохотиться? — ухмыльнулся этот потомок рогатых, приподнимаясь с земли сразу на четыре лапы.
— Ты налево, я направо! — во мне проснулось соперничество. И вообще, как-то легко стало на душе… и весело. — У кого добыча мельче, тот… тот… — я посмотрела вверх, на гнездовье магёнка. — Спускает его на землю и заботится до завтра!
Ромэй:
Эти два психа разбежались в разные стороны, оставив меня одного, откровенно подчеркнув, что я — обуза, возню с которой надо пытаться перекинуть на чужие плечи. И я ей ещё про дружбу и морковку хотел рассказывать? Как же, делать мне больше нечего!
Я сам, САМ! слез вниз, возвёл вокруг магическую стену, устроился поудобнее и принялся изучать кольцо. Да, это явно был сильный амулет, предназначенный не для бытовых мелочей и даже не средство стандартной антимагической защиты. Но что он конкретно делает я не мог понять, как ни старался.
Зато увлёкся настолько, что пропустил явление плюшевой гадости и лохматой тупости. Сразу было понятно, насколько этим двоим хочется меня опекать: они пол-леса перебили, лишь бы спор выиграть. Нам этого за неделю не съесть!
Тут у меня живот ликующе заурчал, напомнив, что последние два дня ничего мясного мы с ним не видели — исключительно яблоки да ягоды. Ну, ещё морковка…
Татьяна:
— Ничья! — радостно провозгласила я, обозрев две кучки дичи. — Зато на всех хватит! Ромка, ты голодный?